— А как быть с ним?.. — Хепат указал на потерявшего сознание колдуна.
— Придется привязать его к лошади. Он нам еще не раз понадобится…
— И мы ему тоже… — добавил гном. — Вопрос в том, когда нужно будет прекращать перемирие…
— Да, нам нужно быть начеку, — тихо сказал Конан.
Пока привязывали колдуна, тварь действительно стала плоской, будто огромный пустой мех из-под вина. Кони с опаской прошли по ее шкуре, и копыта их издавали противное чавканье.
С радостью выехал Конан на солнечный свет. Широкий уступ вновь появился у стены. Еле заметная тропинка все так же весело петляла меж валунов и искореженных сосен. Туман, клубящийся внизу, заметно приблизился. Однако лучи солнца пока еще доставали до уступа, по которому путникам предстояло спускаться дальше.
Актион стал приходить в себя. Издав тихий стон, он попросил развязать его и уложить на траву. Конан решил сделать привал, отпустить попастись коней и перекусить самим.
— Скоро мы спустимся в туман, — прошамкал набитым ртом Хепат. — Какие ужасы нас ожидают?
— Там уже не будет таких ужасов, — слабым голосом ответил Актион. — После быстрого спуска в тумане мы вступим в нижние пределы… Обитель демонов…
— И где нам искать Итилию? — спросил Конан.
— Я вам покажу… где найти Уробаха. Итилия у него. А там уж, как получится…
— А как может получиться? — не унимался Хепат.
Актион с трудом сел, внимательно посмотрел на гнома и нехотя сказал:
— Я должен успеть добыть кость и обуздать демона. Если успею — мы победили…
— Ты победил! А мы… — задумчиво протянул Конан.
— Мы победили! — настойчиво продолжал колдун. — Только так вы можете получить женщину. Только когда я обуздаю Уробаха. Иначе он нас уничтожит в мгновение ока!
— Но, если ты заставишь демона служить себе, что тебе помешает тут же избавиться от нас?
— Ах, Конан, — слабо рассмеялся Актион, — мы вместе прошли через все эти опасности… Мне понравилось твое мужество! Я готов поклясться, что не причиню вам вреда. Забирайте женщину и живите в свое удовольствие!
— А ты опять начнешь свои бесчинства в Шадизаре?
— О, Итилия, несомненно, приукрасила мои подвиги! Она меня ненавидела и уж постаралась представить чудовищем…
— А что — она была не права? — вмешался Хепат.
— И да, и нет, — рассмеялся колдун. — Нескольких конкурентов я действительно убрал — признаю… Но дело в том, что в Шадизар я не вернусь. Меня там не очень любят, и даже при поддержке Уробаха жизнь для меня там не будет сладкой. Я попробую в другом месте… Подальше от славного Шадизара… Уробах унесет меня в Иранистан… Вы не знали, что я оттуда родом? Там я и буду править!
Актион пришел в себя удивительно быстро. Теперь он за обе щеки уплетал вяленое мясо. Быстро взглянув в хмурое лицо Конана, он добавил:
— Пусть тебя не пугает, герой, моя власть над демоном. Каждый колдун имеет в услужении какого-нибудь демона… Не будешь же ты пытаться отнять их у всего сонмища колдунов!
— Да, пожалуй, — проворчал Конан.
— Вот видишь! — просиял Актион. — Значит, договорились?
— Пока — считай, что договорились.
* * *
Дальнейший спуск не занял много времени. Было похоже, что испытания для учеников колдунов кончились. Тропинка, плавно снижаясь, привела путников в клубы синего тумана.
— Будьте готовы, — крикнул Актион, — сейчас начнется спуск!
В тот же миг сердце Конана подпрыгнуло и забилось где-то у подбородка. Он почувствовал, что стремительно падает. Хепат заорал диким голосом. Кони заржали. Актион кричал что-то успокаивающее.
Падение прекратилось так же внезапно, как и началось. Туман клубился далеко наверху. Путники стояли на небольшой площадке, не больше базарной площади. Вокруг громоздились странные сооружения — не то замки, не то развалины древних дворцов. Фасады некоторых строений переливались всеми цветами радуги. Другие выглядели серыми и невзрачными. То же и двери. Были изукрашенные самоцветами огромные двустворчатые двери из литой бронзы или даже, казалось, из золота. Но были и обычные, потемневшие от времени простые деревянные двери.
Тишина изредка нарушалась звуками флейты и других музыкальных инструментов. Иногда же раздавался такой жуткий вой, что у Хепата тряслись поджилки.
— Ну, и где же нам искать нашего демона? — спросил Конан.
— Попробуйте угадать, — лукаво усмехнулся колдун.
— Раз он очень сильный демон, — начал Хепат, — то, скорее всего, он живет в одном из самых богатых домов.
Он указал на золотые двери, к которым вели мраморные ступени.
— Зачем сильному демону внешний лоск? — задумчиво сказал Конан. — Может быть, изнутри его жилище и украшено, но снаружи…
— Браво! — воскликнул Актион.
Он тронул коня и подъехал к одному из самых маленьких домов с простыми деревянными дверьми.
— Подождите здесь! — крикнул он, обернувшись. — Вы мне ничем не поможете.
И, спешившись, он спокойно вошел в жилище демона Уробаха.
Конан и Хепат также спешились и с тревогой смотрели на закрывшиеся за колдуном двери. Что за борьба шла там? Какими приемами Актион мог заставить демона вновь подчиниться? Успеть украсть кость? Прочитать сильные заклинания?
Конан в волнении прохаживался у закрытой двери. Хепат — ни жив, ни мертв — держал уздечки трех лошадей и не сводил глаз со скромного жилища одного из самых сильных демонов нижнего предела.
Внезапно дверь распахнулась, и вышел шатающийся, но улыбающийся колдун. Подмышкой у него была зажата та самая шкатулка, хранившая бесценную кость.
— Все хорошо, — устало проговорил он, — можете пойти и забрать свою женщину.
Внезапно он разразился визгливым, истеричным смехом. Конан заметил, что позади колдуна стало формироваться дымное облако. Уробах! Прирученный демон! Как поведет себя сейчас Актион? Будет ли верен слову? Конан в этом очень сомневался.
— Забирайте женщину! — Актион приплясывал от смеха. — Если она захочет с вами пойти! А если и пойдет, то вы можете об этом пожалеть! А мне пора! Я оставляю вам жеребца. Выбирайтесь, как хотите! Не хватайся за меч, Конан! Я не нарушил слова! Уробах унесет меня в Иранистан. Женщина теперь принадлежит тебе. Но я не договаривался вывести вас отсюда!
Дикий, безумный смех колдуна затих вдали, когда его накрыла серая туча. Конан и Хепат остались одни.
— Ладно, — мрачно сказал киммериец, — привяжи лошадей и посмотрим, где Итилия.
Войдя внутрь, друзья остановились пораженные величием обители демона.
Внутри это был огромный хрустальный дворец, сверкающий драгоценными каменьями. Своды терялись в необозримой выси, стены были изукрашены фресками такой красоты, что хотелось забыть обо всем и любоваться, созерцать, впитывать это великолепие.
