две татуированные ручищи. — А ты не крыса ли часом?
Другие заключённые оживились. Сидящий сразу за мной крысоватый мужик лет сорока с татуировкой-каплей на щеке сразу же закивал.
— Я слышал о подстилках — они ездят с остальными, чтобы успокоить и объяснить ситуацию, — голос у него оказался тот ещё — вкрадчивый и гнусавый, словно у крыса был забит нос. — Им за это срок костят.
— Да?
Его подельник мог похвастаться развитой мускулатурой, бритым черепом и нацистским символом на щеке.
— Тогда мы его сейчас поправим, и о сроке думать не придётся…
Мимо моего плеча к парнишке потянулась здоровенная лапа, вторая же удерживала его за плечо.
— Ещё что-то знаешь о другой стороне? — спокойно спросил я.
— Д-д-д-а, — сдавленно просипел парень, когда ему сдавили горло.
— Хорошо, — я обернулся к бодибилдеру. — Убери руку, он мне пригодится.
— А мне нет, — прорычал тот и в подтверждение своих слов сжал ладонь.
— Видит бог, я предупредил.
Цепи между руками и ногами не хватало, чтобы дотянуться до его руки. Поднимаю ноги и хватаю его запястье, резко дёргаю вниз прибавляя вес тела, вырывая его руку из плеча, мимоходом ломаю ему нос о затылок пришибленного заморыша.
Вой разносится по салону, другие зэки оживляются, но очень быстро теряют интерес. Скоротечность схватки говорит остальным о многом, например о том, что игнорировать меня не стоит.
— Ты мне руку сломал, падла, — орёт качок, но действий никаких не предпринимает, баюкая сломанную конечность.
— Только вывихнул, ничего страшного. Надеюсь, её тебе никто не вправит и ты хорошо помучаешься.
Вижу в зеркале короткий взгляд водителя, который было потянулся к рации, чтобы связаться с конвоем. Поднимаю открытые ладони, после чего тот вешает устройство на место, продолжая путь.
— Держись рядом, — обращаюсь к вжавшемуся в стекло парнишке.
Говорить при всех не стал — подожду, пока нас не отправят на ту сторону и мы не окажемся наедине. Делиться информацией с потенциальными конкурентами не хотелось.
Горько усмехнувшись, я прошил взглядом постанывающего качка на заднем сиденье и стал смотреть в окно. Впереди короткий перелёт и полная неизвестность.
Самолёт сел, на выходе в лицо дохнуло сухим тёплым воздухом, несмотря на то, что на улице сгущались сумерки. Нагретая за день почва остывала. Перед нами предстал городок, возведённый здесь за долгие годы изучения кротовой норы.
Место кроме всего прочего славилось как туристический объект. Соответственно вокруг арки портала поставили кирпичный городок в Техасском стиле. Повсюду играла музыка, гуляли зеваки, а куча зазывал продавала постеры, модельки заключённых, покоривших сердца публики, и сладкую вату.
Смотря из окна автобуса, который вёз нас сквозь городок, я видел заинтересованные лица прохожих, понимающих, что скоро с той стороны прибудет.
У самой арки сновали люди в белых халатах, мелькали между расставленных палаточных лабораторий.
Нас вывели из автобуса, разделили на группы и отправили на вживление телекоммуникационного чипа, позволяющего наблюдать за носителем со стороны.
Я даже не представлял, как точно устроен мост. Медики не спешили что-то рассказывать, нас уложили на кушетки — меня и ещё трёх заключённых: заморыша, крыса и качка.
Введённая анестезия заглушила боль. Через час с небольшим всё было готово.
В затылке чувствовалось нечто инородное, но не более.
Когда сошёл обезбол, кожа слегка заныла, словно напоминая о хирургическом вмешательстве.
— Сядьте, — попросил доктор.
Он колдовал в планшете, кидая взгляд то на меня, то на висящий на штативе монитор.
Через несколько минут на экране появилось изображение. Изображение из моих, мать его, глаз! Это слегка удивило.
— Готово, — удовлетворённо подытожил доктор. — Заключённый семьдесят шесть готов к отправлению.
Обкатанная система пугала — скольких же они отправили, отрабатывая схему?
Всех заключённых снова собрали в кучу и провели по натянутому тканевому туннелю. Парнишка, владеющий необходимой мне информацией, покорно шёл следом, пугливо озираясь на других. В основном на баюкающего раненую руку громилу и его подельника.
Я потёр затылок, нащупывая пальцами стяжки швов.
Арка появилась неожиданно — сначала мы увидели выход, плотно стянутый молнией, а затем попали к самому порталу.
Провал впечатлял. Сияя ровным голубым светом, он походил на кусочек моря.
— Заключённые, прошу внимания!
Встретивший нас халатоносец поправил очки и продолжил:
— Вам в затылок вшит модуль связи, позволяющий транслировать изображение напрямую из вашей нервной системы. При извлечении чипа вы незамедлительно умрёте. Летальный исход гарантирован. Лучше не делать глупостей. Сейчас вы по очереди войдёте в арку, после чего окажетесь на другой стороне.
Инструктаж краткий, но максимально понятный.
Мы с заморышем оказались четвёртой парой. Перед входом я инстинктивно задержал дыхание, делая шаг внутрь.
Меня ненадолго накрыла темнота, дезориентируя в пространстве, но я сделал ещё шаг и резко провалился вниз.
Встреча с землёй была болезненной, но терпимой. Разглядеть ничего не смог — сознание выключилось, стоило мне оказаться на другой стороне.
Глава 4. Где герой знакомится с другой стороной
Проснулся от чужих голосов поблизости, голова нещадно раскалывалась, а во рту ощущался кошачий туалет.
— Думал, так просто отделаться? Держи его… — знакомый раскатистый бас.
— Этот придурок кусается! — обиженно засопел второй.
— Не рыпайся, сучонок!
Продираю глаза, я лежу абсолютно голый на небольшой кровати с пожелтевшим от времени или от чего похуже матрасом. Громила из автобуса и его приятель-крыс зажали в углу заморыша, стараясь выкрутить тому руки.
Комната небольшая — метров десять в длину и шесть в ширину. Кроме моей ещё пять кроватей, две свободны, а остальные заняты заключёнными, лежащими без сознания, как я минуту назад.
На кроватях железные дужки, сразу подмечаю, что конструкция хлипкая — могу выдернуть одну при желании.
Отвлекает назойливое пятно на краю зрения — куда бы ни повернулся, оно всегда со мной. Проблемы надо решать по мере поступления. Аккуратно поднимаюсь. Крыс и громила пока меня не замечают, а вот задохлик увидел, затих, в глазах торжество.
