Кулл встал, с наслаждением выпрямился, потянулся.
— Пойду… пройдусь, — туманно объяснил он, — похожу на двух ногах… пока могу.
Дзигоро кивнул, не глядя на варвара. Едва могучий атлант скрылся, рядом послышался знакомый шорох. Дзигоро неторопливо обернулся и увидел того, кого, собственно, и ожидал увидеть, — огромного питона с головой маленькой смешной обезьянки. Он поглядел под ноги и увидел крысеныша на паучьих лапах. За спиной раздался очень мягкий удар о землю.
— Здравствуй, Малика, — улыбнулся Дзигоро. Как и в прошлый раз, ответ на невысказанный вопрос возник в его голове.
— Нас послали за тобой, человек. Тебя ждут.
— А как же луна? — удивился Дзигоро. Он не спросил, где его ждут. Послать за ним эту троицу мог только лемуриец. Когда Кулл-пес притащил на его порог окровавленную тушу и Ранхаодда отвернулся от его жилища, эта встреча стала неизбежной. Пожалуй, он знал это.
— Сегодня Врата откроются до рассвета, — только губами ответил Кошиф. — Хозяин сделает это специально для тебя.
— Я тронут, — улыбнулся Дзигоро.
— Ты пойдешь с нами? — недоверчиво спросила Малика.
— Да, я пойду, — кивнул Дзигоро. — Я готов к встрече.
— Ты готов пролить кровь одного из нас?
— Нет.
— Значит… ты собираешься пролить кровь хозяина?
— Нет.
— Я не понимаю тебя. — Дзигоро почти воочию увидел, как Малика-женщина пожимает плечами.
— Это не страшно, — ответил Дзигоро. — Главное, чтобы понял Кулл.
Темневший вдали силуэт горной гряды задрожал и расползся неуклюжей кляксой, похожей на осьминога. Через минуту его скрыла стена белесого тумана, немного подкрашенного золотисто-алыми лучами солнца. Врата Заката, которые на этот раз стоило назвать Врата Рассвета, снова, уже второй раз закрылись за ним, и Дзигоро в сопровождении своего странного эскорта шагнул в тень зловещей башни.
Его окружила тишина. Ни голосов, ни шороха ветра в траве, ни шагов по мощеному двору, ни лязга оружия. Замок Чародея словно вымер, только узкие окна, похожие на бойницы, продолжали нее так же светиться колдовским зеленым светом. Неожиданно Дзигоро понял, что он один. Сопровождавшие его твари куда-то исчезли. Он оглянулся, но быстрый взгляд его не уловил даже мелькнувшей тени. Камелиец пожал плечами и потянул па себя массивную дверь.
Внутри его тоже никто не встретил. Никто не пытался остановить его или, наоборот, подтолкнуть вперед. Замок был пуст. Впрочем, Дзигоро не собирался поворачивать вспять. Врата Заката закрылись за ним, и идти ему было попросту некуда. Разве что вперед.
В пещере лемурийского мага не было ничего, что могло бы поразить воображение Дзигоро. Подземный огонь был пригашен на время, как видно. Треножник над очагом пуст, а Дзигоро ожидал увидеть на нем непременную чашу с магическим зельем. Такой же пустой была и ниша в дальнем углу пещеры, перегороженная толстыми железными прутьями с острыми крючьями по всей длине. Совершенно бесполезными и ненужными казались цепи, врезанные в камень стен. Вот стол около одной из них, почти совершенно пустой, не считая нескольких прозрачных флаконов с каким-то жидкостями, действительно показался Дзигоро подозрительным.
— Ты все-таки пришел? Не слишком же ты торопился.
Дзигоро обернулся на этот до дрожи знакомый омерзительный голос и заметил маленького лысого человечка в цветном халате до пят.
— Да, я не торопился, — кивнул камелиец. — Никто не может убежать от судьбы, но и за ней бежать глупо и недостойно…
Лемуриец презрительно расхохотался:
— Ну-ну, твоя мудрость подобна слишком глубокому колодцу. Из него можно любоваться звездами, но трудно доставать воду.
— Зачем ты хотел видеть меня? — перебил Дзигоро.
— Странный вопрос, — лемуриец рассмеялся снова. — Чтобы убить. Помнишь предсказание: ты станешь источником моей гибели? Умный человек должен оградить себя от удара.
Камелиец повел плечами. Лицо его осталось бесстрастным.
— От судьбы не уйдешь, Тумхат, и если мне суждено стать причиной твоей смерти, значит, так оно и будет. Ты ничего не изменишь в рисунке своей судьбы, он начертан задолго до нашего рождения, и стереть его может лишь та рука, которая его начертила. Но, если хочешь, попробуй.
— Ты так уверен в своем искусстве? — подозрительно сощурился лемуриец. — Или в своем счастье? Или в покровительстве своего Бога?
Камелиец сдержанно покачал головой.
— Я уверен лишь в одном: свершится то, что предначертано Богами, и ничто иное, это единственная защита, которая у меня есть, и это единственная защита, которая мне нужна. Если хочешь меня убить, убей. Но предупреждаю, это будет нелегко.
— Ты не боишься? — Лемуриец с недоверием оглядел Дзигоро.
— Кто боится Богов, тот пусть больше никого не боится, — последовал ответ.
Внезапно худощавая фигурка камелийца как-то неуловимо изменилась. Он не стал выше ростом или шире в плечах, не сделал ни одного угрожающего движения. Но его тело словно облекли невидимые доспехи, лемуриец смотрел на него с недоумением, граничащим с ужасом. Дзигоро был беззащитен, глаза мага говорили ему об этом, но острое чутье чародея предупреждало: любая попытка применить силу наткнется на силу еще большую, и неизвестно, кому будет хуже. Неожиданно лемуриец понял, что Дзигоро видит его замешательство, и это второй раз неприятно царапнуло его гордость. Он чувствовал, что сдерживает себя из последних сил. Внезапно пол пещеры заволокло туманом. Туман этот, пахнущий серой и болотными испарениями, быстро густел, набирал силу и плотность, с каждым мгновением подбираясь все ближе и ближе к неподвижному Дзигоро. Он был похож на хищное чудовище, которое проснулось, чувствует голод, видит добычу и аккуратно, чтобы не спугнуть, подбирается к ней на мягком брюхе.
Дзигоро не шевельнулся. Остановившимся взглядом он смотрел в одну точку на стене, не замечая или не желая замечать, как туман подбирается все ближе и ближе, облизывая его голые ступни и, поднимаясь выше, касается развернутых ладоней. Дзигоро не смотрел вниз. Не смотрел он и на Тумхата. Взгляд его светлых серых глаз был обращен вовнутрь. Камелиец был непостижимо, пугающе спокоен. Тьма поднялась почти до самого потолка, сгустилась и обволокла его плотным коконом, сквозь который уже нельзя было разглядеть одинокой неподвижной фигуры. Лемуриец шевельнул пальцами, и в коконе полыхнуло светом. Дом содрогнулся, склянки на столике отозвались жалобным звоном. Лемуриец жадно вглядывался в тусклый кокон. Но вот туман понемногу рассеялся, теряя черноту и плотность, и возникла фигура Дзигоро. Он был все так же каменно-неподвижен, спокоен и бесстрастен. И, провалиться ему на этом месте, совершенно невредим. Хотя должен был стать кучкой пепла, сгореть в пламени Кольца Силы!
