В его голосе звучит боль.
И все же…
Подземельные, думаю я, надеялись понять. А Пресветлый… не знаю! Не знаю – но чувствую: не знание нужно ему и не понимание. Что-то другое.
Я глотаю комок в горле. Анже, тебе мало?
– Благословите на труд, Отец, – твердо говорю я.
– Благословляю! – Пресветлый касается моей склоненной головы и добавляет: – Я попросил брата Сержа пожить в твоей келье до конца дознания. Он один лучше присмотрит за тобой, чем четверо, которые меняют друг друга. Заодно и наставит тебя в жизни монастырской, а то ты уж, вижу, весь в Смутных Временах…
– Благодарю, Пресветлый! – Я кланяюсь. – Брат Серж хороший наставник.
– Это потому, что мне тоже интересно, – бормочет Серж.
– Я знаю, – отечески улыбается Пресветлый.
2. Ожье, вассал короля Андрия
– Славышть, – Андрий указывает рукой на расчертившие небо зубьями острые крыши. – Мой город. Моя столица. – Он глядит на Марготу, улыбается. – Наша столица, жена моя! Смотри, нас встречают.
Сергий уже рвет галопом навстречу показавшимся на дороге всадникам.
– Славышть, – повторяет Марго. – Она больше Корварены?
– Трудно сказать, – Андрий пожимает плечами. – В Корварене, пожалуй, теснее. Ты готова показать себя своему городу, королева Маргота?
Марго смеется:
– Сколько же будет длиться наша свадьба, супруг мой король?!
– Осталось немного, – усмехается Андрий. – Представить тебя князьям, советникам, двору и народу. Учти, среди князей будут недовольные. Пусть это тебя не пугает, Марго. Я с ними справлюсь.
– Мы справимся, Андрий, король мой, – поправляет мужа Марго.
– Мой король! – К Андрию подъезжает Васюра. – Мы с Ожье отстанем сейчас. Незачем ему мелькать перед всем тем сбродом, что выехал встретить молодую королеву. Проедем через Ордынские.
– Жду вас после заката, – кивает Андрий.
– Ожье, – Юлия высовывается из окна кареты, – погоди, Ожье!
– Юлия, не надо волноваться, – улыбается Васюра. – Мы всего лишь проедем через другие ворота.
– Правда, Юли… – Ожье подъезжает к карете и берет жену за руку. «Он уже держится в седле не хуже людей Андрия, – завороженно думает Юлия. – Он стал прежним… и другим». – Переставай уж бояться за меня!
– Я и не… – Юлия краснеет, пальцы привычно теребят узел «серебряной травы». – Ну, что ж! – Она дергает узел, и шнурок выскальзывает из пальцев скользкой змейкой. Чудо, что Ожье успевает подхватить! – Да хранит тебя любовь моя, – шепчет Юлия и завязывает «серебряную траву» на запястье мужа.
– Здесь нет гномов, Юли, – улыбается Ожье.
– Славышть вообще довольно спокойный город, – сообщает Васюра. – Тихий и сонный по сравнению с Корвареной.
Юлия только вздыхает в ответ.
– Она боится, – говорит Васюра, когда карета скрылась за спинами людей Сергия. – Боится Славышти, меня, Сергия, короля… но ведь она сама этого хотела!
– Ничего, пройдет. – Ожье гладит серебро шнурка и грустно улыбается. – Юли так долго за меня боялась, что теперь не может перестать. Что ж, сам виноват: дал повод!
– Но ведь она не собирается прятать тебя под юбкой? – ехидно спрашивает Васюра.
– Лучшее, что можешь ты сделать, – Ожье пристально смотрит Васюре в глаза, – дай королю совет, пусть научит их ездить верхом. Марго и Юлю. Тогда у них просто не будет сил бояться… хотя бы недели две, а за это время они привыкнут.
– Дельно, – соглашается Васюра. – Ладно, двинули. Ордынские ворота на другом конце города. Хочешь что-то спросить?
– Да нет, подумал просто: в Корварене с воротами проще. Южные, Северные, Восточные и Западные.
– Да, без затей. И возле каждых – очередь! А у нас их семь. Закатные – в них въезжает сейчас король. Пастушьи – через них гонят обычно скот. Ордынские – к ним приходят посольства Орды и Халифата. Кладбищенские. Монастырские – в полудне пути там монастырь Егория Воина. Корсарские – от них путь к северному побережью. И почти рядом с Закатными – Рудные. Дорога к рудникам, как ты и сам можешь догадаться. Кстати, на, – Васюра протягивает Ожье небольшую серебряную бирку на грязно-белом шнурке, – повесь на шею и не снимай.
– Что это?
– Пропуск. Городские ворота и внешние дворцовые. От внутренних Серега даст.
Ожье вертит перед глазами бирку, вешает, как сказано было, на шею, и спрашивает:
– Я опять чего-то не понимаю? Прям уж, кусочек серебра на нитке! Что угодно, но не пропуск.
– Ну да, – кивает Васюра. – Точно такого вида амулеты можно купить у каждого встречного заклинателя. Дешевка. Кто заподозрит, что у тебя на шее не почти бесполезная отгонялка духов, а коронный пропуск? Даже стража у ворот не заподозрит. Их амулеты покажут, что пропуск у тебя есть, а как он выглядит, они и знать не знают. В нашем деле, Ожье, главное – не выделяться.
– Хочешь сказать, никто не знает, что ты – капитан Тайной службы? – Ожье недоверчиво хмыкает.
– Какой-такой Тайной службы? – Васюра ухмыляется. – У короля один капитан – Сергий. Какая может быть Тайная служба, когда полтора десятка князей имеют право быть в курсе всех государственных дел, давать королю советы и даже требовать отчета? Нет, Ожье, я – всего лишь геральдический советник короны. Для всех, кроме короля, королевы, Сергия и десятка своих людей.
– Только десятка?!
– Остальные не знают моего имени.
– А, – Ожье кивает, – понял. Умно. Готов поспорить, основное внимание твои люди уделяют именно князьям.
– Постоянная головная боль, – морщится Васюра. – Южные особенно… ладно, об этом в другой раз. Гляди, вон уже и ворота.
– Не очень-то людно, – замечает Ожье.
– А ты думал? Все хотят хоть издали, да поглядеть на новую королеву. А что это ты не спрашиваешь, почему я тебя через другие ворота потащил?
– Сам скажешь, чего спрашивать. Ты ведь теперь мой капитан, так? Я не знаю, как здесь, а в Корварене не принято донимать командиров вопросами.
– Учту, – говорит Васюра. – Но у меня ты можешь спрашивать о чем захочешь. И у Сергия тоже. А то ведь толку пока что с тебя, как с жеребца молока. Проникнись для начала нашими проблемами, город узнай… мы с Серегой поможем. А там видно будет.
Ордынские ворота они проезжают молча, неспешной рысью. Стражники едва смотрят на них.
– Я опять чего-то не понял? – спрашивает Ожье, когда они поворачивают в узкий переулок. – У вас всех так молча пропускают?
– Амулет. – Васюра сочувственно косится на Ожье. – Кажется мне, что у вас на Полуострове заговоренных вещичек поменьше, чем у нас. Никакой у тебя к ним привычки. Ладно, дело наживное. До заката уйма времени, а здесь рядом неплохой кабак. Я угощаю.
3. Смиренный Анже, послушник монастыря Софии Предстоящей, что в Корварене
