случилось? Монстр сбежал?
– Точно. – У меня в руках почему-то оказались кинжалы, и я продолжал наступать, злобно ухмыляясь. – Сбежал. Но знаешь, сейчас меня это не особо волнует. Мне любопытно другое. Сколько чар ты израсходовал, сражаясь с этой тварью, принц?
Быстрая, как тень, Никс с мечами на изготовку встала между мной и своим королем.
– Еще шаг, Плут, и тебе придется иметь дело со мной.
– Ах, какая верность. – Я усмехнулся, наслаждаясь мыслью о сражении с этой удивительно быстрой смертоносной убийцей. Судя по тому, что я видел, многим с ней пришлось бы несладко, а я не участвовал ни в одной достойной дуэли со времен принца-ледышки. – Какая хорошая маленькая убийца. Меня почти забавляет твоя уверенность в том, что у тебя якобы есть шанс.
– Пак, – негромким, но исполненным ужаса голосом обратился ко мне Кирран. На его лице застыла боль. – Только послушай себя! Что бы эта тварь ни сделала, какие бы глубинные эмоции ни разворошила, это не ты, и ты это знаешь.
– Не я? – язвительно фыркнул я, чувствуя, как внутри распространяется уродство. – Я всегда знал, кто я такой, принц. Я тот парень, которого никто не воспринимает всерьез. Парень, над которым все смеются, у которого на все есть шутка, потому что мир испорчен, и единственный способ справиться с этим – смотреть в глаза и улыбаться. Вот я и улыбаюсь, потому что в противном случае буду мстить. А уж если возьмусь мстить, никому не поздоровится. – Я снова вызывающе усмехнулся. – Вот такая, принц, скрытая сторона Плутишки Робина. Откуда тебе знать, что я не тот, кем был все это время?
Король Забытых прищурился и вскинул руку. Вокруг него тут же закружилась магия.
– Тогда взгляни на себя со стороны, Пак, и ответь, таким ли ты хочешь быть.
Окружающий воздух вдруг сделался очень холодным, так что у моего лица облачками пара заклубилось дыхание. В лунном свете затанцевали искрящиеся мотыльки, собираясь вместе под аккомпанемент шуршащих звуков, а во льду начал формироваться большой прямоугольник, в конце концов превратившийся в лежащее на мерзлой земле зеркало во весь рост, с кристаллизованной поверхности которого стекал туман и закручивался в воздухе. Посмотрев на меня, Кирран сделал шаг назад, жестом показывая на свое ледяное творение. Никс последовала его примеру, держа, тем не менее, клинки наготове и не сводя с меня глаз. Она была готова защитить своего короля, если понадобится.
– Отлично. – Я скрестил руки на груди. – Знаю, что я очень красив и все такое, и ты не обязан мне это доказывать. Если же думаешь, будто я увижу что-то, что мне не понравится…
Фраза осталась недосказанной, потому что я, наконец, посмотрелся в зеркало, и от увиденного у меня перехватило дух. Отражение было похоже на меня: поношенная толстовка, зеленые глаза и рыжие волосы, торчащие во все стороны, словно от удара молнии. Все очень знакомо.
Вот только… еще утром у меня не было никаких рогов.
Моргнув, я еще раз поглядел на себя, чтобы убедиться, что это не обман лунного света или самого зеркала. Но нет, на голове, прямо надо лбом, торчали маленькие козьи рожки. Подняв руку, я потрогал их. Они были короткими, с шершавыми краями – еще одно доказательство того, что это не иллюзия.
А если у меня появились рога…
Я схватился за штанины и, потянув их вверх, обнажил блестящие копытца, красовавшиеся на месте ступней. Лодыжки покрывала мохнатая коричневая шерсть, и я вдруг почувствовал, что она поднимается выше, вплоть до талии.
«Так, это… нехорошо».
Внутри все заныло: это зашевелилась и подняла голову темная, злобная часть меня. Паршиво. Да, определенно паршиво. Когда же это случилось? Когда чудовище вонзило в меня щупальца? Или оно так сильно отравило меня своими уродливыми, ненавистными чарами, что я превратился вот в это?
– Ну-у-у… дерьмово. – Я выпрямился и посмотрел на Киррана, который одарил меня мрачным, понимающим взглядом и велел Никс убрать оружие. Она повиновалась с видимой неохотой, но теперь казалась менее враждебной.
– Я так понимаю, эта форма для тебя непривычна, – рискнула предположить она.
– Неужели я похож на того, кому нравится расхаживать в штанах с начесом? – Я скривил губы, глядя на нее. – Не то чтобы я советовал это делать, но если вы поищете в интернете Плутишку Робина или Пака, то, вполне возможно, наткнетесь на эту уродливую рожу. Или аналогичные. – Я поднял руки вверх. – По мнению людей, именно так я и выглядел, во всяком случае, несколько веков назад.
– Как злой сатир?
– Не сатир. – Я назидательно поднял палец. – Сатиры обитают в Греции и совершенно не способны контролировать свои низменные порывы. Я, конечно, могу быть несносным, но не расхаживаю повсюду с мачтой наперевес, если вы понимаете, о чем я. А если вам вздумается назвать меня фавном, я сочту это оскорблением и в отместку плюну вам в бокал. Я Пак, единственный и неповторимый, насколько мне известно.
– Слава богу, – пробормотал Кирран.
Я одарил его очень злой улыбкой.
– О, поверь мне, принц: и ты сам, и вся Небыль радоваться должны, что я такой один.
Никс покачала головой.
– Да, но почему ты превратился в… это? – спросила она. – Ясно, что чудовище имеет к этому какое-то отношение, но с какой целью? Зачем оно выбрало эту форму?
– Если бы я знал. – Я пожал плечами. – Возможно, чтобы разозлить меня. Чтобы разжечь во мне пламя ярости. Одно могу сказать с уверенностью: в самой твари гнева хоть отбавляй.
– Не монстр выбрал тебе такую форму, – раздался новый голос. В ряби лунного света на соседнем камне появился пушистый серый кот и, водя усами, лениво обнюхал нового меня. – Он был слишком разъярен и не способен принимать разумные решения. Как по мне, ты сам вернулся к этому облику.
– О-о-о, а вот и мохнатый трус объявился. Потрясающе. – Я закатил глаза. – Раз так, значит, появления чудовища в ближайшее время можно не ждать.
Кайт Ши наигранно зевнул, не обращая внимания на мою враждебность.
– Существо не вернется, – согласился он, – потому что оно достигло своей цели. На твоем месте я бы побеспокоился о последствиях. – Он окинул меня скучающе-презрительным взглядом, на который способен только кот, и дернул хвостом. – Ты ведь даже не догадываешься, о чем я говорю, так ведь? Как и о том, почему тварь пришла конкретно сюда, к Фаэду?
– Нет, но жду не дождусь, когда ты поделишься своей мудростью с нами, бедными несведущими глупцами.
– Фаэд существует в Междумирье, – продолжал Грималкин, не обращая внимания на мой сарказм, – но время от времени его края соприкасаются с границами Небыли.
