Все это произошло за несколько мгновений, которые потребовались арбалетчикам на уход с повозок, уступив место пехоте. Тяжелые дротики полетели в сторону всадников, сбивали их с седел и ранили лошадей. В это же время выстрелили машины, и несколько зажигательных снарядов упало перед линией обороны. Обе атакующие с флангов колонны оторвались от баррикады, расходясь в стороны и освобождая место для основных сил.
***
– Они были готовы к потерям, говорю вам, это было видно по тому, как шли в атаку. Напряженные, согнувшиеся в седлах, со щитами над головой. Уже не пели, шли на бой не на жизнь, а на смерть. Дьявол, сверху это казалось глупым – конница, штурмующая окопавшиеся повозки. Ничего дурнее и придумать нельзя. Но тогда мы еще не знали, что се–кохландцы научились атаковать такие укрепления во время войн с Верданно в восточных степях. Прекрасно знали слабые стороны таких баррикад, особенно, когда ставят не специально подготовленные боевые машины, а простые купеческие фургоны.
Лейтенант посмотрел на собравшихся солдат. Почти весь отряд сидел рядом. Даже Хавен нашел, наконец, в реке камень для кургана, и присоединился к слушателям. Шпиона посадили рядом и привязали к дереву. Кеннет подумал было, не пора ли давать знак на подъем, но это был не самый лучший момент. Кроме того они шли с хорошей скоростью, можно было еще немного послушать.
Велергорф продолжил:
– Эти сукины дети научились штурмовать укрепленные возы, и как…
***
Атакующие колонны разделились, окружая укрепления со всех сторон. Всадники выдержали град дротиков, приняли на себя очередной арбалетный залп, но не отступили. Сами не остались в долгу, стреляя из луков и забрасывая с близкого расстояния короткими копьями. Прижали пехоту, переключили внимание на себя. И тогда появилась новая группа нападавших.
Эти были на тяжелых, массивных животных, напоминающих верховых лошадей тяжелой кавалерии. Они стремительно подъехали к повозкам и забросили на борта веревки с крюками. По три–четыре на каждый. Развернулись и пустили коней в галоп. Все произошло очень быстро, только несколько всадников удалось зацепить дротиками и болтами. Баррикада затряслась. Колеса повозок, пусть и закопанные в землю, поднялись в воздух и беспомощно закрутились. Трещали выламываемые доски, лопалось дерево. Когда большинство веревок оборвалось или сломалась часть бортов, возы тяжело упали на свои места. Но не все. Два, зацепленные слишком крепко, наклонились наружу, и так и остались. Наклонившись, они зависли, опираясь только на внешние колеса.
Молодой гонец видел, как на одной из повозок трое солдат отчаянно рубили веревку мечами, пока тот медленно и неуверенно не упал на четыре колеса, занимая свое место в ряду. На втором был только один пехотинец. Воз так сильно накренился, что борт не защищал его от стрел. Он обрубил ближайшую веревку, бросился к другой, и тогда стрела ударила его в плечо, сразу же над низко опущенным щитом. Он присел, потряс головой как раненый зверь, и широкий ударом отрубил второй крюк. Получил еще одну стрелу в бок, зашатался, сделал три неуверенных шага вперед, одним движением отбросил щит и, ухватив меч обеими руками, бросился к двум последним веревкам. Рубанул первую, когда брошенное копье звякнуло о его шлем, удар был так силен, что лезвие меча застряло в доске, рядом с крюком. Он выпустил меч из рук и вытянул кинжал.
Три стрелы ударили его в грудь, одна за другой, пробивая кольчугу и кожаный панцирь под ней. Солдат упал на колени, вцепился окровавленными пальцами за доску борта, подтянулся, и полоснул кинжалом последнюю веревку. Казалось лезвие едва коснулось веревки, когда она лопнула со звуком, пробившимся даже сквозь шум боя. Воз упал на свое место. Тут же на него взобрались другие солдаты, в кочевников полетели дротики и болты, машины послали над головами очередную порцию горшков с зажигательной смесью.
Еще некоторое время длился обмен выстрелами, после чего всадники повернулись и помчались назад. Пространство перед заграждением было усыпано телами людей и лошадей, древками стрел, болтов и дротиками, пятнами догорающего масла. Защитники тоже понесли потери, по крайней мере десять солдат были убиты или умирали в мучениях. Раненых было вдвое больше. Вархенн видел, как уносили со злополучной повозки утыканное стрелами тело, и руки, сжатые на ручке топора, болели как никогда.
Капитан внимательно посмотрел на него:
– Ты хотел бы там оказаться, да? Хотел бы умыть свое железо кровью. Не волнуйся, парень, у тебя еще будет такая возможность. Поверь мне. – Он холодно нахмурился. – А сейчас сбегай к подполковнику и скажи этой долбаной пехтуре, что ему пора отказаться от защиты первой баррикады. Это глупо. Она слишком растянута. Еще один фокус с крюками и они перевернут все повозки.
– Так точно!
Дарвена–лав–Гласдерна он нашел возле машин. Подполковник приглушенным голосом спорил о чем–то с командиром артиллеристов, но при виде гонца замолчал и вопросительно поднял брови.
– Капитан попросил меня передать, что по его мнению удержать первую линию больше не удастся.
– Понял. А что сказал на самом деле? – Выслушав, офицер улыбнулся и сказал – передай командиру, что какой–то горолаз не будет учить меня обороне. Да, нам придется отойти. Пусть лучше начнет подгонять беженцев, а то тащатся как пьяные улитки. И при следующей атаке пусть не стесняется. Может поучаствовать, если хватит отваги.
– Слушаюсь!
Черный Капитан все так же торчал у кривой сосны:
– Что он сказал?
– Господин подполковник благодарит за предложение. Он и так собирался отойти. Просит Вас попытаться ускорить темп эвакуации и поддержать в следующей атаке.
– А дословно?
Вархенн стиснул зубы, и не глядя в глаза командира, повторил.
На напоминающем ледник лице капитана, появилась широкая трещина:
– А у него есть яйца. Клянусь ледяными сиськами Андай'и, у него есть яйца. Подъемом людей командует Девен Кавацр, а я ему доверяю, как самому себе. Если придется подгонять людей кнутами, он это сделает. Дай знать остальным, пусть все с арбалетами будут на горе. Сделаем нашим гостям сюрприз.
***
Десятник прервался, уставился куда–то в пространство, и почесал пробивавшуюся на татуированных щеках седую щетину.
– Во второй серьезной атаке нам можно было стрелять. У нас было чуть больше двухсот арбалетов, и каждый был на горе. Следующую атаку баррикада не выдержит, это было ясно, трюку с веревками они должно быть научились у демонов с самого дна Мрака. Но я видел, как солдаты готовятся к отражению следующей атаки. Спешно ремонтировали сломанные укрепления между повозками, прибивали доски к сломанным бортам. Приносили и расставляли на возах первой линии какие–то кувшины и бурдюки. Возле них складывали вязанки дров и фашины.
