из принесенной сумки какие-то инструменты, затем раскладывала хитрую конструкцию из металлических гибких стержней, заматывала легкой тканью раненую лапу пса, при этом тихо что-то мурлыча под нос. Палевый все это время лежал тихо, скорбно поглядывая на хозяйку. В обычной природной среде он стал бы уже кандидатом на очередную жертву эволюции, выжить в этом диком мире было достаточно сложно. Девушка закончила операцию и скомандовала Палевому встать. Пес не сразу исполнил команду хозяйки, неуверенно ступая на сломанную ногу, находившуюся сейчас в странном каркасе. Корман с удивлением наблюдал за движением собаки, она сейчас практически не хромала, хотя по идее вообще не должна была работать.
— Шарапов, отведите Палевого в корзину — Фадеева устало обернулась и тут же получила чашку чая из рук подошедшего к ним Франца.
— Спасибо.
— Лихо вы его, совсем не хромает.
— За него работает протез, он биометрический — Фадеева обвела их лагерь взглядом — А кто на нас напал?
— Пещерные медведи, так их называют на побережье — устало ответил Корман. Франц в свою очередь обернулся к нему и удивленно присвистнул.
— Я думал, что это очередная байка фронтирщиков.
— Пять здоровенных баек сейчас валяется у нашего лагеря.
Фадеева заинтересованно взглянула на старого рейнджера: — А чем они тут питаются, на вид это достаточно большие твари?
— Скорей всего горными козлотурами — бросил Корман и прошел к лежащему телу неведомого зверя.
Разговор они продолжили уже утром, у костра, который разжег рейнджер из мелких стволов низкорослых деревьев, нанесенных во впадину весенними ручьями.
— Это же Фронтир, девочка — Корман ловко поджарил на огне купленную в Винтерхоле копченую оленину. Он уже успел снять с двух самых здоровых медведей шкуры, зачистил их и развесил на палках у огня, чтобы слегка подсушить. Ловкие руки рейнджера достали из туш зверей печенку, тут же скормленную псам. «Очень полезное целебное средство» — пробормотал рейнджер. Остальное мясо и туши были засыпаны камнями во впадине. На вездеходах для этой работы имелись небольшие складные отвесы. Прохоревич ловко подцепил начинавший осыпаться склон, и люди оставили за собой очередную могилу. Хотя, если быть честными, в этот раз не они первыми начали. Таков здесь закон жизни — побеждает сильнейший!
— Да, это Фронтир, граница между цивилизацией и диким миром, много чего неизведанного и непонятного таится в здешних местах — рейнджер передал очередной кусок мяса Георгио, который заслужил в ночном сражении полновесное уважение команды, смело, встретив опасность лицом к лицу. Не каждый сможет вот так, глядя в грозный оскал огромного зверя, хладнокровно нажать на спусковую скобу.
— Неужели такие огромные зверюги выпали из поля зрения исследователей?
— Парень, какие исследователи? Мы молодая колония, у нас нет возможностей для изучения всего и вся. Даже ваши горнопромышленные корпорации еще ни черта не изучили, а у них то средств намного больше нашего. По слухам эти пещерные медведи обитают у побережья, охотясь на морского зверя. Живут в прибрежных пещерах, за что и получили такое название. Зверь осторожный, как мы видели, охотится группой и весьма замысловато. Они же нас с трех сторон обложили и шли против ветра. Не будь собачек, пришлось бы нам туго.
— А на леднике то они на кого охотятся? — Георгио ловко соорудил сендвич из двух лепешек, куска горячего мяса и консервированных овощей. Фадеева, глядя на него, смастерило нечто подобное, оказалось очень вкусно.
— Козлотуры, олени.
— Мы тут никого не видели, да и здесь почти и не растет ничего.
— Значит, где-то растет. Выше вполне себе могут оказаться ровные участки, а там и луга и кустарники. Эти бревнышки откуда-то ведь принесло? Да и смотреть вы не умеете. Вот это что? — Корман подцепил палкой какой-то темный комок и сунул под нос Пулосу.
— Тьфу! Это же дерьмо!
— Ага — рейнджер захохотал — его полно было на нашем пути. Похоже, что звери мигрируют весной наверх, а сейчас, осенью вниз, на перешеек. Ну и мишки идут за ними. Им не повезло этой ночью только в выборе добычи.
— Ага, если бы не собачки — к костру подошел Аарсон, вытирая на ходу руки.
— А если бы их не было? — с интересом посмотрела на механика Фадеева.
— Такие здоровяги могли нам чего и попортить, хотя в машины все-равно бы не залезли. В этой проклятой местности наши сканеры забарахлили, датчики врут и связь с навигационным спутником ненадежная. Недаром сюда никто и никогда и не совался.
— Неладно тут, не место людям — согласился Корман, вглядываясь в серую мглу, окружавшую их, а Георгио неожиданно вскочил с места и начал шумно втягивать воздух своим крючковатым носом.
— Парень, что случилось?
— Мы рядом, я узнаю этот запах ледяной смерти! — молодой инженер смотрел вперед, вверх по склону. К нему подошла и Фадеева, также пытаясь впредрассветных сумерках разглядеть их дальнейшую дорогу на Ледяную Пустошь.
— Осторожно! — Иван аккуратно вывернул руль, обходя спрятавшийся в снегу валун, вездеход только слегка качнуло. Георгио тут же сунул руку в держатель, он уже привык к обычно молчаливо ведущему машину.
Прохоревичу. Если тот что-то говорил, значит, обстоятельства и в самом деле серьезные.
— Заметил, с самого утра идем по льду и снегу? — повернулся к Пулосу Корман, их машина сейчас шла первой.
— Скоро Западные ворота — утвердительно кивнул тот.
— Хм — старый рейнджер привык во всем сомневаться, но сейчас промолчал. Сегодня он увидел воочию, из какого теста сделан этот молодой парень, атаку монстра наблюдали все. И, кстати, не все из опытных спасателей действовали также хладнокровно, как этот инженер, некоторые даже ни разу не выстрелили. Иван искоса взглянул на обоих и внезапно остановил машину.
— Это не они там впереди блестят?
Сотрудники спасательной секции Фронтир Безопасность высыпали наружу и ошарашенно уставились вперед. Многие из них побывали в самых необычных местах Дроады, но наблюдающийся в данный момент вид потряс всех. Длинный подъем по льду заканчивался и в полукилометре от него возвышались две вершины. Поначалу казалось, что они сотканы из сплошного ледяного узора, и только потом становилось понятно, что сами скалы такого же багрового оттенка, как и остальной местный камень. Голубой блеск им придавали застывшие на бегу, многочисленные ручьи и водопады, которые видимо в летний период ниспадали с высоты вниз. Люди заворожено наблюдали, как под вышедшим, наконец, солнцем заиграла созданная причудливым гением холода ледяная паутина.
Два гигантских надолба продолжались в стороны отвесными скальными грядами, которые далее терялись в дымке. А в сторону восточного моря виднелось свободное от снега и льда узкое плоскогорье, на большом расстояние
