— Зачем? — не понял я.
— Поговорить. Но не со мной или с моими костоломами, а с некоей прекрасной дамой. Очень даже прекрасной, скажу я тебе! Засмотришься! Писаная красавица!
— Вы… Вы про баронессу Астер? Колдунью из Коринфии? — ахнул я, поняв о чем идет речь. — Ту самую, что была захвачена в замке илитидов? Черное Солнце?
— Именно! — хмыкнул Гленнор. — Едем?
Сонливость как рукой сняло. Я сбежал вниз по лестнице и остановился рядом с его тайной милостью.
— Едем! Вы смогли ее разговорить?
— Пытаемся, мой дорогой Тотлант, пытаемся… Но твое участие в деле тоже не помешает. Повозка на главном дворе, возницы ждут. К рассвету будем в моем поместье.
Глава 4
ПЕРВЫЙ РАССКАЗ КЕРТИСА
«Замок в горах»
11-13 дни третьей осенней луны 1296 г.
Арелата, Коринфия.
B прежние времена я никогда не был паникером — ремесло не позволяло. Избранное мною авантюрное поприще не располагает к панике, ибо от спокойствия, рассудительности и хладнокровия конфидента зависит не только его собственная жизнь, но и жизни сотоварищей по государственной службе. За пятнадцать с лишним лет служения Латеране я сорвался только один раз и случилось это на второй день после переворота в Аквилонии, того самого, что привел на трон Конана — я тогда вдрызг напился в первом попавшемся по дороге кабаке, заснул под столом и был обобран тамошними жуликами. Денег не жалко, да и золота при мне было всего ничего, так, кесариев пять. Но проклятые мошенники увели не только кошелек, но и тубус с наисекретнейшими докладами казначейской управы, которые я был обязан передать в канцелярию герцога Публио.
Разумеется, на следующий день мы подняли на ноги всех агентов Латераны действовавших в городе и бумаги отыскались, однако выволочку от Гленнора я получил такую, что доселе вспомнить страшно. С тех пор я зарекся пить больше двух бокалов вина.
Так вот, о панике. Хотите верьте, хотите нет, но граф Кертис, краса и гордость Аквилонской тайной службы, обладатель десятка самых высших орденов Трона Льва (и даже одного зингарского) сейчас откровенно паникует и полагает, что всей нашей шайке следует как можно быстрее покинуть Коринфию. Надо уносить ноги. Куда угодно, хоть в пущу Пиктов, хоть в какой-нибудь Паган, хоть на луну (кстати, некоторые ученые мужи полагают, что там тоже живут люди). Но уехать мы пока не можем — Гленнор настрого запретил мне и Хальку покидать Арелату. Тем более, что Хальк Юсдаль, извольте видеть, теперь «посол его величества» при особе Амори I Коринфийского.
Почему мне не терпится как можно быстрее исчезнуть из Арелаты? Очень просто: Коринфия из тихой и благополучной провинции Немедии превратилась в полное подобие Стигии эпохи расцвета. Черные маги на каждом углу, монстры за каждым кустом — остается только построить в Арелате парочку пирамид и поставить сфинкса, сходство будет полным.
Я, конечно преувеличиваю, но чутье на опасность меня раньше никогда не подводило. А после крайне неприятной ночи, проведенной в престрашном узилище при управе стражи, тревожный колокольчик звенит в висках не переставая.
Впрочем, давайте по порядку. После истории с илитидами и замком Астер, от коего ныне остались только воспоминания и груда оплавленного камня, всех кроме Халька, его камердинера и охотников месьора Витария задержала стража. Обвинений никаких не предъявили, что неудивительно: доказать наше участив нападении на Астер было невозможно. Я тогда решил, что нас подержат в холодной не больше суток, а потом позволят уйти с миром или, в крайнем случае, выпрут из Коринфии. Но все повернулось по-другому.
Ночью мою камеру (полнее уютную и чистую, кстати) посетили трое незнакомцев самого зловещего вида. Испугали меня вовсе не черные плащи с капюшонами — такие одеяния носит едва ли не каждый третий встретившийся на улице человек — а их лица. Конечно, Рэльгонн с его клычищами, сероватой кожей утопленника и глазами-фонарями тоже способен повергнуть в ужас непривычного человека, но дело-то в том, что Рэль другой, он к людскому роду никаким боком не относится и такая внешность положена упырю от природы. А эти страшилища все-таки были людьми… Когда-то были. Чем они стали — ни я, ни искушенный в вопросах магии Валент, ни Хальк, перечитавший уйму книг, ответить не смогли.
Итак. Эта веселая троица вошла в камеру неслышно и расселась на табуретах, принесенных стражей — я сразу заметил, что охранники тюрьмы выглядят бледно, они явно были напуганы. В дверях встали два широкоплечих месьора с тупыми физиономиями наемных убийц самого низкого пошиба. А когда нежданные гости откинули капюшоны, я едва не подавился воздухом.
В общем и целом их лица сохранили человеческие черты: носы, глаза и уши оставались на положенных им местах, да и клыки изо ртов отнюдь не торчали. Но, извините — разве у людей бывает ярко-алая кожа с черными и синими полосками? У каких, спрашивается, представителей рода человеческого, растут желтоватые рожки? Причем не парные, как у коров или баранов, а тройные — два небольших, с палец, рога на висках и один во лбу. Кроме того у человека не бывает нефритово-синих волос и по-кошачьи зеленых глаз с вертикальным зрачком-щелью.
Словом, зрелище весьма красочное, если не сказать — радужное. И донельзя неприятное, чересчур неестественное. Вообще-то я слышал, что некоторые колдуны в Стигии покрывают себя цветными татуировками, но здесь я понял, что раскраска ночных визитеров — самая естественная, ладони и кожа на шее так же были красно-черными. Ни дать, ни взять — три демона, вылезшие из Черной Бездны, чтобы погулять по миру людей, заглянуть в кабак или бордель…
— Доброй ночи, граф, — вполне дружелюбно сказал первый «демон», выглядевший постарше двух других, хотя определить нестоящий возраст этих страшилищ я не сумел. — Отдыхаете?
— Да, — коротко ответил я. — И предпочел, чтобы мне не мешали вкушать заслуженный сон.
— Мое имя — Рат. Это — Гитос, а это — Салд, — не обратив внимания на мои слова сказал старший. Я вспомнил, что уже где-то слышал эти необычные имена.
Конечно же! Только никакие это не имена, а названия основных символов Кхарийской письменности из которых складываются более сложные иероглифы. Так-так, любопытно…
— Вас смущает наш необычный облик? — участливо осведомился Рат. — Увы, это плата за некоторые знания, обретенные нами. Не беспокойтесь, граф — мы самые обычные люди.
— У обычных людей нет рогов, — напомнил я, пытаясь держаться непринужденно.
— Вы советуете их спилить? — чуть издевательским тоном спросил урод, поименованный Гитосом.
