Когда строй гномов распался, положение резко изменилось — теперь закованные в тяжелые латы гномы казались неповоротливыми и неуклюжими в своих пропитанных водой плащах. Горцы скакали вокруг них, норовя нанести удар в спину или подсечь секирой ногу противника. К тому же гномов смущал дождь, они (проведшие жизнь в сухих подземельях) были непривычны к такой погоде…
Гномьи шеренги разваливались по мере того, как горцы валили одного за другим окруженных карликов в центре и бросались затем на их соседей… Перт рубил и уворачивался, скакал, уходя из-под тяжких ударов — и снова рубил… Молодой маг не подвел — юный горец чувствовал, как топор в его руках словно оживает, встречаясь с вражеской сталью. И это вовсе не мешало!.. Удар за ударом — Перт не знал усталости, двое гномов уже свалились наземь от его руки, юноше хотелось бить еще и еще! Бить! Бить! И он выл вместе с земляками, нанося удары, устремляясь навстречу новым противникам! Бить! Бить! Ага — вот еще один! Получай! Гном с искалеченной рукой попытался достать юношу молотом — но Перт проворно отскочил, метнулся в сторону, еще… Еще отскок… Удар! Заколдованный топор невероятно удачно рубанул по сочленению латной рукавицы — и гном взвыл глухо под стальной личиной, воздев к небу руки, из которых вывалился молот… Удар Перта сейчас разрубил ему другую, левую, ладонь почти так же, как была когда-то искалечена правая… Перт, ухмыляясь, ловко схватил гнома за длинную мокрую бороду и дернул — тот с воем метнулся вперед, теряя равновесие. Позади карлика выросла огромная фигура в белой рубахе, по которой стекали струи воды и крови из нескольких ужасных ран. С глухим выдохом — «хэк!» — детина обрушил секиру на загривок раненного гнома — тот рухнул на колени… В здоровяке Перт узнал Авика из Лан-Кайенов…
И горы тел росли, причем закованные в латы гномы валялись вперемежку с белыми рубахами горцев… Крактлин, наблюдавший с вершины холма, стиснул кулаки, сминая в хлам медный стержень зрительной трубки — этого не могло быть… Это было невозможно…
Вдруг за его спиной послышался оглушительный грохот — сразу несколько молний ударили в скопление бесполезных из-за дождя катапульт. Возможно ли такое? Насквозь, кажется, промокшее дерево занялось ярким оранжевым пламенем! Несомненно это магические штучки… Крактлин еще раз, утерев влагу с глаз, взглянул за спину — его машины пылали, несмотря на дождь… Полководец выхватил из рук адъютанта топор и зашагал вниз по склону. Он больше не оглядывался на свои уничтожаемые огнем детища — он шел, чтобы разыскать колдуна и отомстить…
Первым опомнился Гангмар, пославший в чудовищного младенца пучок черных искр-стрел. Не долетев до цели, его снаряды занялись белыми сполохами и истаяли, рассыпавшись ворохами искр.
— Берегись, — рявкнул Черный, делая шаг вперед и заслоняя собой подругу.
Оказалось — не зря. Младенец-великан сдвинул редкие белесые брови в злой гримасе (что в другой ситуации могло бы показаться комичным, но сейчас производило жуткое впечатление) и выпустил серию белых лучей-молний. Его удар сопровождался визгом и треском. Женщина за спиной черного монстра раскинув руки испустила певучий возглас, словно пропела музыкальную фразу. Вокруг них с Гангмаром разлилось зеленое сияние, поглотившее белые молнии, но Темный пошатнулся. Второй белый залп — женщина воскликнула:
— Я долго не продержусь! Если у тебя есть какой-то план, то исполняй его! Скорее!
— Сейчас, любовь моя, — Гангмар и в самом деле был чем-то занят, он даже не попытался нанести новый удар, который отвлек бы их противника.
Наконец Черный развел широко своими лапами — и вокруг них с подругой один за другим начали открываться колдовские порталы. Черные, расцвеченные по краям сполохами разных оттенков… Зеленый, синий, желтый, красный — еще и еще! Не успел бог-дитя повторить свой залп, как из порталов буквально повалили, размахивая посохами, толпы людей. Мужчины всевозможных возрастов, в совершенно различной одежде — их всех объединяло одно. Каждый держал в руке посох, увенчанный янтарным шаром, каждый явился по призыву своего божества на бой с Врагом Мира…
Друиды Риодны, призванные Отцом-Лесом, волхвы северян, явившиеся на зов Морского царя, шаманы далекого юга, что поклоняются Черному Зверю, белобородые давены из-за пустыни Предел (те, что служат Песочному Человеку), райхсы с берегов Стылого моря (славящие Ледяного великана) и многие другие — все они явились по призыву своего повелителя. Того самого, многоликого, что с давних пор наделял их Силой и велел готовиться к великой битве с врагом… Сегодня они позабыли о взаимной ненависти и распрях, неизменно сопутствующих соседству народов (которые к тому же поклоняются столь разным божествам!), сегодня их собрала великая цель, главная цель их жизни…
Толпа в разноцветных одеждах окружила две огромные фигуры, черную и зеленую — и ощетинилась посохами, навершия которых блистали янтарем. Гангмар опустился на колено, увлекая за собой подругу. В этот миг Гилфинг-дитя выбросил вперед пухлые ладони, нанося новый удар. Белые молнии устремились к его противникам, навстречу им взметнулись посохи — и магические снаряды мгновенно исчезли, поглощенные жадным янтарем…
Торжествующе взвыв, Черный прытко вскочил, опираясь на плечо своей подруги и резким взмахом руки (ряд посохов проворно опустился) послал свои черные стрелы в великана. Младенец-переросток оказался не готов к такому обороту событий, черные снаряды ударили в него, вминая нежно-розовую плоть. Глухой рев прокатился над полем…
По взмаху огромной пухлой ручищи вокруг пригорка, на котором занял позицию великан, открылись отсвечивающие белым колдовские порталы — и из них повалили толпы подростков. Вооруженных и безоружных, зачастую полуодетых и сонных, очумело оглядывающихся по сторонам — и силящихся понять, что происходит и куда их занесло… Посреди этой толпы оказался и Аньг. Что с ним? Что вокруг? Вот только минуту назад он разговаривал с Кари, уговаривал отпустить его, Аньга, из банды… Кари твердил, что отправляется на юг — в более спокойные места и что без Аньга он не… И вдруг что-то сверкнуло, открылась сама собой некая белая дверь — и Аньг, пробомотав: «прости, Кари, но я должен…» — шагнул в клубящийся вихрь белого пламени… Он знал только одно — что и в самом деле должен… И вот — эта равнина на берегу какого-то моря… Или озера… Толпа мальчиков и девочек — Аньгу на мгновение показалось, что это его «паства», его братья и сестры… Те, что сложили головы у проклятого замка в Ванете…
