Андрей Бондаренко - Зеркала Борхеса

– Слышали, – подтвердила Мария. – А зачем, бабушка?

– Разве бездельник Пепе вам не объяснил?

– Он говорил, что совсем скоро кабальерос обидятся на гаучо. Очень сильно обидятся. И по этому поводу в пампе будет небезопасно.

– И всё?

– Всё.

– Вот же, старый тихушник и перестраховщик, – возмутилась Изаура. – Впрочем, он и в молодости был точно таким же… Рассказываю. Молодой гаучо Филиппе из клана Тупи без памяти влюбился в красавицу Исидору Гонсалес, дочку богатого-богатого скотопромышленника. Да и Исида потеряла голову от отважного идальго Филиппе… Улыбаемся?

– Простите, донья, но эта «страшная» тайна известна в пампе каждому мышонку. Не говоря уже о щенках агуаров.

– А известно ли – в том числе, и каждому мышонку – что сегодня поутру означенная влюблённая парочка пустилась-ударилась в бега? Нет? Вот, то-то же… Итак, сегодня на раннем сизом рассвете юный Филиппе осторожно подъехал (естественно, верхом и с дополнительной лошадкой), к асьенде Гонсалесов. Прекрасная Исидора тайком вышла к нему. Ну, а дальше всё было, как и всегда. Молодые люди поскакали через пампу, намериваясь добраться, как можно быстрее, до какого-то припортового городка, а разгневанные родственники девушки бросились в отчаянную погоню. Скоро вся компания будет здесь. Все они – и убегающие, и догоняющие – следуют к переправе, возле которой вы, молодёжь, стояли совсем недавно.

– Но там же невозможно переправиться! – запаниковала Мария. – Вода очень высокая и быстрая. Запросто можно потонуть. Влюблённые оказались в смертельной ловушке… Что теперь делать? Как им помочь?

– Филиппе и Исидора переправятся через Рио-Рохо, – таинственно улыбнувшись, заверила старушка. – Причём, без особых проблем. А, вот, трусливые бандиты Гонсалесы не решатся… В этом-то всё и дело. Добыча ускользнёт, кабальерос ужасно разозлятся, а тут вы – молодые и красивые. Для сумасбродных Гонсалесов зло сорвать – неважно и на ком – самое милое и привычное дело… Короче говоря, молодёжь, вам обязательно надо спрятаться.

– Куда, если не секрет? – уточнил Алекс.

– Лошадок заведите в дупло кебрачо. Только в восточное, к другим даже близко не подходите. А сами полезайте на дерево. Сидите там, отдыхайте, прохлаждайтесь и наблюдайте за переправой. Обещаю, что увидите кое-что интересное. Не пожалеете.

– А… э-э-э…

– Кабальерос к кебрачо не подъедут, даже если очень сильно захотят, – пообещала Изаура. – Это моя забота. Да и ваши лошадки – без моей отдельной команды – дупла не покинут. Всё, действуйте. Заводите и залезайте. Не теряйте времени…

Ворон и Ласточка, словно бы получив чей-то строгий телепатический приказ, вошли в восточное дупло кебрачо самостоятельно, без понуканий.

– Может, подсадить? – предложил Алекс.

– Спасибо, обойдусь, – гордо фыркнув, отказалась Мария и ловко, словно дикая лесная кошка, полезла по стволу гигантского дерева наверх. – Не отставай, маркиз…

Уже через пять-шесть минут Алекс попал в совершенно другой и незнакомый мир: таинственная и чуткая тишина, прерываемая только резкими криками неизвестных и невидимых ему животных и птиц, воздух, пахнущий абсолютно-безграничной свободой и – совсем чуть-чуть – скрытой и неясной тревогой…

Подъем – по ощущениям – продолжался бесконечно долго. Многочисленные обитатели древнего кебрачо беспорядочно разбегались в разные стороны. Вот, среди жёлто-красной листвы (поздняя осень, как-никак), на секунду-другую мелькнули ярко-зелёные глаза лохматого камышового кота. Ещё через полторы минуты светло-бурый грызун, немного похожий на среднеазиатского тушканчика, но с длинными заячьими ушами, испуганно шарахнулся вниз. Толстая пятнисто-коричневая змея, выскользнув прямо из-под ног, шустро скрылась в узком дупле. Когда они достигли верхнего яруса, стая самых настоящих диких уток, оглушительно и недовольно крякая, встала на крыло…

Ветки, отходящие от центрального ствола кебрачо, стали заметно тоньше, зелёно-жёлто-красная листва существенно поредела. Воздух неожиданно сгустился, навалилась неприятная и зловещая духота, по спине потекли тонкие струйки пота.

– Всё, пожалуй, хватит, – хрипло дыша, известила девушка. – Обползаем с правой стороны вон тот кривой мохнатый сук, за ним, я вижу, есть очень удобная развилка.

Это была не просто развилка, а очень даже неплохая, почти идеальная смотровая площадка: от центрального ствола почти горизонтально, с минимальными зазорами между собой, отходили сразу три ветки – каждая диаметром по пятнадцать-семнадцать сантиметров.

Верхолазы – даже с некоторой степенью комфорта – устроились на этой «природной скамейке».

Отдышавшись, Мария достала из внутреннего кармана походной замшевой куртки раздвижную подзорную трубу, привела её в рабочее состояние и, протянув спутнику, велела:

– Производи, маркиз, осмотр местности. Ну, и докладывай об увиденном. Я, видишь ли, высоты слегка опасаюсь. Подчёркиваю, не боюсь, а лишь немного опасаюсь…

– С удовольствием, прекрасная сеньорита, – Алекс поднёс оптический прибор к левому глазу и, плавно перемещая подзорную трубу из стороны в сторону, принялся комментировать: – Очень красиво. С такой солидной высоты, да ещё и в лучах заходящего солнца русло Рио-Рохо выглядит просто замечательно. Видны все мели, отмели и омуты – ярко-выраженными розоватыми полосками, длинными светлыми отрезками, тёмными пятнами и тоненькими короткими штрихами неопределённого цвета. Здесь, по всей видимости, речное дно покрыто разноцветными песками.

– Не туда смотришь, мечтательный маркиз. Переведи подзорную трубу подальше от реки. Правее… Ещё правее.

– Перевёл. И вечерняя пампа тоже очень красивая. Создаётся устойчивое впечатление, что трава – местами – отливает благородным старинным серебром… Ага, вот, и наши всадники. Вернее, юные всадник и всадница. Торопятся, спешат, нахлёстывают лошадок коротенькими плётками. Но аккуратно так настёгивают, без излишнего фанатизма. Больше для порядка… А где же обещанная погоня? Сейчас-сейчас… Обнаружилась-таки. Человек двадцать пять, вооружённых до самых коренных зубов. На лошадях, понятное дело. Но откровенно далековато. У беглецов есть солидный временной зазор минут в двадцать-тридцать, не меньше… Так-с, а что у нас с переправой? Похоже, что ничего не изменилось. В том плане, что речные воды по-прежнему беснуются и несутся к океану со страшной скоростью… О-па! А это что ещё такое? Вернее, кто? На речной косе стоит старенькая Изаура, а рядом с ней…, рядом с ней…, э-э-э…

– Что с тобой, отважный маркиз? – удивилась Мария. – Заикаешься и мнёшься, как робкий прыщавый подросток, впервые увидавший вблизи голую девичью коленку… Ну-ка, отдавай трубу!