Винсенту не понравился фанатичный огонёк, загоревшийся в глазах Эрика при этом вопросе. Очень он напоминал огонёк в глазах его соратников по «Гроздьям».
— Это-то я и ищу.
— А жаль, что он их прервал. Помнишь, что творил Дэви в день штурма? Если б со всем этим разобраться! Я бы хотел…
— А я уже не уверен, что верно, а что нет, — Винсент осёкся: среди тетрадей он заметил одну, никак не подписанную и, несомненно, ту самую, нужную ему.
— …Я начал читать и скоро понял, что нашёл, что искал, — сообщил Винсент и замолчал. Дальше не хотелось продолжать. Он представил, как изменится от его слов лицо Миры, как она опять прижмёт руку к губам, не веря, но скоро соберётся с духом и глаза заблестят: «Мы ещё поборемся!» Вот только выдержат ли её хрупкие плечи новый груз? Если б можно было не говорить ей! Но глава охотников должна решить, что делать с очередной неприятной правдой.
— Ну, говори, — потребовала Мира, не открывая глаз. Она дремала в кресле, нарочно поставленном в полосу солнечного света. Иногда она брала со столика яблоко, и откусывала кусочек. Бывшая вампирша наслаждалась каждым мгновением жизни.
Винсент вздохнул.
— Хватит меня интриговать! Что тебе открылось? Почему Латэ, боявшийся Избранных, вдруг решил ознакомиться с Даром поближе?
— Они с главой учёной группы, Морено, боялись, что силы Избранного может оказаться недостаточно. Они начали исследования ещё до моей смерти. После смерти Морено Латэ продолжил их один и прекратил эту работу как раз перед тем, как оставить пост.
Мира расслабленно улыбнулась:
— Силы Избранного недостаточно? Мы-то убедились, как она велика! И что дальше? Латэ передал эту работу Карлу?
— Нет. И, знаешь, Морено и Латэ ведь вели речь не об исцелении вампиров — о возвращении Дара его истинному владельцу.
Винсент увидел, как дрогнуло лицо тётушки, как углубилась складка между бровями, и горько пожалел, что секрет Латэ стал ему известен. Мира открыла глаза.
— Ты имеешь в виду Первого вампира, так? — звонко спросила она и опять потянулась за яблоком.
— Да. Морено полагал, за столетия Дар утратил значительную часть своей силы. Теперь его может просто не хватить для уничтожения проклятия Первого.
— Это голословное утверждение или есть какие-то расчёты?
— Есть. И я показал их Эрику.
— И?..
— Эрик не нашёл в них ошибок. Всё так. Силы Дара не хватит, чтобы уничтожить проклятие Макты.
— Но почему? — слабо, беспомощно. Винсент скрипнул зубами, озлобясь сам на себя.
— Прости. Опять я тебя расстраиваю…
— Ты сообщаешь сверхважные вещи! Но почему? Почему Дар ослаб?
— Вероятно, он теряет частичку, когда теряет очередного владельца. Эрик ещё предположил, что каждое исцеление или попытка исцеления carere morte также вырывают из него частицу. И в момент, когда Дар был оторван от Арденсов, он потерял значительный кусок. Это уже не вся жизнь Макты, лишь её часть.
— И, вернув её Первому, мы не уничтожим всё его проклятие?
— Скорее всего, да. Макта останется, и carere morte по-прежнему будут черпать силы в его проклятии.
— А проверить, довольно ли будет Дара для Макты, заранее возможно?
— Я спрашивал Эрика. Методика пока не отработана. Возможно, получится проверить наши шансы перед попыткой, но я не стал бы на это надеяться.
— Плохо, — обронила Мира и снова закрыла глаза. — Срочно, срочно нужна встреча с Первым!
— Он появился в Карде?
— Нет. Мы приходили за ним и на Пустошь, и в земли Либитины — Макта к нам не вышел. Он словно забыл, что обещал всё закончить! — Мира вздохнула. — Хотя, зачем мы с тобой обсуждаем это? Всё равно у нас больше нет Дара!
— Я уверен, что новый Избранный даст о себе знать.
Мира слабо улыбнулась:
— Надежда — вот всё, что у меня есть. Как всегда! Но почему Латэ прекратил исследования Дара?
— Этого я пока не знаю. Ещё одна таинственная история!
— Как идут дела в Карде?
— Хорошо. За полгода — ни одного случая убийства смертного вампиром или обращения. Теперь это чистый и как будто другой город. Я до сих пор не могу привыкнуть к нему. А что в Доне? Алекс упрямо отказывается от дополнительной помощи.
— На самом деле, помощь им не помешает. Ты получила телеграмму?
— Про новое оружие Дэви я уже знаю. Страшно, Винсент! Я не знаю, чем ему ответить! — Мира поднялась и подошла к окну, коснулась стекла. — Всё не могу насладиться солнцем… А его с каждым днём всё меньше… Но оно же вернётся весной, да? — невпопад заметила она.
— Новое оружие Дэви — это ещё не всё. «Гроздья» совсем вышли из-под нашего… из-под чьего-либо контроля! Я подозреваю чары.
— Чьи? Низших? Дэви?
— Низших Дэви. Только я пока не могу понять, зачем ему помошь наших бешеных революционеров. Прежде Владыка вампиров всегда поддерживал королевскую власть.
— Очень странно. Но, я полагаю, ближайшие несколько лет Дэви не даст нам подобраться и близко, чтобы разузнать подробности.
— Владыка вампиров стал странником, неуловимым и очень сильным… Знаешь, что, пошли ко мне в Дону Солен.
Мира удивилась, потом рассмеялась:
— О, и правда! Как я могла так надолго разлучить влюблённых! Но причём тут Дэви?
— С чарами Дэви или без, Асседи Гроздья свергнут, это ясно. И нам нужно, чтобы на его место встал брат Солен. Я тихонько провожу среди «Гроздьев» эту идею. Пусть Солен станет её зримым воплощением, пусть «Гроздья» запомнят фамилию Реддо покрепче.
— Ясно. Согласна. И, Винсент, может быть, попробовать как-то закрыть разум твоих соратников для вампирских чар? Ведь способы есть.
— Они не подойдут. Дэви не внушает им что-то новое, он раздувает готовый костёр ярости.
— Можно попробовать поискать Низших в окружении «Гроздьев».
Он согласно вздохнул:
— Надеюсь, что всё же ошибаюсь насчёт чар. Но всё равно… как это всё страшно, Мира!
— Что ты сказал?
— Иногда я думаю: напрасно мы начали это, тётя. Проклятие вампиризма проросло глубоко в Земле Страха. Выдрав его, мы разрушим всё то, что построили на ней за века. Знаешь, что мы делаем сейчас? — мы уничтожаем страну!
Мира вздрогнула, эти слова причинили ей боль. Винсент покаянно замолчал, опять кляня себя за несдержанность. В комнате мерно постукивали часы, за окном солнце клонилось к закату.
— На надо подменять понятия. Мы боремся с проклятием — и всё, — глухо сказала Мира, глядя в окно, в её глазах были золотые диски заходящего солнца. — «Гроздья» придумали не мы, ещё пару лет назад наши социалисты были не опаснее прочих. Этих ненавидящих всё фанатиков создал Дэви прошлогодним террором в Доне. Если придётся заменить Асседи на Реддо — я выступлю «за». Чем меньше напоминаний об Арденсах останется в новой Земле Страха, тем лучше.
