лице противника появилось совершенно новое выражение.
Новое для него, не для Харлин. Та уже видела это лицо, когда сказала, что желает уйти. Именно это лицо убедило её в окончательности выбора, пусть даже затем начался ад.
Удивление.
Непонимание.
Отрицание.
Ему не только посмели сопротивляться — сопротивление оказалось успешным. Успешным настолько, что на мгновение охватил страх.
Однако Харлин знала, что за страхом последует ярость.
Убийца вырвал руку. И теперь уже сам молниеносным движением схватил её за левое запястье. Точно так же сжал до хруста, возвращая торжествующую улыбку и предполагая, что без обеих рук весь боевой азарт жалкой мошкары пропадёт.
Улыбка не успела пропасть, когда мощный удар справа опять повалил его. Но мгновенно стерлась прицельным пинком прямо в зубы.
Зелёная кровь лилась на живот Харлин и активно окрашивала камни, но вместо потери сил та словно бы приобретала их. Удары становились всё быстрее и четчё, обрушивались на убийцу, не позволяя тому встать, двинуться, контратаковать — лишь тщетно защищаться.
Однако Харлин пиналась не просто так. Она оценила обстановку вокруг себя, и медленно перемещалась куда надо. В такой позиции был один уязвимый момент, и противник точно им воспользуется, но чтобы с пользой…
Он воспользовался. Схватил ногу, когда та оказалась у его лица, и дёрнул изо всех сил. Харлин упала, раскинув руки, а убийца мигом забрался на неё. Его дыхание воняло гнилью, а острые зубы грозили расправиться без всякого оружия. Особенно с такой ненавистью в глазах. Харлин не знала ничего о его прошлом, но могла с уверенностью сказать — так сильно ему не доставалось давно, если вообще когда-то. Почти наверняка он чувствовал себя непобедимым, так что сейчас жаждал подтвердить это любой ценой.
Харлин успешно отобразила испуг. Безнадёгу. Мольбу. И со взглядом, умоляющим пощадить её и убить быстро, она ударила схваченным молотом прямо по спине врага.
Тот успел уловить её движение. Успел дёрнуться. Но не облегчил жизнь, ибо молот попал по бедру и впервые за бой выдавил крик боли. Харлин столкнула его с себя, опять вскочила и ударила уже сверху вниз — и вновь тот запоздал подняться, получил уже по голове и рухнул окончательно.
А она всё била и била. Чтобы окончательно стереть это белое лицо, эти зелёные волосы, эту гнусную ухмылку. Била, сама не понимая, что восторженно кричит. Била, даже когда алая лужа коснулась её ног. Била, пока не поняла, что больше не может, и остановилась неимоверным усилием воли.
На мгновение Харлин подумала, что всё закончено.
А затем рука появилась из-за шеи и пшикнула прямо в лицо из флакона. Она хотела развернуться и ударить, но комната закружилась, пол и потолок поменялись местами, а упасть помешала лишь крепко подхватившая рука.
— Вот так вот, Харли Квинн, — голос доносился издалека. — Ты немножко побунтовала, но не смогла сбежать ни от меня, ни от себя. Поспи, а когда проснёшься, то всё станет как прежде.
Нет, пообещала Харлин. Больше ничего не будет как прежде.
Но сейчас действительно лучше поспать…
Джокер держал Харлин очень нежно, даже слегка покачивая как младенца и что-то мурлыкая себе под нос. Прекратил он, когда позади раздалось строгое:
— Отпусти её.
Джокер беспрекословно поднял руки — Харлин свалилась на пол тяжёлым мешком — и повернулся.
Бэтмен стоял напротив него, внимательно рассматривая происходящее. Он увидел Харлин, увидел разможённый труп, и даже на крохотный цветок обратил внимание. Джокер со всё ещё поднятыми руками мелко захихикал.
— Значит, старина Бэйн всё-таки не смог раздавить тебя! — похоже, он скорее радовался. — Куда уж ему. Однако повозиться пришлось, не так ли, Бэтси? Надеюсь, ты не совсем устал, потому что главное блюдо ещё впереди!
Джокер аж затанцевал на месте, так и не опуская рук.
— Всё к этому и шло, дамы и господа! Как бы ни крутился сюжет, какое представление не разворачивалось бы, но закончится оно всегда поединком Бэтмена и Джокера! Два клоуна подерутся на потеху глубокоуважаемой публике! Спешите занять места!
Глава 13
— Сначала отойди от неё, — потребовал Бэтмен. Джокер не стал возражать и протанцевал в сторону, позволяя Бэтмену склониться над Харлин и убедиться, что та жива.
— Эта сучка только что при мне убила человека, — Джокер протанцевал до пирамидки и там наконец-то остановился. — Я потрясен таким актом беззаконности и хотел бы сообщить о случившемся службам правопорядка, ибо опасаюсь за свою жизнь честного налогоплательщика.
— Не кривляйся, Джокер, — Бэтмен посмотрел на труп, но почти сразу отвернулся. Не на что было там смотреть.
— Это мне говорит богатенький мальчик, решивший от скуки нарядиться в костюм летучей мыши! — Джокер прижал руки к щекам в притворном возмущении. — Воистину, наше общество заражено лицемерием.
— Лучше сдавайся, — Бэтмен пропустил его слова мимо ушей. — Я уже вызвал подмогу. Скоро сюда явятся полиция и врачи.
— Намекаешь на то, что у нас не так мало времени потанцевать? — ухмыльнулся Джокер. — В таком случае, почему бы не начать? У меня тут припасена пара игрушек, так что если позволишь…
— Сдавайся, — повторил Бэтмен.
— Ой, да не будь таким торопыгой, Бэтси! Это же катакомбы. Пока все сюда дойдут, мы успеем раза три закружиться в ослепительном танго! — Джокер изобразил нечто среднее между пируэтом и ударом ногой. Бэтмен полностью выпрямился и шагнул в сторону, подальше от Харлин.
— В таком случае, ответь мне на один вопрос, — он закутался в плащ. — Почему ты убил Дженни и Агату Нейпир?
— Кого? — Джокер скривился. — Бэтси, я не знаю имён тех, кого убиваю. Зачем мне их знать? Чтобы потом найти на кладбище? — он захохотал, но Бэтмен лишь сказал:
— Зачем ты убил своих жену и дочь, Джек?
Хохот резко оборвался. Даже изорванная улыбка, казалось, уменьшилась. Джокер посмотрел на Бэтмена совсем пустым взглядом, а затем прошептал:
— О, так вот какой путь ты выбрал, Бэтси? Путь отмщения за всяких сучек? Неудивительно, что любят тебя очень избирательно. Даже я иногда чувствую, что хотел бы придушить
