– Ну конечно, нужно было сразу догадаться, по известному принципу, откуда ноги растут, – произнесла Шернье после того, как ее группа пополнилась двумя бабушками и вампиром, таскающим на вытянутых руках и с опаской какой-то глухо стянутый мешок, из которого доносилось периодически щелканье зубов, и, судя по звуку, немаленьких. – Либо катакомбы, либо это.
Путь их был недолгим, пару кварталов группа проскочила еще в сумраке, но вот миновав условную границу первого кольца, командор дала команду своим людям рассредоточиться и закрыть забрала на шлемах. Шутки кончились, как и жилой массив серых худых домов, они вышли к огромной свалке городского мусора, весьма условно отгороженной неприметным забором от человеческого жилья.
Первое кольцо города само по себе не самое приятное место на свете, но это до тех пор, пока вы не побываете на «мусорке», куда свозят отходы не только упомянутые выше жители бедных районов, но и куда более состоятельные граждане верхних колец. М-да уж, о какой-то систематизации здесь говорить не приходится. Все вперемешку, начиная от адски ядовитых отравляющих воздух вокруг себя испорченных шкур и останков животных, заканчивая целыми завалами битого камня и досок.
– Псов не спускайте. – Дернула за рукав командора Мила Хенгельман. – Эта мусорка кишит мелкой нечистью, я ее за версту чую, псы только отвлекаться будут.
– Понимаю. – Кивнула Альва. – Что можно ожидать?
– Кресгрохи, – вместо сестры ответила Априя.
– Дохлые крысы. – Кивнула своим мыслям Шернье.
– Ихтиокраусы, – тут же дополнила перечень Априя. – Метостархи, грули, дестаголы.
– А ихтиокраусам тут откуда взяться? – удивилась командор рыцарей.
– А как же без них? – Захихикала Милана. – Тут под нами тоннелей шесть минимум чувствуется под землей, причем, бьюсь об заклад, все с водой вперемешку с дерьмищем.
– Ненавижу говнокрабов. – От избытка чувств Альва Шернье чуть не сплюнула на землю, вовремя вспомнив, что забрало шлема на ней закрыто. – Ладно, идем в три шеренги, никому не зевать, солнце ушло за горизонт, парни, теперь время мракобесов настает, сейчас начнут вылезать сволочи.
Городская свалка и вправду было местом небезопасным, даже невзирая на весь перечень существ, перечисленных старой некроманткой. Эта клоака жизни любила вбирать в себя не только хлам разбитых вещей, но и хлам другой, хлам людских неудачных судеб, мусор двуногий и весьма озлобленный на окружающую действительность. Здесь любили прятаться самые кровавые убийцы, безумные маньяки, «недобитки» уличных банд и прочий соответствующий контингент, который вполне себе может допустить мысль замахнуться даже на бестиара.
Что тут скажешь? Если по первому кольцу городская стража еще могла себе позволить при свете дня передвигаться группами, держа кисти на рукоятях своих клинков, то сюда уже не совался никто и ни при каких условиях. Это другая реальность или, если хотите, другой мир со своими внутренними законами и принципами.
Шли молча, из звуков были лишь приглушенные шаги и звук осыпающегося мусора под ногами. Ровной походки не получалось, местами мусор выглядел непреодолимыми терриконами, из-за чего приходилось группироваться, обходя завалы и эти зловонные горы.
– Ой-ой-ой! – вдруг всполошился в напряженной тишине вампир. – Эта гадость буянит и извивается внутри, так и должно быть?
– Да нет вроде. – Группа остановилась по поднятой руке командора, а бабушки подошли вплотную к мешку, что с трудом удерживал в руках вампир. – Должен смирно голубчик сидеть.
– Тихо, – вскинулась Шернье, к чему-то прислушиваясь. – Слышите? Шелестит что-то.
– Где-то я уже это слышала. – Шмыгнула носом Милана Хенгельман. – Стоп! Это же, это же…
– Мать честная! – выдохнула стоящая рядом Априя. – Это же диктиопты!
Ночь стала наполняться жутким шелестом и пугающими щелчками. В некоторых местах под ногами стала вздыматься пузырями земля, распадаясь старым слежавшимся мусором, а наружу поперли десятками огромные, примерно по размеру с небольшую собаку, плоские и темные хитины здоровенных жуков.
Множество вертких лапок и щелканье увеличенно больших жвал, ну и пугающий шелест, что шел от мелкого подрагивания фосфоресцирующих мертвенно-зеленым светом полупрозрачных крылышек, что выбивались немного из-под панцирей странных существ.
– О боги, – ужаснулась командор бестиаров. – Мы тут все ляжем, у меня нет такого оборудования, чтобы бороться с этими тараканами.
– Ну, валяться я бы тебе в местных помоях не советовала, – улыбнулась Априя.
– Не ровен час, заразу какую подцепишь, девочка, – покивала Милана.
– Ты лучше мальчишек своих под юбку прячь. – Априя махнула рукой в сторону замерших рыцарей.
– А то бабушки ненароком еще зашибут кого, – в голос произнесли старушки на пару, подмигнув друг дружке.
Даже в ночи сгустки тьмы, что стали формироваться в виде живых и движущихся облаков на руках двух некроманток, разительно отличались на общем фоне своей непроглядностью и глубиной.
Тугая вязкая тьма, словно осиный рой скомпоновалась в руках двух старушек, подрагивая и меняя свои обтекаемые формы, после чего сорвалась в полет, рассыпаясь на сотни мелких капелек, что устремились к телам мерзких тараканов, что еще после дневного сна немного вяло реагировали на окружающую действительность. Ну да, как-то отреагировать монстрам уже было не судьба. Точки касались темного хитина, мгновенно парализуя оживших тварей, после чего тусклое свечение призрачных крылышек меркло, постепенно полностью сходя на нет, оставляя таракана безжизненным куском материи.
Как это ни странно, но за последующие пару часов, что они выписывали круги по зловонному лабиринту городской свалки, старушки еще трижды выступали щитом мрачным и молчаливым рыцарям, что оказались бессильны со своим смертельным арсеналом на чужой и дикой территории, которую облюбовала мелкая проказа некромантских приспешников.
С усилением ночи груды мусора обретали свою новую и странную жизнь, и если часть из нее благоразумно ретировалась, то определенные виды местной фауны, наоборот, стремились приблизиться максимально тесно к идущим хмуро и тяжело людям.
Но сколько веревочке ни виться, обязательно будет конец, так и путь поискового отряда был прерван, когда сначала мусор под ногами стал мерзко хлюпать, наполняясь влагой, ну а затем их взору предстала огромной квадратуры сливная яма, наполненная булькающей и мутной вязью консистентных сбросов, больше похожих на кисель, чем на воду. Мусор по краям ямы вздымался вверх, своими склонами закрывая практически со всех краев искусственный водоем от сторонних взглядов, и лишь вдали, на противоположном от них берегу зиял огромный темный глаз выходящего наружу из-под земли коллектора, из которого мягко, небольшим потоком, в озеро поступали стоки.
