лежал в руке, будто созданный специально для него. Он был чуть тяжелее его собственного и немного шире, но и острее, а это главное. Его ковали в преисподней, как сказал оружейник, на что указывали алые разводы на стали, а плохих клинков там не делали. Щит был вполне себе обычным, каплевидным, цельнометаллическим. Для обычного человека он, скорее всего, был бы тяжеловат, но Алену вполне подходил. На щите, крашеном в чёрный, тёмно-красным светился знак Бетрезена: перевёрнутый полумесяц с размазанной точкой внутри.
Азои с ними не пошла, что радовало. Демонесса сослалась на то, что ей лень переодеваться в доспехи в выходной день, ради непонятно чего. Никто настаивать и не стал.
Ройвер положил Стивенсону руку на плечо, и они переместились на зелёную поляну. Точнее, целое зелёное поле. Густая зелёная трава доходила Алену до пояса, а неподалёку, к северу, стоял тёмной стеной лиственный лес.
Антипаладин осмотрелся, втянул носом свежий воздух, по которому уже успел соскучиться. Свобода. Так близко и так далеко.
– Он там, – указал красный маг в сторону одиноко стоящего дерева на другом конце поляны. Ален не стал подначивать мага, что тот промахнулся. Сейчас он был рад прогулке и любой лишней минутке на природе.
На поверхности вечерело. Там, под землёй, они жили по другим часам. Там не было дня и ночи. Время на сон было понятием эфемерным, ибо сон не был необходимостью для большинства существ подземелья. Сегодня, например, у Стивенсона был день праздности, а завтра день сартан, который нужно посветить службе, то есть, выполнению заданий на благо преисподней. Спать ему разрешалось только в дни праздности и, иногда, в дни тренировок. Сами дни не всегда длились двадцать четыре часа, что иногда дезориентировало.
– Затаился, – прошептал Ройвер.
– Не важно, – отрезал антипаладин.
– Кто вы такие? – послышалось со стороны одинокого дерева. Нужно отдать ему должное, Ален его всё ещё не заметил.
– Мы хранители, как и ты, – разведя руки в стороны, крикнул красный маг. – Можешь выйти, мы не причиним тебе вреда.
– Я вам не верю, – крикнул хранитель Хастур.
– Умный мальчик, – шепнул в сторону Стивенсон.
– Наши боги хотят поговорить с Хастур, – крикнул Ройвер.
– Она не хочет разговаривать с ними, – прозвучало в ответ. – Хастур не хочет более работать с Бетрезеном и Асмодеем.
– Тогда она умрёт, – прогремел голос внутри, отчего Стивенсон даже прищурился.
– Бетрезен не щадит предателей, – вступил в разговор антипаладин.
– Это его проблемы, – спокойно ответил голос.
– Щенок, – тихо прозвучало внутри.
Красный маг посмотрел на Алена вопросительно и тот, одними губами, шепнул приговор молодому хранителю богини снов. Ройвер улыбнулся и исчез.
Дерево раскололось надвое, а затем взорвалось в столбе пламени. Сражение началось.
Стивенсон медленно шагал вперёд, не торопясь вступать в бой. Если с этим хранителем не сдюжит Ройвер, то ему и подавно ничего не светит. Он ещё ни разу не выигрывал спарринг против красного мага, ни в рукопашную, ни на мечах, никак. Ройвер был сильнее любого, кого знавал бывший рыцарь. Может даже сильнее того тёмного мага, Нефариуса. Вполне возможно.
Что-то, едва видимое, мелькнуло слева и Ален машинально закрылся щитом. По металлической поверхности проскрежетала сталь и нападающий тут же пропал. Рядом появился красный маг.
– Прыткий, гад, – протянул Ройвер.
Стивенсон попытался прощупать поле вокруг. Пусто.
– Ушёл, – подтвердил догадку маг. – Тебя не зацепил?
– Нет, – качнул головой антипаладин. – А тебя?
– Если честно, дважды чуть не достал. Хороший боец. Выучка ассасинская. Возможно из Амна.
При упоминании Амна Стивенсон чуть нахмурился. Он знал, что Ройвер это заметит, но ничего не мог с собой поделать. Всё ещё живо было в памяти предательство друга. Бывшего друга. Теперь это, конечно же, не имело значения. Ничего больше не имело значения.
– Я его ранил, – улыбнулся, после паузы, маг.
– Сильно? – равнодушно спросил Ален.
– Нет, – тут же увял Ройвер. – Выживет. В бок ему попал, вскользь.
– Бетрезен недоволен, – сказал Стивенсон.
– Асмодей тоже, – скривился маг.
– Возвращаемся домой.
Ройвер удивлённо глянул на антипаладина и ухмыльнулся. Ален впервые назвал подземелье домом, и сделал это специально.
– Как вам будет угодно, – улыбаясь, поклонился маг и телепортировал их обратно.
Новую лошадку звали Зольда. Странное имечко для сивой кобылы, но Мартин решил оставить всё, как есть. Лошадь была послушной и не пугливой, а как её звали – абсолютно не важно.
На дорогу от Элои до Анкона ушло четыре дня. Конечно, это расстояние резвая Зольда могла покрыть и за два, но Фламм шибко уж берёг свои ягодицы, а ещё хотел подготовиться к неизвестному. Книга лишь сказала, что чтобы стать сильнее ему нужно идти на великий вулкан. Но она не сказала, что его там будет поджидать. Проход на вулкан охраняется белыми гномами, но это ещё полбеды. То, что может ждать его на самом вулкане, может оказаться куда страшнее гномов. Он это чувствовал. Простым это приключение точно не будет, а значит, не мешало бы и подготовиться. Тем более, в Элои он потерял добрую половину своих амулетов и почти всё добытое золото. Так что, так он и ехал: без приключений, не торопясь, готовя амулеты и заклинания.
В середине четвёртого дня неспешного путешествия на запад, чародей заприметил белые шпили, а чуть погодя узрел и сами стены Анкона. Через час он уже подъезжал к воротам в город гномов.
– Кто? С какой целью? – щуря один глаз и поглаживая алебарду, спросил у него один из двух стражников, закованный в сталь с ног до головы.
– Я чародей, из Игниса, – улыбнулся Мартин. – Пишу книгу о гномах. Я недавно был в Даэргалле, – махнул он рукой куда-то на юго-восток, – теперь вот и к вам добрался. Куда я могу обратиться за сведениями?
Он придумал эту историю вчера и решил, что она себя оправдает. Так ему будет проще всего собирать сведения о городе и вулкане, не боясь вызвать подозрения.
– Следуй прямо по этой дороге, – махнул рукой стражник, после недолгого раздумья. – Там будет поворот направо, к большой библиотеке. Не пропустишь.
– Большое спасибо! – радостно поблагодарил гнома Фламм и двинулся по указанной дороге. Он не почувствовал, что страж следит за ним, значит, никаких подозрений не вызвал. Хорошо.
Не сказать, что его поразил размер гномьего города: в основном это были небольшие скопления маленьких зданий, разбросанных по всему подножью великого вулкана; но несмотря на некую несуразность расположения, сама архитектура Анкона внушала уважение. Было видно, что гномы, отстроившие город, вкладывали в свою работу саму душу. Каждый дом, каждый узор и завиток можно было
