Сейчас он не торопился, потому что был уверен в своём напарнике. Беглецу не уйти. Ему предстоит долго отвечать. Если не Миллстоуну, то кому-то ещё. Выйдя на свежий воздух, Джон закурил. Едва он сделал пару вдохов, как из подворотни справа вывели вновь задержанного Грехола. Он не оправдал оказанного ему доверия, и поэтому сейчас на нём были наручники. Он гневно осыпал задержавших его полицейских разного рода эпитетами, но от каждого нового выражения улыбка на лице Эгила становилась всё более злорадной.
– Ну что же ты так с нами, а? – отеческим поучающим тоном спросил Миллстоун.
– Да пошёл ты, мистер! Ненавижу.
– Ох. Нам всем так от этого плохо. Ты даже не представляешь, – Джон усмехнулся и повернул голову на звук открывающейся двери.
Это был Коллинз и тот самый человек, который устроил драку. На нём не было наручников, но и выглядел он вполне мирно.
– Говорю вам, сэр, это всё он, – оправдывался мужчина, – сам бы я и мухи не обидел.
– Но ведь вы начали с ним разговор? – спросил Джон.
– Нет, сэр! Я просто сел рядом, потому что не было других мест. Всё начал он.
– Ай-ай-ай, – покачав головой и посмотрев на Фила, всё тем же отеческим тоном сказал Миллстоун.
– Да это он! Почему вы ему верите, а мы нет! Вот проверьте его.
– Мы проверим, – спокойно ответил Коллинз, – но его, в отличие от тебя, хотя бы знают здесь.
Фил недовольно выдохнул и покачал головой.
– Вы пока можете идти, сэр, – сказал Коллинз нетрезвому гражданину.
– Я ещё побуду здесь, – ответил он, – спасибо за понимание, офицеры.
С этими словами он ушёл назад.
– Ну, что, мой друг? Ты будешь говорить с нами.
– Пошёл ты! – злобно выпалил Фил.
– Я почему-то другого и не ждал, – сказал Джон, выдохнув дым, – этого товарища в изолятор, за тем пусть на всякий случай проследит кто-нибудь. Мистера Эгила он видел, поэтому это должен быть кто-то другой.
– Найдём.
– Хорошо.
Джон и Дуглас проводили Фила до участка, а потом направились на окраину. Коллинз хотел направиться с ними, но Миллстоун сказал, что это лишь одна очередная ерунда, а час уже поздний. Они лишь взяли с собой двух полицейских. Джон обосновал это тем, что если пришёл Фил, то остаётся вероятность появления кого-то ещё, и поэтому комнату нужно охранять.
Он постучал в дверь Шейлы за полчаса до полуночи. Она ещё не спала и радостно обняла его. Есть Джону не хотелось, и поэтому они сразу направились в спальню.
– Как прошла встреча? – сказала Шейла, снимая халат и залезая под одеяло.
– Так, как я и ожидал, – сказал Миллстоун, сняв пиджак и ослабив галстук.
– Никто не пришёл?
– Никто.
– Но ты выглядишь довольным.
– Да, – кивнул он, – мы почти завершили это дело.
– Вот как? Расскажешь?
– Завтра. Я сегодня немножко подустал, – Джон закончил с раздеванием, погасил свет и лёг к Шейле.
– Очень устал?
– Для тебя у меня всегда силы найдутся.
Рабочий день кроме кофе начался с вызова Ричардса. Услышав, о чём идёт речь, он обещал быть через два часа. Исходя из этого, Миллстоун предположил, что он находится в Кейлисоне.
– А мне можешь рассказать, пока его нет? – с невинным видом попросила Шейла.
– Думаю, раз уж нас с тобой все всё равно видели, тебе можно и поприсутствовать.
– Ух ты! – не на шутку обрадовалась Шейла, – спасибо.
Ричардс появился в назначенное время. Он был серьёзен и, как показалось Джону, настроен немного негативно. То ли он всё ещё злился из-за недавнего происшествия, то ли просто у него сегодня был не слишком удачный день. Он отказался от кофе и сразу попросил перейти к делу.
Джон только зашёл, чтобы позвать Коллинза, и все вместе они выдвинулись в сторону нужного дома. Миллстоун и его друзья ехали впереди, а за ними следовал ещё один чёрный седан с Ричардсом и его помощниками.
Выйдя из машины, Миллстоун закурил.
– Ты решил потянуть, или что? – спросил Джек, тоже при этом закуривая.
– Всему своё время. Итак, если ты не против, я начну.
– С нетерпением жду.
– Когда-то давно господин Шнайдер и его друзья работали здесь по поручению бюро технологий. Они искали нечто очень-очень ценное. Но они это не нашли. По официальной версии. Они отправились в Флаенгтон за уточнением, но вернулись уже неофициально, уволившись. Потом и Шнайдер и вся его группа погибла при загадочных обстоятельствах. Их застрелили, потом распяли. Всё было выполнено очень ритуально и с любовью к делу. Теперь, уже в это время, снова всплывает тема Шнайдера и ритуальных убийств. Я не знаю точно, но могу лишь предположить, что погибшие как-то связаны с бюро, ну или на добровольных началах желали найти то, что не нашёл Шнайдер. Это, кстати, было главной ошибкой всех, кто связан с этим делом. И тогда я подумал, а что, если на самом деле он всё-таки нашёл то, что искал? Этот эликсир бессмертия.
– Так он его нашёл? – спросил Коллинз.
– Я просто предположил. Я подумал, что если это так, то что он сделал со своей находкой? Если её продолжали искать и пять лет спустя, то он не рассказал о ней никому. Зная, что он всё же умер, оставалось предположить, что он не смог воспользоваться этим бессмертием. Потом я узнал, что он пытался уточнить место второй раз, но нам неизвестно, ответили ему или нет. Похоже, этот документ был одним из пропавших.
Джон бросил сигарету в ржавое ведро, стоявшее неподалёку и служившее урной, и позвал всех внутрь.
– Потом мне не давал покоя вопрос о комнате. Ведь Шнайдер занял её незаконно, но так же он мог занять любую другую. Почему именно эта?
– Для скрытности, – сказал Коллинз.
– Да. И это тоже. Я думал, где находится его находка, и самое очевидное решение пришло мне не сразу.
Миллстоун вошёл внутрь комнаты, останавливающим жестом попросив всех остальных остаться снаружи, потому что внутри было очень тесно.
– Ты хочешь сказать, что оно здесь? – спросил Ричардс.
– Больше того, оно всегда было здесь.
Джон наклонился и поднял одну из половых досок. Под ней стала видна небольшая яма. После того, как Миллстоун убрал ещё две доски, взорам присутствующих открылось устройство, чем-то напоминающее сейф, только с хитрым замком. Он находился на дне ямы примерно двухметровой глубины и был покрыт изрядным слоем пыли.
– Шнайдер сумел всех перехитрить. Думаю, он хотел оставить его себе, но не вышло. Его убили несколько раньше. Гервиц, кстати, тоже поддался соблазну. Хоть он и работал по поручению свыше, пользоваться хотел единолично.
– Почему ты так решил? – спросил Коллинз.
– Зачем он сдался? Видимо, где-то не выполнил приказ, ну или выдал себя, не знаю. Он понимал, что ему и так и так не жить, но смерть от рук своих же товарищей могла быть более мучительной, чем повешенье.
