– Нет, – возразила Салли. – Я сама к ним обратилась. Между прочим, я тоже не думала, что будет столько шуму.
Ваймс удивился.
– Вы подали заявление в Стражу!
– Да, но я не понимаю, почему ко мне… такой интерес.
– Я тут ни при чем. Это все ваша Лига воздержания.
– Правда? Но это вашего патриция Ветинари цитируют газеты, – отрезала Салли. – Якобы в славные традиции городской Стражи входит дискриминация по видовому признаку.
– Ха! Да, да, на мой взгляд, все стражники равны, но славные традиции Стражи, мисс фон Хампединг, преимущественно заключаются в том, чтобы укрываться от дождя, клянчить дармовое пиво с черного хода и вести двойную бухгалтерию!
– То есть вы меня не примете? – уточнила Салли. – А я думала, вы не отказываетесь от кандидатов. Послушайте, я, вероятно, сильнее любого из ваших стражников, исключая троллей, я неглупа, готова работать как вол, и у меня идеальное ночное зрение. Я могу быть полезна. Я хочу быть полезна.
– А вы умеете превращаться в летучую мышь?
Салли, казалось, была шокирована.
– Что? Ну и вопрос.
– Не исключено, что наименее сложный, – сказал Ваймс. – И потом, это уж точно может оказаться полезным. Так умеете или нет?
– Нет.
– Ладно, проехали…
– Я умею превращаться в стаю летучих мышей, – продолжала Салли. – В одну-единственную мышь – слишком трудно, потому что резко меняется масса тела, и, кстати, все равно не получится, если ты воздерживаешься. Лично у меня от этого болит голова.
– Каково было ваше последнее место работы?
– Я нигде не работала. Я занималась музыкой.
Ваймс просветлел.
– Правда? У наших ребят была идея устроить сводный оркестр…
– Кто-нибудь здесь играет на виолончели?
– Боюсь, что нет.
Ваймс побарабанил пальцами по столу. В любом случае она еще не схватила его за горло, не правда ли? В том-то, конечно, и проблема. Вампиры просто душки… до той самой секунды, когда они внезапно перестают ими быть. Но, по правде говоря, сейчас Ваймс вынужден был признать: ему недоставало стражников, способных твердо держаться на ногах и договаривать фразы до конца. Проклятая усталость брала свое. Он постоянно держал патрули на улицах, просто чтобы приглушать кипение. Пока, конечно, обходилось случайными потасовками, камнями, разбитыми окнами и беготней, но снежный ком рос и рос, уподобляясь лавине на склоне. В такое время горожанам необходимо видеть стражников. Стража создает иллюзию того, что мир не сошел с ума.
А Лига всячески поддерживала своих адептов. В их общих интересах было, чтобы никто из обладателей Черной ленточки не очнулся в незнакомой спальне с неприятным чувством сытости. Они будут присматривать за Салли…
– В Страже нет места для случайных визитеров, – сказал Ваймс. – Сейчас мы слишком заняты, чтобы обеспечить вам нечто большее, нежели так называемая практика на рабочем месте, ха-ха. Вы с первого же дня окажетесь на улице. Э… а как у вас обстоят дела с дневным светом?
– Ничего страшного, если на мне одежда с длинными рукавами и шляпа с широкими полями. В любом случае я ношу с собой набор.
Ваймс кивнул. Набор включал совочек, щетку, пузырек с кровью и карточку с надписью:
«Помогите, я рассыпался прахом и не могу восстать. Пожалуйста, соберите меня в кучку и разбейте пузырек. Я ношу Черную ленточку и не причиню вам вреда. Заранее благодарю».
Командор снова побарабанил пальцами по столу. Салли смотрела на него.
– Ладно, вы приняты, – наконец сказал Ваймс. – Для начала – на испытательный срок. Так уж положено. С документами разберитесь внизу с сержантом Задранец, за снаряжением и напутственным словом обратитесь к сержанту Детриту, только постарайтесь не смеяться. А теперь, когда вы добились чего хотели и мы уже разговариваем неофициально… объясните мне зачем.
– Простите?
– Вампир хочет стать стражником? – Ваймс откинулся на спинку кресла. – Честное слово, не понимаю… Салли.
– Это интересная работа на свежем воздухе, которая позволяет служить обществу, командор Ваймс.
– Хм… Если вы способны сказать это без улыбки, возможно, из вас все-таки получится стражник. Добро пожаловать в Стражу, младший констебль. Надеюсь, вы…
Дверь хлопнула. Капитан Моркоу зашел в кабинет, увидел Салли и замялся.
– Младший констебль фон Хампединг только что вступила в Стражу, капитан, – объяснил Ваймс.
– Э… прекрасно… добрый день, мисс, – быстро сказал Моркоу и обернулся к Ваймсу. – Сэр, Бедролома убили.
Анк-морпорские «лучшие из лучших» неторопливо шагали в сторону Ярда.
– Что бы лично я сделал, – сказал Шнобби, – так это разрезал картину на маленькие кусочки, по несколько дюймов в длину.
– Нет, Шнобби. Так избавляются от краденых бриллиантов.
– Допустим. А как тебе такой вариант? Режешь эту махину на куски, размером примерно с обычную картину. Так? Потом на другой стороне каждого куска что-нибудь рисуешь, вставляешь в раму и оставляешь в музее. Несколько лишних картин в таком огроменном месте никто даже не заметит. А потом можно прийти и забрать, когда шум уляжется.
– И как ты их вынесешь, Шнобби?
– Ну, сначала надо раздобыть клей и длинную-длинную палку…
Фред Колон покачал головой.
– Представить себе не могу, Шнобби.
– Ладно, тогда берешь краску того же цвета, что и стены, приклеиваешь картину к стене, где есть свободное место, а потом красишь сверху, чтоб оно выглядело как стена…
– Ты где-нибудь там видел подходящий кусок стены, а?
– Может, под рамой, которая осталась там висеть, сержант?
– Черт возьми, Шнобби, а вот это умно, – сказал Фред, резко останавливаясь.
– Спасибо, сержант. От тебя особенно приятно слышать.
– Но все-таки картину еще нужно вынести, Шнобби.
– Видал чехлы, сержант? Ей-богу, через пару недель оттуда спокойно выйдут несколько рабочих в комбинезонах, с большим белым свертком под мышкой, и никто ничего не заподозрит, потому что все будут думать, что картину сперли уже давным-давно.
Несколько секунд висела тишина, а затем сержант Колон приглушенно сказал:
– У тебя прямо-таки опасный ум, Шнобби. Очень опасный. А как же смыть с картины свежую краску?
– Да запросто, – ответил Шнобби. – И я знаю, где раздобыть фартуки, как у маляров…
– Шнобби! – в шоке воскликнул Фред.
– Ладно, ладно, сержант. Уж и помечтать нельзя.
– Мы получим премию, Шнобби. И уж мы ею распорядимся…
– Снова как в воду глядишь, сержант?
– Смейся, Шнобби, если угодно, но лучше посмотри по сторонам, – мрачно ответил Фред. – Сейчас всего-навсего дерутся шайки, но будет хуже, помяни мое слово. Ох уж мне эти свары из-за того, что стряслось тысячу лет назад! Не знаю, почему гномы и тролли не уберутся туда, откуда взялись, раз уж им не терпится!
– Потому что большинство родились здесь, – заметил Шнобби.
Фред презрительным смешком отмел географический фактор.
– Война, Шнобби… хэх!.. Зачем она вообще нужна?
– Не знаю, сержант. Чтобы освободить рабов?
– Чепу… хм. Ну, допустим.
– Чтобы защититься от тирана-агрессора?
– Хорошо, допустим, но…
– Спасти цивилизацию от орд…
– В перспективе все равно никакого толку, вот что я тебе скажу, Шнобби, если ты замолкнешь на пять секунд, – перебил Фред Колон.
– Да-а, но в перспективе хоть от чего-то есть толк?
– Повтори еще раз, взвешивая каждое слово, пожалуйста, – попросил Ваймс.
– Он мертв, сэр. Бедролом мертв. Гномы в этом уверены.
Ваймс уставился на капитана. Потом на Салли. И сказал:
– Я отдал приказ, младший констебль Хампединг. Ступай и займись делом.
Когда девушка поспешно вышла, он сказал:
– Надеюсь, ты тоже уверен, капитан…
– Новость распространяется среди гномов, как… как… – начал Моркоу.
– Спиртное? – подсказал Ваймс.
– В общем, очень быстро. Говорят, он погиб вчера ночью. В дом Бедролома на Паточной улице забрался тролль и забил его насмерть. Я слышал, как наши гномы об этом говорили.
– Моркоу, но если это правда, разве мы не знали бы? – поинтересовался Ваймс, и перед его мысленным взором предстали Ангва и Фред Колон со своими пророческими предупреждениями. «Гномам что-то известно. Гномы встревожились».
– А разве мы не знаем, сэр? – спросил Моркоу. – Я ведь только что вам рассказал.
– Я имею в виду – почему об этом не кричат на улицах? Почему не твердят о заказном политическом убийстве, о подлом преступлении? Кто тебе сказал?
– Констебль Сталькрутссон и капрал Кольцедел. Надежные ребята. Кольцедела скоро повысят до сержанта. Э… и еще кое-что, сэр. Я спросил у них, почему мы не получили официального извещения, и Сталькрутссон сказал… вам не понравится, сэр… он сказал, что городским гномам запретили обращаться к Страже.
Моркоу внимательно наблюдал за Ваймсом. Трудно было заметить смену выражения на лице командора, но отдельные крошечные мускулы вдруг напряглись.
