– Держать язык за зубами? Здесь же труп!
– Гномы сами разберутся. Лишь бы городская стража не пронюхала. Им тут делать нечего. Или кто-нибудь из нас хочет, чтобы они явились сюда?
– Но среди стражников тоже есть гномы…
– Хха. Д’ркза. Слишком много времени проводят на солнце. Теперь они просто люди-недоростки. Разве они думают по-гномьи? А Ваймс будет докапываться и размахивать дурацкими бумажками, которые у них зовутся законом. С какой стати нам допускать такое насилие? И потом, что тут расследовать? Преступление мог совершить только тролль. Вы согласны? Я спрашиваю: все согласны?
– Именно, именно, – ответила одна из фигур. Голос был тонкий, старческий и, сказать по правде, неуверенный.
– Конечно, тролль, – отозвался другой голос, почти двойник предыдущего, но уверенности в нем звучало чуть больше.
Наступившую тишину подчеркивал неумолкающий звук насосов.
– Это мог быть только тролль, – подытожил первый голос. – Недаром говорится: если случилось преступление, ищи тролля.
Когда командор Сэм Ваймс прибыл на службу, перед Псевдополис-Ярдом уже собралась небольшая толпа. До тех пор стояло ясное солнечное утро. Теперь солнечно было по-прежнему, но далеко не так ясно.
Люди держали плакаты. Ваймс прочитал: «Долой кровопийц!» и «Никаких клыков!». Лица, исполненные угрюмого полуиспуганного вызова, повернулись к нему.
Он тихонько выругался, но не более того.
Отто Шрик, иконограф из «Таймс», стоял неподалеку с зонтиком в руках, и вид у него был подавленный. Он перехватил взгляд Ваймса и неторопливо подошел.
– Чего тебе тут надо, Отто? – спросил Ваймс. – Пришел зарисовать классический мятеж?
– Нофости есть нофости, командор, – сказал Отто, разглядывая начищенные ботинки.
– Кто тебе проболтался?
– Я просто делайт картинки, командор, – ответил Отто, уязвленно глядя на Ваймса. – Так или иначе, я не сказаль бы фам, даже если бы зналь, потому что у нас свобода слофа…
– Свобода подливать масла в огонь, ты это имеешь в виду? – уточнил Ваймс.
– Для фас это свобода, – сказал Отто. – Никто не гофорит, что это хорошо.
– Но… ты ведь тоже вампир, – заметил Ваймс, махнув рукой в сторону протестующих. – Неужели тебе по душе то, что тут творится?
– Нофости есть нофости, командор, – смиренно повторил Отто.
Ваймс вновь сердито взглянул на толпу. По большей части она состояла из людей. Плюс один тролль, хотя, скорее всего, он присоединился по самой очевидной причине – просто потому, что тут что-то происходило. Любому вампиру понадобились бы внушительный бурав и уйма терпения, чтобы причинить троллю хоть какой-то ощутимый вред. И все же в происходящем было нечто положительное, если подумать: небольшое уличное шоу отвлекало мысли от Кумской долины.
– Странно, что они не возражают против тебя, Отто, – сказал Ваймс, немного успокоившись.
– Ну, я не официальное лицо, – ответил тот. – У меня нет меча и знашка. Я не угрожайт. Я просто работайт. И люди смеются, когда смотрят на меня.
Ваймс уставился на него. Он никогда раньше об этом не задумывался. И все-таки… Маленький суетливый Отто, в театральном черном плаще на красной подкладке, с многочисленными карманами для всякого барахла, в начищенных черных ботинках, с аккуратно подстриженным треугольным чубчиком, а главное – с нелепым акцентом, который ослабевал или усиливался в зависимости от того, с кем Отто разговаривал… нет, он никому не казался угрожающим. Ходячий анекдот, вампир из мюзик-холла. Раньше Ваймсу не приходило в голову, что, возможно, Отто в данном случае смеется последним. Развесели людей – и они перестанут бояться.
Он кивнул Отто и вошел. Сержант Шелли Задранец стояла за чересчур высоким столиком – взобравшись на ящик, – и на рукаве у нее сияли новенькие нашивки. Ваймс решил, что пора уже принять кое-какие меры. Некоторые гномы-стражники обижались из-за того, что были вынуждены пользоваться ящиком.
– Думаю, поставим снаружи парочку парней, Шелли, и хватит, – сказал он. – Никаких провокаций. Всего лишь небольшое напоминание о том, что за порядком тут следим мы.
– Вряд ли нам это понадобится, мистер Ваймс, – ответила Шелли.
– Я не хочу увидеть в «Таймс» карикатуру, где будет нарисовано, как толпа протестующих нападает на нашего первого новобранца-вампира, капра… сержант, – строго предупредил Ваймс.
– Я так и подумала, сэр, – сказала Шелли. – Поэтому я попросила сержанта Ангву встретить ее. Они прошли через заднюю дверь полчаса назад. Ангва показывает ей Ярд. Если не ошибаюсь, сейчас они в раздевалке.
– Ты попросила Ангву? – уточнил Ваймс, и сердце у него замерло.
– Да, сэр, – сказала Шелли и вдруг забеспокоилась. – Э… что-то не так?
Ваймс уставился на нее. Он подумал: «Шелли – отличный, дисциплинированный стражник. Хотел бы я иметь еще парочку таких же. И, честное слово, повышение она получила по праву. Но ведь она из Убервальда, – напомнил себе Ваймс. – Шелли должна бы знать о… трениях между вампирами и вервольфами. Может быть, это моя вина. Я сам всегда твержу, что все стражники одинаковы».
– Что? Нет, нет, – ответил он. – Все в порядке.
«Вампир и вервольф в одном помещении, – думал Ваймс, шагая вверх по лестнице в кабинет. – Что ж, им придется как-нибудь поладить. И это – лишь первая проблема».
– А еще я проводила мистера Пессимала в кабинет! – крикнула вдогонку Шелли.
Ваймс остановился на полпути.
– Мистера Пессимала?
– Правительственный инспектор, сэр, – напомнила Шелли. – Тот, о котором вы мне говорили.
«Ах да, – подумал Ваймс. – И это вторая проблема».
…Это все политика. Ваймс никогда не мог ухватить ее суть, потому что для честного человека политика представляла собой сплошные ловушки. В одну из них он угодил на прошлой неделе, в кабинете Ветинари, на самом обыкновенном совещании…
– А, Ваймс, – сказал его светлость, когда тот вошел. – Очень любезно с вашей стороны прийти. Сегодня чудесный день, не правда ли?
«Да – был до сих пор», – подумал Ваймс, заметив в кабинете еще двоих.
– Вы хотели меня видеть, сэр? – спросил он, повернувшись к патрицию. – «Силиконовая лига противников клеветы» устроила марш протеста на Водяной улице, и вплоть до Малых ворот тянется длиннющий затор…
– Не сомневаюсь, затор может подождать, командор.
– Да, сэр. В том-то и проблема, сэр. Именно это он и делает.
Ветинари томно отмахнулся.
– Улицы, забитые гружеными телегами, – признак прогресса, Ваймс.
– Только в переносном смысле, сэр.
– Во всяком случае, я уверен, что ваши стражники справятся, – сказал Ветинари, кивком указывая на пустое кресло. – У вас их теперь так много. Столько расходов. Садитесь же, командор. Вы знакомы с мистером Джоном Смитом?
Мужчина за столом вынул трубку изо рта и взглянул на Ваймса с улыбкой дружелюбного маньяка.
– Кажется, до сих пор не имел удо’ольствия… – сказал он, протягивая руку. Невозможно, казалось бы, картавить на букву «в», но Джону Смиту это как-то удавалось.
Жать руку вампиру? Черта с два, подумал Ваймс. Даже вампиру в безобразном свитере домашней вязки. Вместо рукопожатия он отсалютовал.
– Рад познакомиться, сэр, – отрывисто сказал он, становясь по стойке «смирно». Свитер, связанный из шерсти несочетающихся оттенков, с тошнотворным зигзагообразным узором, действительно был ужасен. Больше всего он смахивал на подарок от тетушки, страдающей дальтонизмом, – вещь, которую ты не смеешь выбросить из опасения, что мусорщики посмеются и пинком перевернут бак.
– Ваймс, мистер Смит… – начал Ветинари.
– …председатель анк-морпоркского представительства убервальдской Лиги воздержания, – сказал Ваймс. – Насколько я знаю, дама рядом с ним – миссис Дорин Подмиггинс, казначей упомянутого учреждения. Речь пойдет о том, чтобы я взял в Стражу вампира, не так ли? Опять.
– Да, Ваймс, именно так, – ответил Ветинари. – И – да, опять. Может быть, все мы сядем? Ваймс?..
Ваймс понял, что выхода нет. Он обреченно опустился в кресло. На сей раз предстояло потерпеть поражение. Ветинари загнал его в угол.
Ваймс хорошо знал все аргументы сторонников того, чтобы в городской Страже служили представители различных видов. Аргументы были веские, тогда как некоторые доводы противной стороны никуда не годились. В Страже наличествовали тролли, множество гномов, один вервольф, три голема, Игорь и, наконец, капрал Шноббс[1]… так почему бы и не вампир? Лига воздержания была признанным фактом. Члены Лиги, носившие черную ленточку с надписью «Ни капли!», – тоже. По общему мнению, вампиры, отказавшиеся от крови, отличались некоторыми странностями, но зато славились умом и сообразительностью и, следовательно, являлись полезными членами общества. А Стража была самым наглядным в городе воплощением власти. Почему бы не установить прецедент?
