важно, что этот ребенок сделал – или наоборот не сделал.
Хозяин вернулся из кухни.
– Приношу извинения, рагу полностью испорчено. Придется вам довольствоваться одним хлебом.
Он подал Эовин тарелку, на которой лежала добрая половина буханки подсохшего серого хлеба. На одном конце красовалось несколько пятен плесени. Вероятно, и рагу перестало быть съедобным, поскольку приготовлено очень давно, и, разумеется, та девчушка, Эллин, была в этом не виновата.
Эовин отломила кусок от буханки и положила его себе в рот.
– Та малышка ваша дочь, да? – спросила она, задумчиво пережевывая черствый хлеб. Хотелось попросить воды, но она не осмелилась. Кто знает, из какой гнилой бочки ее бы налили. И что это оказалась бы за вода.
– Моя дочь? – удивленно переспросил хозяин. – Эдеон упаси! – Он даже поежился. – Взял к себе этого перевертыша по доброте душевной.
Рука Эовин дрожала, сжимаясь в кулак. Она едва подавила желание проявить к хозяину ночлежки столько же доброты, сколько он сам проявлял к ребенку. Однако сейчас ей меньше всего хотелось влипать в неприятности.
– Как же она к вам попала?
– Ее мать раньше работала у меня буфетчицей. Около четырех лет назад она умерла от лихорадки. Я всегда знал, что с ребенком что-то не так, но все равно у меня духу не хватило бросить его в лесу. – Он фыркнул. – Теперь вот расплачиваюсь за свое добросердечие.
– А отец девочки?
– Не знаю, с кем там путалась ее мамаша. В то время клиентов у меня водилось много, и она была не прочь подзаработать, если вы понимаете, о чем я, – многозначительно хмыкнул он.
– Бедная девочка, – невольно вырвалось у Эовин.
Хозяин хрипло расхохотался.
– Вы с ней поближе познакомьтесь, сразу пропадет желание ее жалеть. Она мерзкая, злая и подлая. Я с ней едва справляюсь. – Внезапно он запнулся, будто понял, на что намекает. – Но вы не переживайте, она, в общем, тихая. Гости на нее никогда не жалуются.
Эовин кивнула и доела не покрытый плесенью кусок хлеба. Девочку она не боялась. Тут бродили гораздо более опасные враги.
– А вы тоже видели тех монстров, о которых рассказывал охотник? – сменила она тему.
– Нет! – Хозяин тут же сотворил знак Эдеону, чтобы тот хранил его дом от зла. – Зато видал человека, который имел несчастье с ними познакомиться. Сюда добрался из последних сил, весь израненный, и рассудок у него помутился из-за ужасов, которые довелось пережить. И он все кричал, вопил, молил о пощаде, пока не преставился той же ночью.
– Что именно он говорил?
– Об огромном чудовище с когтями, клыками и шипами на хвосте. Какая-то хищная кошка размером с лошадь и сильная, как медведь. – Хозяин поежился. – Последних гостей мне распугал. Если бы я сам знал, куда идти, пошел бы прямо, не сворачивая.
Эовин задумчиво барабанила пальцами по стойке. Эта новость ее встревожила. Однако она не могла ничего предпринять, пока Харад и Гвидион не выздоровели и не набрались сил. Кроме того, основной ее задачей оставались принц и безопасное возвращение в Беллентор.
– Можно одолжить у вас лошадей? – спросила Эовин. Она решила не просить о помощи самого хозяина. Может, он и преодолел бы свой страх, но наверняка остановил бы ее.
– Одолжить? – недоверчиво нахмурился мужчина.
– Я же вам рассказывала о своем раненом спутнике, – напомнила Эовин. – Пешком он сюда не доберется.
– И вам нужна моя лошадь, чтобы доставить его сюда?
– Да.
– А что, если… – он замялся, – с вами что-то случится?
Охотница окинула его надменным взглядом. Боялся он, конечно же, не за нее. Он боялся, что она заберет лошадь и не вернется.
– Ничего со мной не случится, – холодно ответила она. – А это чтобы вам было спокойнее, – произнесла Эовин, бросив на прилавок золотую монету.
Глаза хозяина загорелись.
– Лошадка стоит два золотых.
На этот счет у Эовин имелись серьезные сомнения, хотя она еще даже не видела клячу.
– Что ж, ладно. Считайте это залогом. – Она положила на стол вторую монету. – И как только я верну вашего питомца в целости и сохранности, вы вернете мне эти деньги. – Мужчина помрачнел. – Но мне и моим спутникам понадобятся комнаты и полный пансион с трехразовым питанием. Думаю, мы останемся тут на несколько ночей. Вероятно, это обрадует вас.
– О, да вас мне боги послали, – блаженно улыбнулся хозяин. Он наверняка уже раздумывал, как прикарманить деньги и на что их спустить.
– А целитель хороший есть где-то поблизости?
– Я сам в этом кое-что понимаю, – заявил хозяин ночлежки и, заметив, как Эовин недоверчиво вскинула брови, поспешно добавил: – Мы далеко от цивилизации, а добираться сюда сложно. Так вот постепенно и учишься делать все самостоятельно, в том числе и лечить.
Эовин решила это не комментировать.
– Так где лошадь?
– Сзади в конюшне. – Он прокашлялся. – Я сейчас приведу ее, подождите снаружи.
Похоже, он боялся, что новая постоялица снова столкнется с девочкой.
– Хорошо.
Эовин направилась к выходу, решив о странной девочке подумать позже. Сейчас она больше волновалась о Хараде. Лишь бы он остался жив…
* * *
Усталая и обессиленная Эовин приближалась к лагерю уже затемно. Большую часть пути она проехала верхом, но при этом часто приходилось спешиваться и вести лошадь в поводу, особенно на каменистых участках и по пересеченной местности. Это жутко выматывало. Она бы с удовольствием поспала несколько часов, поэтому и задумывалась, а не лучше ли переночевать в лагере, а в долину вернуться уже утром.
Вскоре она заметила приветливое мерцание костра. Подойдя еще ближе, она увидела Гвидиона, который настороженно высматривал между деревьев врагов. Похоже, он услышал ее шаги, поскольку тут же направил в ту сторону оба пистолета. Приятно было видеть, что он достойно несет свою вахту. Однако Эовин все равно решила предупредить принца, что в следующий раз не надо садиться в ярком свете костра, пока враги выжидают в темноте, ведь так он подставлял себя под удар.
– Это я, Эовин! – крикнула она в знак приветствия, и его плечи ощутимо расслабились.
– Хвала богам! – Гвидион поднялся на ноги. – Я уже готовился к худшему.
Его щеки раскраснелись, и Эовин не могла понять: от жара пламени или от лихорадки.
– Ну как тут дела? – обеспокоенно поинтересовалась она.
– У меня-то нормально, переживу, – отмахнулся принц. – А вот за Харада мне тревожно.
Усталость Эовин как рукой сняло.
– Ему стало хуже?
– Не знаю, что и сказать. Он спит и не приходит в себя, только на пару секунд глаза открывал.
Эовин тут же опустилась на колени и положила руку на пылающий лоб телохранителя. Дело и вправду было плохо. Она осторожно коснулась повязки, и
