А что мне поможет отказаться от такой щедрости? Правильно – артистизм!
– Ой! – схватился я двумя руками за живот. – Ай!.. Что это меня так скрутило! Воды! Дайте мне срочно чем-то запить! О-о-ой! Как больно!
Все шестеро заметались вокруг меня как переполошенные няньки:
– Где же ее взять?!
– Нет воды! Ничего нет!
– Разве только кровь!
– Точно! Но ты сможешь пить теплую?
– А? Ну отвечай же!
– Если он настоящий охотник – то сможет! Правда, парень?
На какой-то момент моя художественная самодеятельность сменилась удивлением.
– А где вы кровь возьмете?
– Да у меня ее с излишком! – радостно забасил гигант, закатывая рукав рубахи. – Ты только сядь чуть ниже, потому как посуды для сбора нет. Эх, жаль, резануть нечем!
– Я прокушу, – с готовностью предложил один из охотников.
Я, конечно, пока благоразумно помалкивал о моем швейцарском ножике с набором универсальных лезвий, ну и понятно, что совсем не поверил в подобную жертвенность.
– Да нет, я не смогу.
– Ерунда! – продолжал гигант, силой усаживая меня на пол и с самой искренней жертвенностью поднося руку к моему рту. – Ты просто закрой глаза и представь, что это теплый бульон, и глотай спокойно. Кусай!
Его товарищ уже стоял на коленях рядом со мной и с резким, решительным выдохом потянулся раскрытой челюстью к венам на запястье.
– Стойте! Не надо! – выкрикнул я. – Это же людоедство!
– Да нет, – словно маленькому, несмышленому ребенку принялся втолковывать Саабер. – Просто иногда при сильных болях рекомендуют попить свежей крови, так щит быстрее успокаивается.
– Человеческой?
– Да нет, любого животного. Но когда нет козы или курицы под рукой, то и человеческая сойдет.
Кажется, меня сейчас напоят насильно кровью, и я против собственной воли в последние часы своей жизни стану людоедом. Тогда только и останется, что немедленно повеситься на собственном ремне: такого ужаса я не выдержу морально. Поэтому я опять воскликнул:
– Стойте! Подождите немного. Уф! Мне, кажется, полегчало. – Прислушался к себе, потрогал за живот. Потом встал на ноги и прошелся по нашему месту заточения. – Да, боли прошли. Испугался, видимо, щит моих конвульсий.
При этом я постарался так и двигаться, чуть ли не делая на ходу производственную гимнастику и усиленно дыша носом. Ну и расстояние между собой и охотниками старался выдерживать самое безопасное, с моей точки зрения. Не помогло.
Компания о чем-то интенсивно пошепталась, а потом Миурти кошачьим шагом устремился ко мне и решительно произнес:
– Извини, парень, но времени у нас может и не остаться на потом. Поэтому давай глотай!
От ужаса и страха я пискнул что-то несуразное, уже сразу начав задыхаться от плохого самочувствия. Мои опасения подтвердились на все сто: если я не согласился добровольно, то в меня запихнут оставшиеся первые щиты насильно!
Многочисленные руки зажали меня намертво, и начался кошмар.
На короткое время для моего тела наступила пора комы.
Сволочи! Подлые предатели! Грязные ублюдки!
Эти и еще многие и многие грязные ругательства и оскорбления я стал исторгать из себя минут через десять, после того как отдышался, прекратил попытки выблевать проглоченные первые щиты и вполз трясущимся телом на каменные нары. Хорошо еще, что порций насильственной добавки оказалось только две, иначе смерть меня бы настигла при параличе мозга, который и так перестал соображать. Но сразу три собравшиеся в моих внутренностях куска препротивной плоти вели себя на удивление тихо, пока… Нисколько не мешая мне высказать все самое плохое о своих мучителях.
Наверное, я бы ругался и проклинал охотников до тех пор, пока мои губы не потрескались от жажды, но их спасла серия ударов колокола. Тотчас мои скорбно вздыхающие и молчащие сокамерники бросились к тому краю помещения, которое перегораживалось поперечными стальными прутьями. Разве что Миурти остался возле меня. Зато его товарищи заботливо отерли внушительное, длинное корыто от пыли, выгнали оттуда парочку пауков и стали ждать.
Вскоре и людоеды появились, в количестве трех особей. Один волок два полных ведра с водой, второй нес на спине внушительный мешок, а третий оказался уже знакомым управляющим по имени Заррабга, с наколотыми на лбу щитами. Он прямо с порога стал восклицать:
– Что, мясо, не спится? А зря! Сегодня ночью вам силенки и бодрость ой как понадобятся! Правила знаете? Ничего, мне повторить не трудно.
Первый зроак довольно бережно выливал воду из ведер в длинное корыто, край которого выступал на ту сторону решеток. Второй доставал из мешка нечищеные сырые овощи, буханки хлеба, маленькие головки сыра и бросал все это через щели между прутьями. Ну а Заррабга речитативом повторял правила предстоящего развлечения.
Каждому людоеду, желающему потешить свои низменные инстинкты, выдавалась всего одна стрела, которой он, по предварительной договоренности, должен был убить конкретного пленника. В кого он стреляет – пленникам не сообщалось, дабы те двигались и бегали по камере более интенсивно. Если стрелок убивал не свою мишень, его облагали огромным штрафом, если попадал правильно, имел право забрать мясо на собственную кухню или принести в дар принцу и его гостям. Если просто промазывал в стрельбе, то выставлял другим спорщикам выпивку из своих запасов.
В общем, веселье – в самом гнусном стиле людоедского бытия. И только управляющий оказался единственным в этой крепости существом, заинтересованным в нашей долгой выживаемости. Еще и пояснил со всей циничной откровенностью:
– Постарайтесь выжить, очень вас прошу. И обещаю, что кормить вас буду, поить и дальше самым лучшим и качественным. Если эту ночь переживете, то даже вина подброшу для расслабления. Гостей тоже постараюсь привести сюда уже после того, как они будут изрядно навеселе, да и не все из них отличные стрелки, может жребий именно на них пасть, тогда вам вообще будет увернуться от стрелы – не проблема.
Гигант не выдержал и зарычал:
– А чего это ты, гад, о нас так беспокоишься?
– Я не о тебе беспокоюсь, о самый большой ломоть мяса! – заржал управляющий. – Я беспокоюсь в первую очередь о твоих земляках. Ибо как только вас изжарят, от меня принц потребует опять заполнить тир живыми мишенями, мне придется посылать отряд в ваше драное Леснавское царство, а то и самому с ним переться за тридевять земель. Какой-нибудь поселок или деревню мы сожжем, жителей пригоним сюда, так что учитывайте: чем дольше вы продержитесь, тем меньше ваших земляков погибнет. А чтобы вы не сомневались, то подождите несколько дней и сами поговорите с новыми соседями. Боевой отряд уже отправился в Трилистье, и вместо четырех съеденных позавчера дохляков здесь вскоре будет не протолкнуться от новых мишеней с востока. Так что старайтесь, ребятки! Выживаемость – это не только в моих, но и ваших интересах.
