– Королевские рыцари, – выдыхаю я. – Серж, гляди, сколько их! Весь отряд Корварены?
Серж щурится. Усмехается. И с явным удовольствием сообщает:
– Ну да, все пятнадцать! И впереди на лихом коне сэр Арчибальд собственной персоной. «Корваренские головотяпы» в полном составе.
– Понятное дело, – я хлопаю себя по лбу, – весенний турнир. Куда они в этом году, не знаешь? В Себасту или в Готвянь?
– В Себасту, – уверенно говорит Серж. – В Готвяни прошлой весной собирались. Накостыляли «гнилозубикам» так, что просто с ума сойти.
Я киваю. Я не видел, как на прошлогоднем турнире «Корваренские головорезы» разделались с «Готвянскими зубатками», но рассказов об этом умопомрачительном зрелище ходило много. Орденские турниры, пожалуй, самый азартный, буйный и самый любимый из ежегодных праздников Золотого Полуострова. И кто решится сказать, любят ли турниры оттого, что любят рыцарей, или же рыцарей – благодаря турнирам. Одно несомненно: рыцарей любят. Мало ли других отрядов, истинно воинских – а младшие дворянские сыновья за счастье почитают служить королю под мечом и короной на белом щите. За тем большее счастье, что удается это далеко не каждому: рыцари сами решают, нужно ли отряду пополнение, сами и набирают его. Даже король может попросить за новичка, но не приказать. И ведь не скажешь, что выпадают королевским рыцарям дела особо почетные. Какое там! Много ли славы заработаешь, доставляя письма и посылки из города в город или сопровождая путешественников, опасающихся пускаться в дорогу в одиночку? А тоже дело. На то и поставил король Карел в каждом городе отряд королевских рыцарей, чтобы любой добрый подданный мог обратиться за помощью к людям, достойным доверия. Конечно, рыцарям платят за помощь, кто сколько сможет и пожелает. Да ведь не за помощь их любят! Вот ведь и монастыри тоже помогают, а много ли видят любви? И если в трактире по пьяной лавочке начинают байки травить, так монах в тех байках или простофиля, или уж плут, которому верить себе дороже выйдет. А королевский рыцарь в тех же пьяных байках – герой. Даже если и оплошает, так только из-за того, что честь блюдет. Да они и сами рады про себя лишнюю байку запустить. А названия городских отрядов? «Корваренские головорезы» еще что, а «Волки побережья»?! Да, вроде серьезно и красиво. Только не верю я, будто не подумали себастийцы, выбирая название, что люди их иначе и звать не будут, как «мокрыми шавками»! Подумали, голову наотруб! На то и рассчитывали. Ведь как звучит: «Встретились как-то в дороге два гонца, „мокрая шавка“ и „головотяп“, и стали вместе подыскивать местечко для ночлега»…
– А знаешь, как один «головотяп» к егерю на ночлег попросился? – Серж кидает на «Головорезов» последний насмешливый взгляд и поворачивается ко мне.
– Это когда там уже сборщик налогов ночевал?
– Нет. Но тоже смешно. Слушай. Застал, значит, «головотяпа» вечер в лесу, далеко и от деревни, и от трактира. Совсем уж настроился рыцарь под открытым небом заночевать, да заметил дымок. Пошел, конечно, на дымок на этот, и вышел к дому лесника. Стучит, само собой, говорит, кто да откуда, и просит приютить до утра. Королевского рыцаря чего ж не приютить, отвечает лесник. С радостью, мол, и удовольствием. Только, понимаете ли, благородный сэр, в доме две комнаты. В одной мы с женой спим, в другой ребенок. Благородный сэр может выбрать, расположиться ли ему в детской или же на чердаке. «Не в детской, конечно, – отвечает благородный сэр. – Чердак меня вполне устроит».
Серж усмехается, выдерживает паузу. И продолжает:
– И вот утром спускается благородный сэр с чердака. А внизу прехорошенькая девушка – в самом, так сказать, соку – собирает на стол завтрак. «Кто вы?» – спрашивает рыцарь. «Я егерева дочка, – отвечает ему милашка. – А вы кто?»
Чем хороши такие истории, что смеяться можно, не дожидаясь последней фразы. И я уже еле сдерживаю смех, когда Серж, мастерски изобразив интонации не просто благородного сэра, а королевского рыцаря, заканчивает: «Кто?… Головотяп я, вот кто!»
Пока я смеюсь, Серж убирает остатки завтрака.
– Пойдем, друг Анже. Ты веришь в приметы? Встреча в дороге с королевским рыцарем – к удаче. Что скажешь о дороге, по которой проехал не один королевский рыцарь и не два, а ровным счетом пятнадцать?
1. Смиренный Анже, послушник монастыря Софии Предстоящей, что в Корварене
Давно улеглась пыль, поднятая отрядом «головотяпов», но след их остался. Не в пыли дорожной остался – в людях. В трактире, куда затащил меня Серж, вовсю травят байки из жизни королевских рыцарей. Люди смеются – и не верится, что гложут их заботы. Люди радуются чужому благородству – и не верится, что любой из них способен на подлость. Да что способен… им только повод дай! Знаю. На своей шкуре прочувствовал. Это сейчас нас с Сержем принимают если и не со всей душой, то хоть вежливо…
– Ну что ты опять мрачный такой, друг Анже?!
Я только плечами пожимаю. Никуда не денешься от прежней своей жизни, от прежней боли… Кто из людей властен над собственной памятью?
– …И тогда благородный сэр Бартоломью отвечает: «Зачем же загонять коня, если можно выехать пораньше?»
– Пойдем, Анже. – Серж согласно кивает потрясающему трактир хохоту. – Благородный сэр Барти прав.
2. Брат Серж, стражник монастыря Софии Предстоящей, что в Корварене
– Слыхал я про сэра Барти еще одну занятную историю. Правда, веселого в той истории мало… – Серж глядит на небо, ежится. – Тучи-то какие находят. Как бы гроза не застигла.
Я совсем не против, застигни нас в самом деле гроза. Да и Серж, мне кажется, тоже. Весенние грозы радостные. А что вымокнем – пусть… найдем, где обсушиться.
– Не о той ли истории ты, – возвращаюсь я к сэру Барти, – как баронесса Скатца хотела окрутить его со своей дочкой?
– А, ты ее слыхал! – Серж коротко смеется. – Упаси Господь доброго рыцаря столкнуться с баронессой еще раз! Нет, моя история повествует о том, как славного сэра Бартоломью попросили сопроводить из Себасты в Корварену одного мальчика. У мальчика родилась сестричка, и мать хочет отправить его на годик-другой к бабке, так сказали капитану «Волков побережья». Что рыцарю ехать до Корварены – три-четыре дня на добром коне. Сэр Барти посадил мальчишку с собою в седло и пустился в путь, не ожидая дурного.
Серж замолкает. Что-то в его голосе подсказывает мне, что история не будет походить на обычные байки из жизни королевских рыцарей, разудалые и немудреные. Я молча жду продолжения.
– Себаста признаёт власть короля, но все же это не коронный город. Там заправляет делами городской совет, а не королевский наместник. Я не знаю, как выбирали этот совет раньше, но сейчас в борьбе за место в нем не гнушаются, можно сказать, ничем. А королевских рыцарей, Анже, не так уж трудно ввести в заблуждение. Сэр Барти и не подозревал, во что его втянули. Он ехал себе, развлекал мальчишку рыцарскими байками и въехал прямиком в западню.
