class="p1">Забытая устало кивнула.
– Настолько хорошо, насколько можно ожидать, – сказала она почти шепотом. Уронив руку, она открыла глаза, и тут ее пронзила дрожь. Она нахмурилась. – Теперь я вспомнила. Я знаю, что со мной происходит.
Ее потускневший золотистый взгляд устремился к окну и к поднимающемуся над далекими горами солнцу.
– Я и мои сородичи были фейри тьмы, – начала она, – черпающими силу от лунных фаз. Когда Госпожа посылала нас убивать, соглашение длилось всего одну ночь. Именно столько времени было в распоряжении нашей жертвы, чтобы убежать от нас и получить шанс выжить. Когда всходило солнце, мы теряли свою силу, и соглашение заканчивалось. Если жертва доживала до рассвета, то становилась свободной. – Она ненадолго замолчала, и в ее глазах промелькнуло затравленное выражение. Затем она покачала головой. – За все годы моего служения Госпоже такое случилось лишь однажды.
– Значит, ты не переносишь солнца? Как вампир?
– Дело не в том, что оно причиняет мне боль, – продолжила Никс. – И я понятия не имею, что такое вампир. Но, когда встает солнце, я становлюсь слабее и лишаюсь своих чар. – Она заколебалась и нахмурилась. – Честно говоря, не знаю, что произойдет, если я останусь под прямыми солнечными лучами надолго. В Диком лесу вечные сумерки, а в мире смертных я бывала очень редко. – Ее взгляд стал расфокусированным, она приложила руку к стеклу и стиснула зубы, когда лучи солнца коснулись ее пальцев. – Может быть, оно сожжет меня в пыль. Или я просто исчезну. – Она понизила голос, так что он стал почти неслышным, но все равно колол меня ледяным копьем в живот. – Вероятно, это и к лучшему, – пробормотала она. – В любом случае, мне здесь не место.
– Нет, этого не случится, – заверил я, заставив ее моргнуть. – Если уж на то пошло, я сделаю тебе зонтик, чтобы оберегал от солнца. Тебе не разрешается угасать прямо у меня на глазах, ни теперь, ни в будущем, ясно?
Она моргнула, и я одарил ее яростной улыбкой, продолжая держать ее руку в обеих своих.
– Когда-то я знал кое-кого вроде тебя, – продолжил я, удивляясь, зачем я ей это рассказываю. – У него было проблемное прошлое, и он был не слишком высокого мнения о себе, думал, что никто не будет скучать по нему, если когда-нибудь его не станет. Но он ошибался. Даже в Фейриленде были те, кто скучал по нему, те, чьи жизни он изменил. И если ты думаешь, что я позволю тебе раствориться в небытии без борьбы, значит, ты плохо меня знаешь.
Мгновение Никс смотрела мне в глаза, потом без предупреждения наклонилась и прижалась своими прохладными губами к моим.
На секунду я застыл, пораженный. Но лишь на секунду. Оказывается, я давно этого хотел, просто не думал, что Никс возьмет инициативу на себя. Закрыв глаза, я вернул поцелуй, чувствуя, как желудок скручивается в крендель.
Он длился недолго. Я бы предпочел, чтобы наши губы ласкали друг друга до самой станции Маг Туиред, но Никс слегка отстранилась, оставив меня сидеть на полу поезда. Открыв глаза, я встретил ее взгляд и увидел, как уголок ее губ дрогнул в полуулыбке.
– Не воспринимай это слишком серьезно, – мягко предупредила она. – Я просто хотела… Я признательна тебе, вот и все. За то, что ты сделал, чтобы я оказалась здесь.
– Значит, это была просто благодарность без слов благодарности?
Она поморщилась. Эта фраза, даже эти слова, были запретными среди фейри. Сказать «спасибо» было равносильно тому, чтобы записать себя в должники. Но долгое пребывание среди людей, которые не наделяли эти слова подобным смыслом, несколько притупило мою реакцию на нее. Потянувшись вверх, я запустил пальцы в ее длинные серебристые волосы и улыбнулся.
– Не за что, – сказал я ей. – Если у тебя когда-нибудь снова возникнет желание поблагодарить меня, я всегда готов.
– Не зазнавайся, Плут. – Никс поднялась, натягивая капюшон. – И не думай, что ты в безопасности. Солнце зайдет всего через несколько часов.
Я выпрямился и понял, что, за исключением Углееда, все еще стоящего в центре прохода со скрещенными руками, мы были одни в вагоне. Остальные фейри сочли за благо ретироваться, подгоняемые разъяренным взглядом огромного Железного фейри. Я видел, как некоторые заглядывали в дверь соседнего вагона, но ближе не подходили. Стоявший к нам спиной Углеед фыркнул, и вокруг его головы взметнулось облачко пара.
– Вы двое уже закончили?
Наверняка не скажу, но мне показалось, что скрытая капюшоном Никс покраснела. Я широко ухмыльнулся и сцепил руки на затылке.
– Завидуешь, Жестянка? – пробурчал я. – К чему такая спешка? Все равно мы не сможем добраться до столицы быстрее поезда.
– Не сможем, – согласился Углеед, оборачиваясь. – Но мы приближаемся к довольно важной вехе в Железном Королевстве. Как тот, кто сражался с первым Железным Королем, самым первым, кто звался этим именем, я подумал, что ты захочешь это увидеть.
– А ты, никак, решил поиграть в экскурсовода, Жестянка? Это так мило с твоей стороны. У тебя есть рекламные проспекты?
Углеед проигнорировал мой выпад, уставившись в окно, точнее, на что-то за стеклом. Когда Железный фейри снял солнечные очки, в его горящих красных глазах светилось торжественное уважение. Я проследил за его взглядом и тут же замолчал.
В центре плоской пыльной равнины возвышалась башня, зубчатые металлические стены которой освещало солнце. Большая ее часть лежала в руинах, разбитыми и сломанными обломками вокруг корней и ствола огромного дерева, которое взмывало в воздух, поднимаясь над разрушающимися стенами и упираясь в небо. Само дерево – массивный дуб с огромными шишковатыми ветвями и широкими листьями – сверкало и переливалось на солнце, словно было сделано из жидкого металла. Даже после стольких лет при виде его по моему позвоночнику бежали мурашки.
Никс тоже посмотрела в окно и тихо ахнула при виде руин и гигантского дерева.
– Это место силы, – тихо сказала она. – Я чувствую это даже отсюда.
Углеед ничего не ответил, его молчание выражало мрачное благоговение, поэтому она повернулась ко мне и шепотом спросила:
– Что это?
– Башня Машины, – пробормотал я, чувствуя прилив воспоминаний из более темной эпохи. – Именно там все и началось.
Маг Туиред был все таким же причудливым, каким я его запомнил. А уж я на своем веку каких только странностей не повидал! Дикий лес постоянно меняется, а вот при Летнем и Зимнем Дворах обстановка была необычной, но ожидаемой. Например, можно с уверенностью сказать, что в Тир-на-Ног будет достаточно холодно, чтобы щетина на подбородке превратилась в ледышки, а Летний Двор
