Ленка, видя равнодушие парня к своим словам, взвилась:
— Ну и сиди тут один тогда! А мы пойдем! — она резко встала и направилась на выход, уже в дверях Волкова остановилась, обернувшись — Настя, ты идешь?
Анастасия виновато посмотрела на Сашку:
— Я пойду? — девушке было стыдно за поведение подруги, но и оставаться сейчас здесь, с равнодушным, ушедшим в себя парнем не хотелось. Сашка пожал плечами:
— Иди… И что она спрашивает? Все равно ведь уйдет! Ну и ладно, не особо и надо! Пусть идут, а то опять доставать будут с песнями и войной! Упертые! Особенно Волкова! Надо же, Владимир Викторович, вроде, нормальный мужик, настоящий боевой офицер, а дочка как репей на заднице! От сравнения Ленки с репьем Сашка улыбнулся, что было расценено девушками, как очередное проявление высокомерия. Настя, надув губки, тоже встала и, гордо вскинув симпатичную головку, вышла вслед за подругой.
Оставшись один, Сашка облегченно вздохнул. Ему нравилась Настя, да и Ленка, если честно, и Нина тоже. Но порой девушки были чересчур навязчивы. И это раздражало. А в последнее время Лена с Настей вообще стали вести себя как-то странно, как будто соревнуясь в чем-то, вплоть до откровенной вражды, оставаясь при этом хорошими подругами. Как так у них получается, Сашка не понимал. Да и не заморачивался особо, просто отметив для себя их непонятное поведение. Мало ли что произошло между девчонками в школе, может, поссорились или еще что-нибудь. Еще и обиделись не понятно на что. Сами же подписки давали, не понимают что ли, что не обо всем можно рассказывать. Да и вообще…
Открылась дверь и на пороге, поблескивая пенсне, возник Берия с давешним капитаном-пограничником, державшим в руках какой-то сверток. Сердце у парня ёкнуло. Судя по всему, пришла пора расплачиваться за свою самодеятельность. Что и подтвердил Лаврентий Павлович:
— Ну, привет, артист! — смешинка, проскочившая в глазах наркома, давала надежду, что дела у Сашки не так уж и плохи. А потом вряд ли арестовывать его приехал бы сам Берия, для этого есть совсем другие люди.
— Здравствуйте, товарищ Народный комиссар внутренних дел! — Сашка соскочил с кровати и вытянулся по стойке смирно. А потом, поняв, как смешно и нелепо он выглядит с забинтованным носом и в пижаме, демонстрируя строевую выправку, смутился и расслабился.
— Правильно, — весело подначил его Берия, — по Уставу в лечебных учреждениях команда «встать, смирно» не подается, так что не тянись. Берия всмотрелся в Сашкино лицо, с которого буквально вчера сняли повязки. — Вижу, на поправку идешь, да и следов на лице почти нет. На счет следов Лаврентий Павлович конечно приукрасил. Были следы, еще как были, не такие, как боялся Сашка, но некрасивые пятна стянутой кожи с левой стороны и на носу остались и пройдут они, по всей видимости, не скоро. Лаврентий Павлович взял у своего ординарца пакет и бросил его парню на кровать. — Давай, одевайся и приводи себя в порядок, нас товарищ Сталин ждет.
В приемной Сталина не изменилось ничего. Как будто он отсюда не уходил месяц назад. Поздоровавшись с Поскребышевым, Берия оставил Сашку ждать, а сам зашел в кабинет к Верховному. Ждать пришлось долго, около часа. Сашка даже успел задремать, не обращая внимания на звонки телефона, то и дело раздающиеся в приемной. Разбудил его окрик Александра Николаевича:
— Товарищ лейтенант государственной безопасности! Александр! Сашка вынырнул из дремы. Поскребышев кивнул ему на дверь. — Проходи, ждут…
Парень встал, привычным движением расправил гимнастерку, пробежал пальцами по верхним пуговицам и наградам, и, пригладив рукой волосы, глубоко вздохнул, шагнув в знакомый кабинет.
— Товарищ Верховный Главнокомандующий, лейтенант государственной безопасности Стаин по Вашему приказу прибыл!
В кабинете кроме Сталина и Берии сидели еще генерал-лейтенант Василевский, известный Сашке по прошлому посещению Кремля и незнакомый комиссар первого ранга сурового вида с аскетичным лицом и пронзительным взглядом.
— Во! Видали, товарищи, какие героические потомки у нас выросли! — Сталин пыхнул трубкой, весело глядя на Сашку. С души у парня упал тяжеленный камень, не дававший ему покоя с тех самых пор, как он очнулся в госпитале. — Проходи, Александр, присаживайся. Разговор у нас долгий будет. Сашка подошел к столу и, отодвинув стул, стоящий рядом с Берией, уселся на самый краешек, напряженно выпрямив спину. — Садись нормально, что ты, как девица. С немцами не церемонился, а тут оробел, — в голосе Сталина послышались мягкие нотки, как у доброго дедушки. Ага, знаем мы таких дедушек! Тем не менее, парень устроился поудобней, откинувшись на спинку стула. — Как самочувствие? Долго еще лечиться собираешься?
— Нормально, товарищ Верховный главнокомандующий, повязки сняли, надеюсь скоро смогу приступить к выполнению своих обязанностей, — не знаешь, что говорить, смотри Устав. А здесь и сейчас, в присутствии этих людей, Сашка, растерявшись, именно не знал, что сказать. Сталин, видимо ожидая другого ответа, поморщился:
— Давай без званий. Сейчас перед тобой просто старшие товарищи. Александра Михайловича ты уже знаешь, — Сталин кивнул в сторону Василевского, — а это, — еще один кивок на комиссара первого ранга, — Лев Захарович Мехлис, Начальник Главного политуправления армии. Слышал о нем там у себя в будущем?
Получается, здесь собрались те, кого Иосиф Виссарионович решил посвятить в тайну базы. Отлично! Значит, нагоняя не будет. Повеселев, Сашка, кивнув Льву Захаровичу, пожал плечами:
— Нет, товарищ Сталин, не слышал. Я там про Великую Отечественную не успел в школе пройти. А потом Вы сами знаете.
Сталин покивал головой, а Сашка, с интересом глянул на Мехлиса, который в свою очередь с не меньшим интересом рассматривал парня. Главное политуправление. Значит товарищ комиссар первого ранга начальник над всеми комиссарами армии. Сердитый он какой-то, страшный. Лев Захарович рассмотрев Сашку, повернулся к Сталину:
— Товарищ Сталин, разрешите задать вопрос Александру?
— Задавайте. Именно для этого мы здесь сегодня и собрались.
Мехлис впился своими выпуклыми глазами в Сашку:
— Александр, а за что Вы получили свои награды?
Парень вопросительно посмотрел на Сталина и, получив разрешающий кивок, стал отвечать:
— Орден Красного знамени, за сбитые ночью бомбардировщики…
Брови Льва Захаровича удивленно взметнулись вверх:
— И сколько Вы их сбили?
— Три.
— За один бой?
Сашка пожал плечами, он до сих пор считал, что орден ему дали не заслуженно:
— Да там боя не было, товарищ комиссар первого ранга…
— Лев Захарович! Парень вопросительно посмотрел на собеседника, — Зовите меня Лев Захарович. Товарищ Сталин сказал же, что общаемся без званий.
— Хорошо, Лев Захарович. Там боя не было. Мы подлетели и расстреляли их из темноты, они нас и не видели.
— Мы? С Вами еще кто-то был?
— Младший лейтенант Никифоров… — и Сашка сам того не замечая, стал рассказывать историю своего попадания в это время. Слушали его внимательно, задавая иногда наводящие вопросы или ненавязчиво подводя к интересующим собеседников темам. Он не заметил, как на столе появился чай с печеньем, как переглядывались между собой взрослые. Он просто в очередной раз проживал, свою короткую, но такую непростую жизнь. Когда рассказ дошел до того самого боя, когда их сбили Сашка, оправдываясь посмотрел на Сталина:
— Я не знаю, откуда они выскочили, товарищ Сталин. Не было их на радарах. Я вообще в бой вступать не планировал. У меня полный вертолет детей был.
Иосиф Виссарионович пристально посмотрел на Александра. Похоже, парень действительно переживает, что нарушил приказ. Наверное, можно и успокоить, ему и так досталось. Лаврентий с Волковым вон докладывали, что сорваться может мальчишка. Да и не мудрено. Досталось ему. И достанется еще. И ничего с этим не сделаешь, Александр сейчас нужен.
— То, что ты нарушил приказ, конечно, плохо! Очень плохо! Сашка виновато опустил голову. — Но учитывая результаты вашей с товарищем Берия авантюры, наказывать тебя я не буду. Но и наград не жди, тем более у тебя их и так хватает, — усмехнулся Сталин. Сашка радостно закивал, а потом, вспомнив о Иде с Зиной, решил не упускать момент:
