— Это сложно объяснить, — задумался он, — Когда ты меня о чем-то просишь, и я с этим внутренне согласен, все делается легко и просто. Но когда я против, у меня появляется странное ощущение, словно мои возражения неправильные. Мне начинает казаться, что только ты на самом деле знаешь, что по-настоящему верно, а что нет. И чем я больше сомневаюсь, тем крепче вера в разумность твоих решений. Словно должно быть только так, как ты говоришь, и не иначе.
— А ты пробовал обдумывать это после? Когда уже выполнил приказ? — кажется я начал понимать.
— Пробовал. В голове возникает непонятная путаница. Я перестаю понимать, что было на самом деле верным, а что нет. Появляется невыносимое желание отбросить эти размышления и не возвращаться к ним больше.
— Хм…
— И да, еще кое-что! — он оживился, словно вспомнил что-то, — Мне намного легче действовать, когда ты со мной мягок и ведешь по-дружески. Если ты начинаешь настаивать и приказывать, я чувствую, будто мои мысли подменяются. В такие моменты я вообще не могу обдумывать свои действия. Важно выполнить приказ, чего бы это не стоило.
— Важнее собственной жизни?
— Не знаю, ты пока ничего такого не предлагал…
— Перережь себе горло! — я попытался, что бы мои слова звучали как можно более жестче, однако и сам напрягся, готовясь оборвать любую его попытку навредить себе.
Мэти сбросил со своих колен покойного Териуса Мерфа, поднялся на ноги и вопросительно посмотрел на меня. Но я не стал ничего ему пояснять, а просто наблюдал. Он постоял несколько секунд в размышлении, а затем неторопливо направился к лежащему неподалеку трупу охранника и подобрал с пола его меч.
— Стой! — выдохнул я, — Выбрось оружие!
На этот раз приказ был выполнен мгновенно. Меч отлетел в угол, и мне даже показалось, что он облегченно выдохнул.
— Рассказывай, что ты чувствовал?
— Я и осознать не успел, — задыхаясь произнес он, словно пережил ужас, — Едва я попытался сопротивляться, как вдруг ясно понял, что это необходимо сделать! Какая-та часть меня на задворках сознания еще пыталась некоторое время сопротивляться, но…
— Прости, Мэти, — я подошел и дружески обнял его, — Это больше не повториться, но мне важно понять, как это работает. Я клянусь, что уничтожу эту штуку внутри тебя, дай мне только довести все дело до конца.
— Спасибо. Но мне кажется, что мы еще не закончили здесь. — он обвел рукой помещение, — Давай доделаем, то, что затеяли, а то скоро охрана снаружи начнет волноваться.
— Справишься с ролью? Важно, чтобы никто ничего не заподозрил.
— Я знаю Териуса, как себя. Когда-то мы были не разлей вода. Жаль, что он выбрал не ту дорожку, но я присутствовал на обряде и видел сам… Это было слишком мерзко и жестоко, люди так не должны поступать.
Я подошел к трупу телохранителя, который максимально мне подходил по комплекции, и снял с него одежду, после чего облачился в нее и натянул на лицо маску. Мы вышли из подвала, где нас встретил Крастер, уже потихоньку приводящий дом в порядок.
— Встретимся в таверне, Кай?
— Да, можешь пожить в моей комнате, там оплачено за две недели вперед. Справишься здесь?
— А куда я денусь-то? Главное, чтобы у вас все получилось. И этих головорезов с улицы увести бы надо, — он кивнул в сторону двора.
— Сейчас всех заберем, — ответил ему Мэти и повернулся ко мне, — Готов?
Я кивнул, и мы вышли наружу.
Двое братьев на входе вопросительно посмотрели на своего главу, словно задавали немой вопрос: "Где еще трое?"
— Уходим, — скомандовал мимик и передал сумку с книгами одному из людей в маске, — Парни остались наводить порядок. Несговорчивыми оказались наши продавцы… — он ядовито ухмыльнулся, в точности, как это делал Мерф.
Охранники послушно кивнули, выразив полное понимание ситуации, и направились к воротам. Мэти сделал несколько жестов, используемых в Длани, остальным братьям, и они начали сниматься со своих позиций. Мы уселись в паровик, где находился еще один представитель свиты Мерфа, на этот раз без маски. Пронзительные внимательные глаза и острые черты лица выдавали в нем человека, привыкшего повелевать
— Тави, — обратился к нему Мэти, — Сейчас поедем на кладбище. Собери всех посвященных до единого, у меня есть, что им сказать.
— Понял, — послушно ответил он и вышел наружу, где раздал указания остальным, а затем вновь вернулся к нам, — К вечеру все организую.
— Где тебя высадить? — задал ему следующий вопрос новоиспеченный глава.
— У резиденции, нужно оповестить остальных о сборе.
Паровик проехал через центр Каниса. Тави спешно покинул карету, а мы развернулись и направились к выезду на кладбище, оставшись с Мэти вдвоем.
Тави. Я напряг свою память и вспомнил это имя. Именно его употребляли сектанты, когда меня впервые сюда закинула Арамена. Он был кем-то вроде старшего в этой секте, и, насколько я помню, внушал серьезный трепет своим подчиненным.
— Волнуешься? — мимик неотрывно следил за мной глазами.
— Есть немного, но скорее не из-за Тареи, а из-за Норада. Там все пока не очень определенно складывается. Жаль, что я больше не знаю никого с такой же удивительной способностью, как у тебя.
— Даже если бы и знал, это мало что решило бы, — ответил Мэти, — Поверь, играть роль знакомого человека и незнакомого — две большие разницы. А когда речь идет о публичной личности, такой как глава братства, особо приближенные люди со временем могут заподозрить неладное.
— В том-то все и дело. И пока я не выманю его на встречу с эльфами, сложно что-то вообще предсказать.
Спустя двадцать минут мы прибыли на место. Мэти с деловым видом вышел из кареты, а я последовал за ним. Стоящие на посту братья обозначили своему главе уважительный поклон, после чего мы вошли внутрь того самого помещения со склепами, в котором мне уже однажды доводилось бывать. Тогда я сильно опасался быть раскрытым, но сейчас, видя, как сектанты подчиняются каждому жесту мимика, меня охватила невероятная уверенность. Все должно получиться.
Мы спустились по лестнице и прошли коридорами до главной залы. Здесь практически ничего не изменилось, и я даже почувствовал некоторую ностальгию, хоть это и было странным. Вон тот уступ, на котором я прятался от ожившего мертвеца; а вот алтарь для жертвоприношений, сейчас блестящий и вымытый, ничем не выдающий свое истинное предназначение. Мэти затворил дверь и направился в кабинет, в тот самый, где я когда-то обнаружил дневник отца Гэнтона.
— Сколько всего человек ты насчитал в секте?
— На последнем жертвоприношении было двадцать, если не считать охрану, — ответил мимик, — Четверо на угловых постах, двое на входе у ограды, двое на крыше и двое в патруле.
— И еще пара на входе в мавзолей, — закончил я. — Итого тридцать два. Мне их хватит с головой, но нужно устроить все так, чтобы в ближайшие десять дней их никто не начал искать.
— Я доведу до остальных информацию, что они находятся под руководством Тави на специальном задании за пределами Тареи.
— Отлично, тогда я пошел готовить землю для нашего будущего огорода.
— Все-таки ты безумец, Кай, — Мэти с легким осуждением посмотрел на меня, но я не стал его разубеждать.
Для проведения ритуала посадки сатомвы, я выбрал комнату, в которой находилась бочка с водой и выгребная яма. Одну за одной оторвал доски с пола, а затем выкорчевал поперечные балки, обнажив землю. Она была сильно утрамбована, а потому я раздобыл на складе лопату, прикинул примерную площадь, которую могут занять три десятка тел, после чего начал вскапывать участок. Не сказать, чтобы по внешнему виду эта почва отличалась плодородием, но мне сейчас скорость и не нужна, впереди вся ночь. Основной материал сатомва высасывает из тела жертвы, а земля — вроде что-то основы, откуда добирается недостающая часть минералов.
Управился примерно за час. Оставалось решить, каким способом закрепить будущих пленников неподвижно. Рисование рун на земле займет слишком много времени, как и связывание веревками. Конечно, я могу провести каждый ритуал отдельно, но тогда вся эта затея растянется на несколько суток. Просто держать их в параличе нельзя, это я помнил еще с того времени, когда мы вместе с Лаэлем казнили каннибала Морли. Жертва должна все осознавать и чувствовать.
