Дауни. Четыре недели назад клан Дауни призвали к Великим озерам на помощь Шеннонам. Нам не говорили, что именно вызвало необходимость в таком количестве медиумов, но, по официальным сведениям, сейчас Шенноны не могут себе позволить никого отпустить. Через три дня, – она загибает три пальца, – Кендра найдет тебя в Сиэтле.
Я оборачиваюсь к Розу.
– Мы же будем в Сиэтле в это время?
– Неизвестно, – отвечает Роз. – Мы будем проезжать там, но вряд ли задержимся.
– На самом деле это был не вопрос, – говорю я. – Нам нужно в Сиэтл. Мама может помочь исправить то, что произошло в «Парии», и напомнить мне, как связаться с Каспер на расстоянии.
– Ты не слишком старательно скрываешь свои собственные желания и нужды под маской насущных проблем.
– В конечном счете нам всем это будет только на пользу.
Пару секунд Роз сверлит меня взглядом, вероятно, размышляя, как бы возразить, но в итоге говорит лишь:
– Наши поиски имеют наивысший приоритет. Если ради них потребуется покинуть Сиэтл до прибытия твоей матери, я ничего не сумею сделать, чтобы мы смогли задержаться там. Ты поняла?
– Как скажешь, – соглашаюсь я.
Он медлит секунду, будто ожидал споров, но в конце концов кивает и оборачивается к Дину и Лили. Я этому рада, потому что объяснять свои чувства совсем не рвусь. Да, я отчаянно хочу снова увидеть мать, но при этом понятия не имею, что ей скажу. Когда я потеряла Сиару, материнская поддержка была мне очень нужна. И когда Хранители меня распотрошили, и когда Элизиум мной завладел. Столько раз за эти долгие кошмарные годы я нуждалась в маме, а она все это время сражалась на войне, суть которой мне так и не объяснила. Даже не знаю, кинусь ли на нее при встрече с кулаками или с объятиями.
– Есть рейс завтра рано утром, – говорит Дин. – Полагаю, проще всего ей остаться на ночь у нас.
– Не вздумай сунуться к ним в спальню, – предупреждаю я Каспер.
– Ишь чего, – отрезает она. – Я должна знать, храпят сирены или нет.
Дин не слышит ее ответ, но ему явно становится неуютно. У меня, однако, уже нет сил даже объяснять, что я скорее шучу, нежели говорю всерьез. Вместо этого я допиваю пиво и встаю.
– Где у вас тут туалет?
– Черный ход не заперт, – говорит Дин. – Вторая дверь налево по коридору.
По пути я маню за собой Каспер, но только на крыльце оглядываюсь посмотреть, идет ли она следом. Мы молча идем по первому этажу, пару минут тянем время, разглядывая шкафчики и каморки, и наконец я оборачиваюсь к Каспер.
– Будь осторожна, – говорю я. – Не знаю, часто ли встречаются хокси в Мэдтауне, но в следующий раз, когда они явятся за добычей, меня рядом не будет и защитить тебя я не смогу. Не знаю, будет ли наша территориальная связь действовать на таком расстоянии, и на горьком опыте выяснять это не хочу. Если найдешь там какого-нибудь медиума, прицепись к нему как можно скорее. Только, ну, не говори ему, зачем ты в Мэдтауне.
– Я мертвая, а не тупая, – заявляет Каспер. Ей, видимо, не нравится слушать чужие указания, но, судя по тому, что она вздрагивает, борясь с воображаемым ознобом, хокси она боится, и не зря. – А если я увижу хокси раньше, чем медиума? Что делать?
– Уносить ноги, – говорю я. – Если они тебя хоть раз попробуют, ты повсюду будешь оставлять след.
– Это… обнадеживает.
– Я смогу к тебе вернуться, когда найду Адама, – обещаю я ей. – Чтобы убедиться, что ты хорошо устроилась, ну или чтобы забрать тебя с собой, когда буду уходить, – там посмотрим.
– Так ты правда собираешься уйти? – спрашивает Каспер. – После всего, что рассказала мне о войне, всего, что стоит на кону в случае поражения Гвардии, ты готова просто сбежать?
– Я утратила все, что было мне важно, и только недавно вернула себе собственную жизнь, – тихо говорю я. – Если я пойду с Розом, то позволю ему связать меня с Кошмаром и от этой сделки уже никогда не смогу освободиться. У меня больше нет ни сил, ни желания привязываться ни к кому и ни к чему в этой жизни.
– Даже ты должна признать, что это чистой воды эгоизм.
– Это он любимец богов, а не я. Исход войны явно зависит не от моей способности к самопожертвованию. А теперь пойдем обратно, – говорю я прежде, чем Каспер успевает возразить. – Пока Дин не решил, что я ему тут трубы засоряю.
На лице Каспер читается явное неодобрение, но она без дальнейших споров идет за мной. Роз выспрашивает у Дина и Лили все, что им известно о Золе. Я беру новую бутылку пива, твердо намереваясь отгородиться от всего мира. Смотрю на океан, пью и изо всех сил стараюсь не думать о том, что Каспер права.
Я считаю волны, потом звезды, потом тени, похожие на ракушки, хотя на самом деле это, скорее всего, просто камни – что угодно, лишь бы отвлечься от своих бед. Меня хватает до самого нашего отъезда. Оставлять Каспер одну в чужом доме почему-то на удивление странно и непривычно, и я без конца смотрю в зеркало заднего вида. Обратно к отелю мы едем молча, и сразу подниматься с Розом наверх мне совсем не хочется. Он быстро замечает, что я не иду следом, оглядывается, и я качаю головой.
– Я еще тут пока посижу, – говорю я. В вестибюле пусто, не считая нас и ночного администратора за столом, поэтому я усаживаюсь в удобное кресло возле телевизора. – Хочу попробовать разобраться, что нам теперь делать.
Отмазка сомнительная, учитывая, что вариантов у нас особо нет, но Роз даже не пытается спорить. Просто идет к лифту, и я жестом велю Фалькору следовать за ним. Жду, пока закроются двери, а потом смыкаю глаза и отправляю мысли в свободное плавание. Эх, жаль, я не взяла у Дина побольше пива. И особенно жаль, что он не предложил нам чего-нибудь покрепче. Тогда было бы легче забыться после всего, что случилось за последние три дня.
В конечном счете я до сих пор не сошла с ума лишь благодаря мысли о том, что сейчас важнее всего Адам и Сиара. Я отправлюсь с Розом на север, помогу ему найти Фараона, а потом узнаю, что стало с моей дочерью. Только тогда я смогу хотя бы просто сделать вид, что всерьез размышляю о требованиях Роза.
– Эвелин?
Я поднимаю взгляд и вижу перед собой охранника.
– Да?
– Подойдите, пожалуйста, в канцелярию, вам звонят.
Я полагаю, что это Дин и Лили до сих пор волнуются насчет своей невидимой гостьи и потому сначала пытались позвонить нам в номер, а в итоге их перенаправили в офис. Так или иначе, отвлечься
