Еще пару минут понаблюдал за его предсмертными конвульсиями, а когда он окончательно затих, перевернул его ногой на спину и обшмонал. Не обнаружив ничего ценного, с чувством выполненного долга, направился обратно.
Вернулся к настороженно смотрящей на меня девушке. Единственное, чего я сейчас хотел, так это растянуться в тени и чутка отдохнуть, но переборов себя, принялся налаживать контакт с весьма симпатичной брюнеткой.
— Не бойся, я тебе ничего не сделаю, — говорил максимально доброжелательным голосом.
— Меня зовут Дивислав, а как тебя?
— Зорица, — ответила не смело, все еще подозрительно посматривая в мою сторону.
— В общем, Зорица, расклад у нас такой, что ты должна мне помочь на этой лодке добраться до моего племени драговитов. За это я тебя отблагодарю, одарю и при первой же возможности доставлю тебя до твоего дома. Одному мне с лодкой не совладать, — произнеся последние слова, показал ей свой перевязанный бок.
Поговорили. Ей было шестнадцать лет. Саму девушку, оказывается, похитили, ее племя жило в верховьях реки Оки, на границе с финнами. Даже не сделав попытку как-то упорствовать, она с легкостью согласилась плыть со мной, чем меня немного удивила. Ну, да ладно, главное, своей цели я добился и вполне добровольно с ее стороны.
По быстрому на берегу перекусили сушенной рыбой, отвязали лодку, и обдуваемые легким ветерком, погребли по реке.
Ближе к вечеру я вымотался и устал так, как никогда ни в той, ни в этой жизни. Но я продолжал упорно грести, чувствуя, что вот-вот потеряю сознание. От забытья отвлекала меня Зорица, хотя и ей приходилось за веслом не сладко. Иногда замечал поселения полян, но приставать к их берегу и просить о помощи не рисковал. До Припяти и первых пограничных поселений драговитов оставалось не так уж и далеко.
Когда начало темнеть пристали к берегу. Встал со скамьи на ноги и, если бы Зорица меня не удержала, то точно бы завалился. Повязка на моем боку напиталась кровью и присохла к ране, как клей «момент», отдирать ее я не решился, иначе бы наверняка свалился бы в обморок.
Заночевали прямо в лодке, разместившись бок о бок. Зорица некоторое время горестно вздыхала, ворочалась, но потом заснула, и я тоже забылся тревожным сном с кошмарными сновидениями.
На удивление, но утром почувствовал себя намного лучше. Зорица к моменту моего пробуждения уже была на ногах и чистила рыбу. Одну очищенную протянула мне. И заговорила, поглядывая на меня. Сначала поинтересовалась моим самочувствием. Потом спросила, не женат ли я, на что я честно и признался. Расспросила поподробней обо мне, моей родне, моих делах и сделав для себя какие-то только ей ведомые умозаключения, смущаясь, сама, совершенно неожиданно для меня, предложила стать моей наложницей. Пораскинув мозгами, я согласился. Думаю, что найду куда в хозяйстве пристроить лишние руки, ну и другие части тела тоже не будут обделены моим вниманием.
К концу второго дня вошли в русло Припяти. Под мирные трели и стрекотания насекомых, не унимающихся ни днем, ни ночью, переночевали мы спокойно. Проснувшись спозаранку, перекусив рыбой, осторожно двинулись уже привычным водным маршрутом.
А уже на четвертый день мы вместе с Зорицей ночевали в драговитском селении, где местная лекарка и оказала мне первую медицинскую помощь. Моего отца, бывшего вождя Яромира здесь, естественно все знали, а потому отнеслись к нам со всем радушием. Здесь мы, восстанавливая силы и подзависли на целую неделю. На мне рана заживала как на собаке, чем и воспользовалась Зорица в одну из ночей, когда мы с ней ночевали на сеновале. Решила она, так сказать, официально примерить на себя свой новый статус наложницы. К слову, наложницы у некоторых мужчин у нас в Лугово были, но не сказать, чтобы это явление было сильно распространено.
Когда я уже лежал на ней сверху, то она совершенно неожиданно для меня выдала:
— Я еще невинна, — целуя, предупредила Зорица.
— В каком смысле? — не понял юмора и даже слегка от нее отстранился.
— Насильник взял меня, но не туда совал куда надо, — со смущением поведала девица.
То-то она кричала тогда, теперь понятно, что тот мудак еще и петушарой, наверное, был. Ну да ладно, это ее признание нам ночью особо не помешало.
Еще через полторы недели я уже был у себя дома в Лугово. Долго пришлось рассказывать вождю и всем заинтересованным лицам приключившуюся с нами историю, выслушивая их охи и ахи, отвечая на целый водопад обрушившихся на меня вопросов.
Потом, ближе к вечеру, меня поджидало еще одно испытание в лице Ружицы.
Супруга сама, приметив меня, открыла дверь сарая, запуская нас внутрь с Зорицей.
Мы молча стояли, друг напротив друга. Ружица с подозрением косилась на мою спутницу, спрятавшуюся за моей спиной. Я бросил свои вещи в угол и поинтересовался у супруги:
— Любимая, не хочешь поздравить меня с пополнением в нашей семье? — миролюбиво поинтересовался. — Знакомься, это моя наложница Зорица, она будет жить с нами! Поздравляю, теперь тебе будет куда легче справляться по хозяйству.
Ружица в этот момент напомнила мне кошку с вздыбленной шерстью, готовую вот-вот вцепиться когтями в своего сородича.
— Даже не думай!
— Я так и знала, что ты, — ее палец обвиняюще уставился на меня, — самый настоящий шелудивый пес! У нас ничего нет, ни кола, ни двора, ни хозяйства нормального, а ты привел в дом какую-то потаскуху!
— Закрыла свой рот и метай нам что-нибудь поснедать. Ругани у себя в доме я не потерплю!
— Скажи мне, зачем она тебе?
— Я тебе уже ответил.
— Каким хозяйством она будет заниматься? Не смеши меня. Если только тем хозяйством, что у тебя в штанах!
— Градислав мне сказал, что бревна уже доставили на место постройки нашего дома. Скоро я его поставлю. А там и хозяйством обзаведемся, дел на всех хватит. Если тебя что-то не устраивает, я тебя не неволю, можешь проваливать к своей сестре.
— Опозорить меня решил?
— Это ты меня позоришь своим поведением! От Зорицы я не откажусь! Она, можно сказать, спасла мне жизнь. Поэтому лучше бы вам подружиться и жить
