Конан напряг глаза и в темноте впереди разглядел еще более темное вертикальное пятно прохода. Внезапно от большого темного пятна отделилось пятно поменьше и двинулось к ним навстречу. Девушка шагнула вперед, сделав Конану знак оставаться на месте. Они встретились на полпути, два смутных пятна — темное и светлое. Может, они и говорили о чем-то — Конан не слышал за журчанием фонтана. Потом светлое пятно заспешило обратно, Конан двинулся было навстречу, но девушка скользнула мимо, бросив только:
— Подожди, я сейчас!
Конан пожал плечами. Сделал еще пару шагов вперед. Мбонго — если, конечно, это был он, — теперь находился совсем рядом. Похоже, все-таки именно Мбонго, потому что стоял он не шевелясь, старательно отвернувшись к внешней стене и разглядывая на ней что-то, видимое лишь ему одному.
Конан встал рядом, глядя в сторону с той же старательностью. Помолчал. Потом сказал, словно бы ни к кому и не обращаясь:
— Жалко девочку…
Он не знал, сработает ли.
Он вообще не знал, понимает ли его этот самый Мбонго — может, он вообще не знает местного языка, и зря Конан заговорил именно на нем. Но уж горских наречий Мбонго не знает точно, а пытаться выудить из глубин памяти что-либо на диалекте черных королевств Конан не рискнул — практики не было давно и получиться могло что-то совсем уж непотребное. В конце концов, всегда остается второй вариант. Хотя, конечно, хотелось бы обойтись без лишнего шума, поскольку потом предстоит сюда еще возвращаться — девушка может себе думать что угодно о ценности своих побрякушек, но покидать гарем насовсем без вожделенного и хорошо оплачиваемого дерева Конан не имел ни малейшего намерения.
Показалось или нет, что огромная черная спина слегка шевельнулась?..
Конан затаил дыхание. Повторил — так же, в пространство:
— Девочка-то хорошая…
Не показалось — Мбонго опять шевельнул огромными плечами, словно выточенными из черного базальта. Вздохнул.
Он — понимал.
Не только местное наречие. Местные неписанные правила — тоже.
Это молоденькая глупенькая девочка, с местными обычаями знакомая мало и даже горцев считающая хорошими, может не понять, как отреагирует здешний муж и хозяин на внезапное таинственное исчезновение у строптивой жены всех подаренных им драгоценностей. Совпавшее, к тому же, с не менее таинственным исчезновением доверенного ее попечению и вроде бы больного слуги. Вряд ли этот купец добился бы своего положения, не умей он считать, а уж сложить настолько простейшие два и два сумел бы и самый распоследний школяр…
Мбонго повернулся к Конану лицом — медленно так повернулся, словно действительно был каменным истуканом, оживленным неведомой колдовскою силой. Помолчал, глядя сверху вниз — на черном провале лица жутковато светились белки. Внезапно резко повернул голову в сторону — из темноты беззвучно вынырнула запыхавшаяся девушка, прижимавшая к груди обеими руками какой-то светлый то ли тюк, то ли ворох непонятных тряпок.
— Вот! Я принесла! Подойдет? Это нам дали шторы делать, но пока еще не разрезали! Он длинный, два моих роста! Подойдет?..
Она отпустила одну руку, и ворох развернулся по земле длинной широкой лентой скользкого шелка. На какое-то мгновение Конан оглох — так сильно ударила в голову кровь, словно пудовым кулаком уличного бойца, да прямо по уху. Он узнал этот шелк с первого же взгляда. У славного Мбонго на эту ночь, похоже, был свой собственный план, и шелковой тряпке в этом плане отводилась не последняя роль.
Таких совпадений не бывает.
Похоже, кто-то на небесах вдруг непонятно с чего заинтересовался копошащимися на земле букашками и решил вмешаться. То ли действительно захотел из одному ему понятных соображений помочь, то ли просто наскучил людской нерасторопностью и решил слегка подтолкнуть, запланировав все именно на эту ночь. Как бы то ни было, тормозить и сомневаться в подобной ситуации не стоило, поскольку подобное поведение оказывалось уже не просто глупостью, а самым настоящим богохульством. Впрочем, даже если это и простое совпадение, упустить его — глупость не меньшая…
Внезапно Мбонго наклонился и одним движением сгреб в охапку девушку вместе со всем принесенным ею шелком. Оказавшись на высоте мбонговского плеча, она было слабо пискнула, но огромный черный палец прижался к ее губам и писк более не повторился. Конан скривился завистливо — ему для этого в свое время всей ладони не хватило, а тут, гляди ты, одним, понимаешь, пальчиком…
Мбонго шевельнул пару раз каменными мускулами, пристраивая оторопевшую слегка, но совсем не испуганную девушку у себя на плече поудобнее, кивнул Конану и деловито зашагал в темноту. Конан рванулся следом. Он не понял, что именно задумал черный великан, но был готов рискнуть. Тем более, что выхода пока все равно не было — без провожатого или хотя бы лунного освещения он бы в этом саду не нашел и своей задницы, не то что северной стены…
Впрочем, пока что северная стена откладывалась. Та, к которой вывел их Мбонго, была восточной. Чем он руководствовался при выборе направления, Конан понял сразу, как только внимательнее пригляделся к оплетающим стену лианам — цветов на них было намного меньше. То ли почва в этом углу похуже была, то ли солнца поменьше — или, наоборот, жарило оно тут безжалостней. Или же просто камень в стене другой был, и не очень этот камень лианам по вкусу пришелся. Но, какова бы не была причина, Конан на обозримом участке смог обнаружить не больше десятка крупных белых граммофонов, да и то большинство из них еще не успели раскрыться, пребывая в сонном дневном состоянии свернувшегося бутона.
Мбонго ловко разделил свою ношу — девушку аккуратно поставил на землю, а шелковое полотнище легко и как-то очень изящно набросил на стену поверх сторожевых лиан. Этакая вертикальная защитная дорожка, просто и гениально. Конан собирался даже восхищенно присвистнуть — так ловко, с первой же попытки это получилось у черного великана, да и задумка действительно гениальна — шелковая лента шириной почти в метр, как раз хватит, а что тонкая — не беда, тут же не колючки опасны, а пыльце даже сквозь самый тонкий шелк не проникнуть! Но вовремя вспомнил о необходимости соблюдать тишину. Да и не был он уверен, что умеет это тело свистеть — кто их, магов, знает?..
Вместо этого он переглянулся с Мбонго — дабы убедиться, что правильно того понял. Подергал шелк и, уверившись, что держится он, вроде, крепко, полез наверх, цепляясь за переплетения одеревеневших веток сквозь тонкую ткань. Вообще-то, делом это было нелегким — высота у стены метра три, шелк довольно скользкий, да к тому же еще и постоянные опасения по поводу того, что в самый неподходящий момент соскользнет он с особо вредного цветка — и рухнешь ты со всей дури с забора прямо в сонное царство. Но Мбонго, раз взявшись помочь, и далее не собирался стоять в стороне. Конан не успел сделать и трех перехватов руками, как на икрах его словно сомкнулись стальные галерные кандалы и непреодолимая сила девятым валом просто таки метнула его к самому верху стены. Ему не пришлось даже подтягиваться — его туда считай что зашвырнули. Не вцепись Конан всеми конечностями в неровные камни, его бы, пожалуй, даже и на другую сторону перебросило.
