Зрелище было ужасающим. Армия разбойников заполонила всю долину, казалось, строй тянется от горизонта до горизонта. В первых рядах Глаз выставил профессиональных вояк: сверкающий металл, сомкнутые щиты, гребни, рога, плюмажи, цвета всех Земель… От одного взгляда на это грозное великолепие враг должен наделать в штаны и броситься наутек, вопя и причитая.
Дальше, за спинами солдат, поганили белый свет самые жуткие, самые отъявленные разбойничьи рожи. Разудалое царство шрамов, татуировок во все тело, вырванных ноздрей, щербатых пастей; лес самодельных копий, ножей, дубин, топоров, и одним демонам известно какого еще смертоубийственного инструмента.
И позади всего этого кровожадного великолепия — волнующаяся несчетная масса прочего люда, пусть не столь колоритного, но столь же кровожадного и опасного. Там реял штандарт Глаза — прямоугольник черно-синей ткани на высоченном шесте. Должно быть, именно там Глаз устроил свою ставку.
Против этого воинства Объединенная армия смотрелась жалкой и потерянной, как стражник-новобранец, сдуру оказавшийся посреди бандитской сходки. Один щелчок — и Тень примет безумца в свои ледяные объятья, один удар — и уже через неделю никто не вспомнит, что жили на свете такие смельчаки, как Рикатс, Лоот, Зевуар, и было у них под началом целое войско.
— У парней поджилки трясутся, — проворчал Лоот. — Если эти переберутся через овраги и зайдут к нам во фланги, пиши — пропало. Только пятки засверкают.
Полководцы озабоченно уставились на два оврага, что слева и справа обнимали их армию как две огромные руки. Эти овраги, промытые вешними водами, стекавшими из ущелий пообочь Арисского холма, далеко врезались в долину, и обрывались примерно в середине ее, не сойдясь друг с другом всего шагов на пятьсот. Воспользовавшись суматохой в лагере Глаза, объединенное войско вышло к этой узкой полосе в расчете на то, что противнику будет трудно перебраться через буераки и ударить с флангов.
— Надо держать фланги, иначе конец всему, — мрачно подытожил телец. Остальные военачальники одобрительно загудели.
— Сколько повторять, забудьте про фланги! — вскричал Рикатс.
— Опять за свое! — схватился за голову Лоот. — Как — забыть?
— Навсегда. Так, будто их нет, — заявил Рикатс. — Плевать на фланги.
— Рикатс, — вздохнул Лоот. — Ты показал себя большим полководцем. Я, телец, признаю это перед всеми присутствующими. Напомню, что поверил тебе, даже когда больше никто не верил. Ты сделал для армии больше, чем все мы вместе взятые — я и это признаю. Но теперь… теперь, Рикатс, не место общим рассуждениям, сколь бы они ни казались мудрыми. Предоставь действовать профессионалам. Здесь вступает в силу тактика, военная наука. Не менее точная, чем арифметика. И твои слова, прости меня, конечно — это лепет ребенка, убеждающего учителя, что два плюс два — шесть…
— Пусть шесть! Пусть даже двенадцать! — вскинулся Рикатс. — Ты со своей арифметикой проиграешь войну, Лоот…
— Оно понятно, твоя арифметика удобней, — фыркнул Лоот.
Более или менее скрываемые усмешки остальных были ему поддержкой. Рикатс заскрежетал зубами, но сдержался. Они спорили все то время, что Михашир пробивался к Шатру, но так ни к чему и не пришли.
— Да послушайте, вы! — прорычал Рикатс. — В сотый раз говорю. Пусть даже там собрались сильнейшие в мире воины, да пусть сами боги…
Лоот в смятении от таких речей судорожно поднес ладонь ко лбу, остальные последовали его примеру.
— Пусть боги, — с нажимом повторил Рикатс, — но вспомните, упрямые ты остолопы, в скольких настоящих битвах им пришлось участвовать в последние годы. Сможете сказать? Нет? А я скажу. Ни в одной! За них все делал лич. Эта тварь, Тарантул, заставлял их врагов вспарывать друг другу животы, а бравым солдатам Глаза оставалось только разгонять пинками немногих оставшихся и собирать трофеи. Теперь Тарантула нет, и этим, — он бросил презрительный взгляд в сторону Глазова воинства, — придется воевать по-настоящему, одной ногой стоя в Тени Зодиака. Они не готовы к этому, клянусь, не готовы! Один бешеный натиск — всеми силами, без резервов, без тыла и флангов, с одним только фронтом — и они побегут. Они забыли, что такое настоящая война, что такое смерть, они к этому не готовы…
— Выживем — поспорим еще, — жестко проговорил Лоот. — Я не дам тебе угробить армию. Мы не дадим. Высунемся за овраги — нас зажмут с флангов и перебьют. Останемся на месте, выдержим удар, измотаем их, и они отойдут. А к утру начнут разбегаться. По той же самой причине: не привыкли воевать без лича.
— Не разбегутся они! — вскричал Рикатс. — Они выйдут на сражение без лича и выстоят. Вы, вы покажете им, что они способны воевать собственными силами, без помощи со стороны. Вы дадите им уверенность в собственных силах. И если кто и побежит, так это наши. Оглянитесь, посмотрите на них. Они измотаны, они голодны. Если им не дать быстрой победы, вот прямо сейчас, завтра они вообще ни на что не будут годны.
— Почтенный Рикатс, — подал голос Зевуар. — Все сто раз обговорено, никого из нас ты не убедишь. Почтенный Лоот прав, оставь тактику тем, кто обучался ей ни один год. Пора возвращаться к своим людям, скоро начнется.
Едва он произнес это, со стороны армии разбойников донесся протяжный рев боевого рога, тотчас подхваченный мерным гулким боем огромных барабанов. Огромная человеческая масса заколыхалась, готовая двинуться вперед.
Ругаясь на чем свет стоит, Рикатс бросился к расположению отряда скорпионов. Он почти добрался до места, когда вражеская армия устремилась в атаку.
Рикатс устроил свой «штаб» на небольшом кургане в глубине правого фланга, отсюда было прекрасно видно окрестности и приближающегося врага. Глаз знал, что делал. Первые ряды, состоявшие из профессиональных солдат, двигались ровным строем, как на учениях, четко выполняя команды офицеров. За несколько сотен шагов до армии противника они перестроились в фалангу, и ощетинившееся копьями огромное каре устремилось точно к центру объединенного воинства.
Взревели трубы. Засуетились вестовые, разнося последние приказания Лоота. Взметнулись к небу клинки, протяжный боевой клич уничтожил остатки сомнений. Вышло хоть и нескладно — каждый следовал обычаям своей Земли — зато настолько громко, что у Рикатса зазвенело в ушах.
Отряд скорпионов располагался на правом фланге, вдоль берега оврага. Рикатс отдавал последние приказания, предоставив Лооту и другим генералам самим решать свою судьбу. О нет, он не покорился их воле. Просто счел момент неподходящим для того, чтобы тратить силы на пустые препирательства. У него своя голова на плечах, и есть пара козырей в рукаве, и он и не из таких передряг выбирался. Но… Но великие боги, сделайте так, чтобы обошлось без крайних мер!
