Блин, о чем я думаю, о бабах, еще и философствую, мда сколько времени прошло, а все смотрю в их сторону с интересом. Хотя, если честно признать, тут дело в инстинктах, которые я подавляю, и в том, что тело молодое, гормональный взрыв.
У меня есть занятия куда интересней и важней, изучение этого мира и магии, сохранение своей жизни, оттачивания мастерства владения мечом. А девушки — это приятное дополнение и, так сказать, бонус. Как специи. С ними вкусней, это да, но и без них замечательно. И я впервые задумался о том, почему раньше так себя так вел, мне было интересно, как можно больше девушек попробовать. Да это была с моей стороны месть на предательство. Два года копил на квартиру, пахал как проклятый, а в итоге та заработанная квартира осталась пуста, я и сорвался. И потерял ориентир, которого у меня и не было, вру, был он у меня, слишком я вкладывался в те отношения. Перестал быть собой, как итог, стал неинтересен, меня просто использовали как ресурс, а когда был найден ресурс поинтересней, я был выкинут и забыт. А сейчас у меня есть цели, и они увлекают в разы больше, чем просто охота за женской благосклонностью, и, черт возьми, это воодушевляет. Да и, говоря честно, есть и другие специи для моего эго, ничуть не хуже, а в не которых моментах даже лучше.
Отвлекшись от своих дум, я лениво поблуждал взглядом по залу таверны, в которой все так же отдыхали и кутили люди. О, вон и мой ужин несут, его подала совсем другая девушка, не женщина. Лет тридцати, одетая в платье из крашеной материи, на поясе висело что-то, напоминающее фартук. У Женщины была фигура, как у груши: узкие плечи и большая задница, — причем и остальная внешность была примечательна, а точнее, разрез глаз. Было в нем что-то азиатское. Она, молча разместив мой ужин на столе вместе с выпивкой, удалилась.
Приступив к еде, я наслаждался и периодически опрокидывал стопочку водки, холодной и весьма качественной, хотя организму поначалу было непривычно, даже возникло желание обратно выплюнуть. Ага счас такой продукт, к тому же за него еще денег попросят.
Во время ужина неоднократно прислушивался к чужим разговорам: в основном крестьянским, о погоде, об урожаях и, естественно, о бабах. Нет, иногда мелькало и интересное о дороге, на которой охотился монстр, и в словах слышался страх, так что такие разговоры быстро закругляли. Получалось что-то вроде: раз мы об этом не говорим, значит, этого и нет, чушь и глупость.
Насытившись, я откинулся на спинку стула и наблюдал за залом из-под прикрытых век. А тут было на что посмотреть, купчик, уже поддатый, со смехом ухватил Юльху за задницу и посадил к себе на колени. А та улыбалась все так же фальшиво, мол, мне это нравится, продолжай. Вон и со стола уже давай еду поклевывать, а купчик тем временем уже и руку под вырез платья запустил, рожа его покраснела, сидит довольный.
Один из ближайших наемников толкнул купца в плечо и заговорил, я же напряг слух, уж очень любопытно стало.
— Фасир, ты уверен, что стоит задерживаться? — кинул на Юльху и похабно улыбнулся, вот местные бают, на дороге завелся кто-то, ехать опасно, а мы так только после полудня выдвинуться сможем.
Купец сморщился от его слов, как будто съел красный перчик, но, взглянув на Юльху, поцеловал ее со всем смаком, после опрокинул в себя чарку.
— Я вам плачу, чтобы мы только по безопасным дорогам, что ли, ездили, али как? К тому же я слышал, город ведьмака нанял, так что не переживай, договорюсь, сопроводит он нас, я чай не дурак, да и возраст уж не тот себе приключений искать. Так что пей, отдыхай и веселись, — махнул он на стол.
И уже не обращая внимания на своего сторожа, вновь полез к Юльхе под платье.
Лениво оглядывая зал и примечая разные курьезы, я насыщался и культурно выпивал, в общем, тихо и спокойно отдыхал, еще бы компанию хорошую, и совсем вольготно стало бы.
Неожиданно кабатчик выкатил бочонок и потащил его в центр зала, его сопровождал смущенный Мишко, который теребил какую-то небольшую палку. Установив бочку посередине зала, кабатчик подхватил мальца под руки и усадил сверху. После чего пошел к стойке своего средневекового бара. Мишко поерзал на бочке, явно устраиваясь поудобней, что-то прошептал, прикрыв глаза, несмело улыбнулся всему залу, смотрящему на него, и поднес свою палочку к лицу. Это оказалась не какая-то палка, а флейта или дудочка, возможно, даже иной духовой инструмент, мне неизвестный.
Как только полилась музыка, многие притихли, хотя в зале по-прежнему было шумно. Пара окриков и зуботычин сделали свое дело — наступила тишина. В которой Мишко выводил свою мелодию. Возможно, на чей-то искушенный взгляд он играл неумело и не всегда попадал в ноты. Однакомне нравилось, да и музыки я много лет не слыхал, не сильны в этом ведьмаки, к сожалению. Но вот та страсть, с которой играл юный музыкант, энергетика, которая шла от него, зацепили меня за душу. Прикрыв веки, я облокотился о стену и отдался на волю мелодии, для меня она была великолепна. В общем, ушел в себя, наслаждаясь музыкой.
Очнулся, когда народа в зале осталось немного, Мишки не наблюдалась, служанки убирали со столов. Опрокинув в себя последнюю чарку, я решил, что надо бы выпить еще, но продолжить уже в комнате. Спустя пару минут ко мне, чтобы убраться на столе, подошла Ольха, было заметно, что она подустала.
— Как вам игра нашего мальца, господин? — сгружая тарелки на деревянный поднос, спросила девушка.
— С душой парень играет, с душой, принеси еще два кувшина пива и морс ко мне в комнату и захвати еще две кружки.
— Господин желает еще выпить, а господин выдержит? — с ехидным смешком поинтересовалась аппетитная дама.
Хмыкнув в ответ:
— Господин еще не то сможет, ты, главное, приходи, — я поднялся со стула.
— Хорошо, сейчас уберусь на столах и принесу ваше пиво. — И, раскачивая бедрами, направилась в сторону кухни с подносом грязной посуды.
Я же отправился на улицу освежиться, да и лишнее скинуть, так сказать. Постояв, полюбовался на звезды, красивое здесь небо. Правда, за столько лет так и не смог привыкнуть: не мое, не родное. Не мой мир это, не мой, смотришь на звезды и особенно четко это понимаешь. Люди здесь такие же, как и дома, да и не только люди. Со своими слабостями, страхами и желаниями. Природа очень похожа, что здесь, что в Африке береза есть береза. Нет, есть различия во флоре, но чтобы точно сказать, большие они или нет, надо быть в этом деле специалистом. А вот в фауне есть разница, я сам тому яркий пример, да и та животинка, за которой выйду на охоту, ну, или она за мной, иллюстрирует степень различий. Вдохнув еще раз прохладный свежий воздух, я направился в свои апартаменты.
Зайдя в комнату и оставив дверь приоткрытой, стянул с себя ремень с ножнами, вытащив нож, убрал его под кровать со стороны подушки, пускай полежит там. Вдруг колбаску среди ночи захочу порезать.
Пододвинул комод к кровати. И тут дверь распахнулась: вот и мое пиво пожаловало вместе с Ольхой. В руках девушка держала поднос с закусками. Поставив его на комод, провела рукой по волосам:
— Ох, господин, как я устала. А что же вы в темноте сидите, как вы пить-то собрались, давайте я хоть свечи принесу.
Присев на кровать, я пробормотал:
— Хм, свечи. Свечи — это хорошо. Только кто их держать будет?
Удивленно подняв бровь и сморщив носик, Ольга спросила:
— А зачем свечи держать?
М-да шутка не зашла.
— Да так, Ольха, да так, неси быстрей, я как раз пиво разолью.
Как только за Ольхой закрылась дверь, я выдохнул.
— М-да, шутка явно не минутка, другие времена — другие нравы. И как тут за барышнями-то ухаживать? В высшем обществе-то вроде понятно, куртуазность и так далее. А тут, в селе, как? Стихи явно не зайдут, а может, и зайдут. Ага, как у Шекспира: «быть или не быть, вот в чем вопрос». А девчонка-то хороша, хороша. Такая сладкая, эх, мне бы такую.
А вот и она, в комнате появилась Ольха, держа в руках две зажженные свечи, которые сразу разогнали темноту.
