Лиша нахмурилась, однако взяла оружие. Она посмотрела в глаза Меченому, но тот снова спрятался за метками, и она не смогла заглянуть ему в сердце. Ей хотелось бросить копье и заключить воина в объятия, но если он вновь ее отвергнет, она этого не переживет.
– Что ж… желаю удачи, – выдавила она.
Меченый кивнул:
– И я тебе.
Он направился к своей телеге. Лиша смотрела ему вслед. Из ее груди рвался беззвучный крик.
* * *Меченый расслабил напряженные мышцы. Ему понадобилась вся сила воли, чтобы отвернуться от Лиши, но сегодня нельзя сбивать друг друга с толку.
Выбросив Лишу из головы, он задумался о предстоящей битве. В Эведжахе, священной книге красийцев, рассказывалось о сражениях Каджи, первого Избавителя. Меченый внимательно изучил ее, когда учил красийский язык.
Военная философия Каджи свято почиталась в Красии и направляла ее воинов на протяжении веков в еженощных сражениях с подземниками. Четыре священных закона руководили битвой: будьте едины; выберите время и место сражения; приспособьтесь к тому, что невозможно изменить, и подготовьтесь ко всему остальному; удивите врага, отыщите его слабые места и обратите себе на пользу.
Красийских воинов с рождения учили, что путь к спасению – убийство алагаев. Когда Джардир приказывал им покинуть метки, они повиновались без размышлений, сражаясь и умирая в несокрушимой уверенности, что служат Эвераму и получат награду в загробном мире.
Меченый боялся, что жителям Лощины недостанет подобного единства и что они не смогут очертя голову броситься в битву. Но, глядя, как они носятся взад и вперед, как усердно готовятся, он подумал, что, может статься, недооценивает их. Даже в Тиббетс-Бруке все как один вставали рядом с соседями в трудные времена. Именно поэтому деревушки процветали, несмотря на отсутствие меченых стен. Если он сможет найти местным занятие и не даст им отчаяться, когда восстанут демоны, они смогут сражаться как единое целое.
Если же нет, то к утру в Праведном доме не останется никого.
Сила красийского сопротивления заключалась не только в воинах, но и во втором законе Каджи – выбирай, где сражаться. Красийский Лабиринт был тщательно продуман, чтобы даль’шарумы могли укрыться и направить демонов в удобное место.
Одна сторона Праведного дома была обращена к лесу, где царили лесные демоны; две другие – к развалинам улиц и домов. Слишком много мест, где могут затаиться подземники. А вот за каменным главным входом лежала городская площадь. Если удастся загнать туда демонов, у людей появится шанс.
Отчистить грубые каменные стены Праведного дома от маслянистой сажи и расписать их метками под дождем не удалось, и поэтому окна и высокие двери были забиты наглухо и наскоро расчерчены мелом. Оставили лишь небольшой боковой вход с мечеными камнями над дверным проемом. Демоны скорее проломят стену, чем воспользуются им.
Само присутствие людей под открытым небом притянет демонов, словно магнит, и все же Меченый постарался отвадить подземников от здания, чтобы путь наименьшего сопротивления привел чудовищ на дальнюю сторону площади. По его указке местные разместили препятствия по бокам Праведного дома и расставили наспех сделанные столбы, которые он расписал метками замешательства. Если демон атакует здание сбоку, метки заставят его забыть о подобном намерении, и его непременно привлечет суета на городской площади.
Возле нее стоял дневной загон для скота рачителей. Небольшой, зато с крепкими новыми мечеными столбами. Люди строили там временное укрытие, животные бродили вокруг.
На другой стороне площади вырыли канавы, которые быстро заполнялись мутной дождевой водой, чтобы огненные демоны выбрали более легкий путь. Масло Лиши лежало на воде жирной пленкой.
Местные отлично справились с третьим законом Каджи, подготовкой. От непрестанного дождя утоптанная площадь покрылась тонким слоем скользкой грязи. На поле боя лежали переносные круги Меченого – места для засад и укрытия. Глубокую яму накрывала вымазанная грязью ткань. Вязкий густой жир размазали по булыжникам метлами.
С четвертым законом – удивить врага – проблем не предвиделось.
Чего подземники не ожидают, так это отпора.
– Я все сделал. – К Меченому подошел местный парень.
– Что?
– Я Бенн, сударь. Муж Мэйри.
Меченый недоуменно смотрел на него.
– Стеклодув, – пояснил парень, и взгляд Меченого вспыхнул узнаванием.
– Покажи, – потребовал он.
Бенн достал небольшую склянку:
– Тонкая, как вы и просили. Хрупкая.
Меченый кивнул:
– Сколько вы с подмастерьями успели сделать?
– Три дюжины. Не скажете, зачем они вам?
Меченый покачал головой:
– Сам скоро увидишь. Принеси склянки и какую-нибудь ветошь.
Следующим подошел Рожер:
– Я видел копье Лиши и пришел за своим.
– Ты сражаться не будешь. Останешься в доме с больными.
Рожер уставился на него:
– Но ты сказал Лише…
– Дать тебе копье – значит лишить силы, – оборвал его Меченый. – В шуме сражения твою музыку будет не слышно, но в тишине она окажется сильнее дюжины копий. Если подземники прорвутся, ты должен сдерживать их до моего прихода.
Рожер приуныл, но кивнул и направился к Праведному дому.
К Меченому уже выстроилась очередь. Он выслушивал отчеты и отдавал новые приказания, которые поспешно исполнялись. Поселяне шныряли, как зайцы, готовые в любой момент пуститься наутек.
Не успел он со всеми разобраться, как на него набросилась Стефни во главе стайки разъяренных женщин:
– Какого подземника ты отсылаешь нас в хижину Бруны?
– Она надежно защищена, а в Праведном доме и у Лиши для вас нет места.
– Дело не в этом! Мы будем сражаться.
Меченый взглянул на Стефни: крошечная женщина, едва пяти футов ростом, тоненькая, как тростинка. Ей было далеко за пятьдесят; ее кожа была тонкой и шершавой, словно истертой. Даже самый мелкий лесной демон окажется выше ее.
Но по выражению ее глаз он понял, что это неважно. Она будет сражаться, что бы он ни сказал. Красийцы не позволяют женщинам воевать, и это их промах. Он не прогонит никого, кто хочет бросить вызов ночи. Меченый взял из телеги копье и протянул Стефни.
– Мы найдем тебе место, – пообещал он.
Стефни готовилась к долгому спору и была захвачена врасплох, но приняла оружие, кивнула и отошла. На ее место заступили другие женщины, и он выдал по копью каждой.
Увидев, что Меченый раздает оружие, набежали мужчины. Лесорубы разобрали свои топоры, с сомнением глядя на свежие метки. Еще ни один топор не пробил панцирь лесного демона.
– Забери. – Гаред вернул копье Меченому. – Я не умею размахивать палкой, зато топором орудую будь здоров.
Один лесоруб привел с собой девочку лет тринадцати.
– Меня зовут Флинн, сударь. Моя дочь Уонда иногда охотится вместе со мной. За метки я ее не выпущу, но если дать ей лук и посадить у порога, то сами увидите, она не промахнется.
Меченый взглянул на девочку. Высокая и простоватая, ростом и силой она пошла в отца. Воин подошел к Сумеречному Плясуну и снял с седла тисовый лук и тяжелые стрелы.
– Сегодня они мне не понадобятся.
Он указал на окно под самой крышей Праведного дома.
– Попробуй отодрать пару досок и стрелять оттуда, – посоветовал он.
Уонда взяла лук и убежала. Ее отец поклонился и отошел.
Следующим, хромая, приблизился рачитель Джона.
– Напрасно вы ходите с больной ногой, сидели бы в помещении. – Меченому всегда было не по себе рядом с праведниками. – Вы не можете носить грузы или копать канавы, а значит, только мешаете.
Рачитель Джона кивнул:
– Я лишь хотел взглянуть на укрепления.
– Они выдержат, – ответил Меченый с уверенностью, которой вовсе не чувствовал.
– Выдержат, – подтвердил Джона. – Создатель не оставит нас без защиты в доме Своем. Вот почему Он послал вас.
– Я не Избавитель, – нахмурился Меченый. – Никто меня не посылал, и никто не знает, чем кончится эта ночь.
Джона снисходительно улыбнулся, как взрослый невежественному ребенку:
– По-вашему, это простое совпадение, что вы явились в час великой нужды? Не мне решать, Избавитель вы или нет, но вы здесь, как и все мы, потому что такова воля Создателя, а Он ничего не делает без причины.
– И по какой же причине Он наслал на ваш поселок горячку?
– Я не говорю, что знаю Его промысел, – спокойно ответил Джона, – но мне известно, что Он есть. Однажды мы оглянемся и поразимся своей слепоте.
* * *Когда Лиша вошла в Праведный дом, Дарси устало сидела на корточках рядом с Вайкой, промокая ее горячий лоб влажной тканью.
Лиша подошла к ним и забрала у Дарси тряпку.
– Ляг поспи, – посоветовала она, увидев неизбывную усталость в глазах женщины. – Солнце скоро сядет, и тогда нам понадобятся все силы. Иди. Отдохни, пока можешь.
Дарси покачала головой:
– На том свете отдохну. На этом – буду работать.
