class="p1">Я кивнул. Благо и Янка проснулась, и Свете стало легче, одна ведьма выглядел встревоженной, но в этом не было ничего удивительного, ведь мы находились скорее всего в какой-то известной Обители. Не могла же Инквизиция снимать офис где-то на Крещатике?
– А где мой телефон?– возмутилась Красовская, шаря по карманам.
– Его изъяли для вдумчивого изучения.– ничуть не смутился монах, доставая из кармана вполне себе католические четки. Поймал мой взгляд и рассмеялся:
– Успокаивает и не несет в себе ничего дурного…Так вот, мы знаем кто вы, дорогой мой Дворкин, чем знамениты, мы знаем всю вашу…ээ…– он на секунду замешкался, не зная, как назвать нас.– Скажем так…команду. Инквизиция не понимает, что вы делаете в Киеве?– его острый, как бритва взгляд, резанул по глазам, заставив их прикрыть и слегка покраснеть.
– Решили выбраться на выходные с семьей!
– Во время глобальной пандемии, захлестнувшей нашу страну с головой? Когда все рестораны и общественные места закрыты под угрозой заражения?
– Так людей меньше! Экскурсоводы только тебе внимание уделяют!– брякнула из своего угла Яна.
– Не смешите меня…Вся ваша биография не позволяет мне вам поверить. Вы здесь из-за этой заразы…Вы ищете виновных, именно на их след вам удалось напасть в ресторане, только вы не ожидали, что эти некто будут более подготовленные, чем вы…Так?
– Мы приехали на экскурсию!– повторил твердо я.
– Хорошо!– хлопнул в ладоши Инквизитор, отстраняясь от меня и наклоняясь к жене. Света отшатнулась и мне пришлось ее приобнять, уж больно страшный вид был у этого головореза, который сам себя просил называть батюшкой.– Вы же врач? Светлана Владимировна Дворкина, акушер-гинеколог, своя клиника, блестящая репутация…Не вирусолог, но все же…Должны были понимать опасность! Когда в сутки инфицируются пять тысяч человек по всей стране, а умирают пятьсот-шестьсот, неужели бы вы потащили мужа и двух подруг в общественное место?
– Сколько?– ошалело заморгала Красовская.
– Это еще вчерашние данные!– невозмутимо кивнул монах.– Вирус мутирует, заражает людей в геометрической прогрессии. Сегодня может быть уже десять тысяч!
– Я…я…– Света беспомощно обернулась ко мне, но я промолчал. Уж я точно не оценивал масштабы катастрофы.– Я не знала…
– Врёте!– уверенно заявил Кирилл.– Не применять же мне к вам наши методы дознания? Говорите правду немедленно!– рявкнул он, встряхнув жену за плечи. Густая грива белокурых волос беспомощно трепыхнулась около моего лица.
– Полегче!
Сильный удар в челюсть сбил меня с ног. Я отлетел к стене, больно приложившись затылком об острый, выступающий из нее камень. В глазах замерцали звездочки. Удар у Кирилла что надо…Поставленный. Сплюнул кровь, чувствуя, как завизжала из своего угла Красовская:
– Это нарушение прав человека! Я журналистка «Вечернего Харькова»! Вы не имеет права! Я буду жаловаться на вас в суд!
– Помолчите…– он щелкнул пальцами, и Янка вдруг онемела. То есть говорить-то она говорила, нелепо раскрывая рот, словно рыба, выброшенная на берег штормом, только вот слов ее никто не слышал кроме нее самой.– Я сейчас выйду, Дворкин,– снова наклонился он ко мне, все еще так и не сумевшему придти в себя,– а когда приду снова через минут десять, то я хочу знать, зачем вы приехали в Киев, какие ваши цели и все, что вы знаете о пандемии и тех, кто эту заразу впустил в наш мир! Ясно?
– А если ответ будет тот же самый?– аккуратно уточнила Света, опасливо следя за руками монаха.
– Тогда советую вам пообщаться с вашей подругой!– мы все взглянули на Агриппу, вжавшуюся испуганно в угол и казавшуюся теперь совсем маленькой и зашуганной старшими подругами девочкой.– Она хорошо знает, на что я способен, когда очень чего-то хочу…
С этими словами отец Кирилл вышел из кельи, тихо притворив за собой дверь. Негромкие, но гулкие шаги за ней указывали на то, что подслушивать наи горячие дебаты он не собирается. Инквизитор, черт его побери, действительно дал нам время на раздумье.
– Серьезный дядечка,– оценила Красовская, прищелкнув своим острым язычком. Наши взгляды почти одновременно повернулись к Агриппине, которая сейчас мало походила на саму себя прежнею – властную и сильную магичку, главу Харьковского Ковена ведьм и чародеек. В данный момент перед нашей славной компанией сидела малость растрепанная, испуганная женщина. Колдунья сидела в самом углу кельи, обхватив разбитые колени руками и смотрела мимо нас куда-то вдаль, за пределы комнаты, за пределы времени…
– Боюсь отвлекать, Агри, но…
– Время неумолимо бежит!– прервала меня нетерпеливая Янка.
– И мы бы хотели услышать…– продолжил я, бросив косой недовольны взгляд на подругу.
– Откуда ты знаешь, черт возьми, этого железного человека?– не выдержала моих долгих словесных прелюдий супруга.
– Он не железный…– после долгой паузы проговорила ведьма тихим голосом.– Но очень хочет казаться таким! Хотя…После стольких лет…Вполне возможно! Жизнь людей порой меняет самым причудливым образом. Иногда вроде бы знакомый человек внешне, а душа..Душа чужая!
– Прекрасно! Ты все, как всегда вы, чародейки, умеете, объяснила!– съехидничала Красовская.– Просто на раз! И сразу стало понятно откуда ты его знаешь, что вас связывает и тому подобное…
– У нас всего десять минут!– поторопил я подруг, прислушиваясь к тишине за дверью. Вдруг там раздадутся вкрадчивые шаги возвращающегося Инквизитора?
– Это было лет двести назад…– начала Агриппина, проваливаясь в воспоминания своей молодости.
– Так он что…Тоже? Того?– глаза Красовской и без того огромные, широко распахнулись от удивления.
– Пока ты носишь сан Святой Инквизиции, годы для тебя ни что…– пояснила колдунья.– А он уже тогда был послушником, а я молодой, ветреной ведьмой, себе на уме…Я много путешествовала по стране. Это было время, когда к Ковену я не имела никакого отношения, а Агрида уже правила нами всеми. Свои способности я старательно скрывала, лишь изредка пользуясь ими в самых необходимых случаях. И надо же было такому произойти, что я случайно попала на Изюмскую ярмарку. Знаете, как это было раньше…Шум, гам, песни, казаки…Молодые и красивые! Там-то впервые я и увидела Кирилла! Он был со своим наставником отцом Феодосием. Кажется они приехали, чтобы освятить что-то… И знаете…Она мне приглянулся. Пробовала я за это время и купцов, и дворян, и крестьян с холопами, а вот такого…С чистым взглядом и добрыми помыслами у меня не было!– Агриппина горько усмехнулась.– Кто ж тогда знал, что послушник он не у отца Феодосия, а в Святой Инквизиции и прибыл не для того, чтобы осветить ярмарку, а для того, чтобы проверить ее на предмет наличия тут таких, как я…
Там фокусники выступали… Ну эти…Которые шарлатанские приемчики выдают за настоящую магию. Народу нравилось. Ну, я и решила выступить с отдельным
