Внезапно Мраку почудилось, что вино стало пахнуть чуть иначе. Никто это не почуял, понятно, но его острый нюх, всё ещё наполовину волчий, уловил это изменение, и он теперь всё старался понять, что же случилось, ведь виночерпий — свой, Кунабель всё время держит чашу на виду, к тому же сам отпил, но всё же тогда вино пахло... чистым вином, а теперь к запаху вина добавился иной аромат.
— Но больше всего мне нравится в Барбуссии, — закончил Кунабель с подъёмом, — это трудолюбие и благородство величайшего из правителей Яфегерда Блистательного!.. Я вижу, как расцвела страна под его милостивой рукой. Что еще можно пожелать этому народу? Только то, чтобы как можно дольше он находился под рукой своего мудрого правителя, которого сами звёзды послали этой стране... и которого звёзды и оберегают от всех напастей!
Он обеими руками протянул чашу Мраку.
— Так выпей же с нами, великий правитель!.. Выпей за дружбу с нашим народом. Выпей и покажи всем...
Мрак принял чашу. Ноздри задёргались. Запах стал ощутимее. Словно кто-то незримый успел бросить нечто, пахнувшее иначе, уже после того, как из этой чаши отпил Кунабель. Мрак сказал мощным голосом:
— Хорошо сказал!.. Но что ж ты выпил раньше, чем сказал такие хорошие слова? Выходит, что за дружбу должен пить только я?
Аспард насторожился, он всегда очень внимательно следил за лицом Мрака. Мрак кивнул на посла, Аспард сам подскочил к Кунабелю, схватил сзади за руки. Мрак сделал шаг к послу, одной рукой ухватил за нижнюю челюсть, с такой силой сжал, что тот охнул от боли и раскрыл рот. Мрак, держа его, как трепыхающуюся рыбу, вылил вино из чаши в рот, отпустил.
Кунабель ухватился за горло, глаза от ужаса вылезли из орбит. Мрак спросил спокойно:
— Ну, как вино?.. Что-то хочешь сказать?
— За... чем? — пролепетал Кунабель.
— Покажи ногти, — предложил Мрак. — Пусть лекарь осмотрит. Если под ними следов какой-нибудь гадости нет... то чего тебе дёргаться?
Аспард по его знаку отпустил посла. Тот попятился, оглянулся на дверь. Придворные глухо роптали. Кунабель повернулся и опрометью кинулся к выходу из зала. На пороге запнулся, ноги подогнулись, он упал вниз лицом, задёргался и затих. Аспард в три гигантских прыжка оказался рядом, перевернул. Лицо было посиневшее от удушья, на губах выступила жёлтая пена.
— Ваше Величество! — вскрикнул он. — А что вы насчёт ногтей?
Мрак рыкнул:
— Не щупай!.. Глаза у тебя где? Он не зря покрасил свои царапалки в чёрное.
— Ногти?
— Да, если это ногти.
Кто-то вскрикнул, придворные в ужасе и отвращении отступили к стенам. Чуткие уши Мрака сразу поймали торопливые рассказы о жутком колдуне, что пытался отравить Его Величество, а тот, хоть и дурак, но враз понял всё то, что не понял бы ни один умный, значит — боги сами охраняют дурней, и Его Величество сам заставил чужого колдуна выпить своё зелье.
Аспард смотрел на Мрака с великим почтением. В его глазах Мрак прочел то же самое, насчёт высокого покровительства небес. Мрак подмигнул:
— Ну что? Ещё не закончилось, как видишь.
Аспард содрогнулся всем телом. Лицо его вытянулось, а брови поползли вверх.
— Ваше Величество, вы так спокойно об этом говорите!.. Но кто мог подумать, кто мог подумать? Всё равно это моя вина.
Мрак отмахнулся.
— Брось. Такое предусмотреть невозможно. Ну даже если бы ты его обыскал, а послов обыскивать нельзя, это оскорбление всей страны, которую он представляет... то что? Сумел бы ты обнаружить яд, который он прилепил под ноготь?.. Нет, Аспард, тут надо смотреть, кому выгодно. А потом туда и вдарить! Лады, разберемся. А пока погляди-ка, это всё? Поехали к нашим драконам?
Низкорослый живой человек, толстый и улыбающийся, вышел из толпы, поклонился. Крупные живые глаза с любопытством смотрели на Мрака.
— Ваше Величество, — сказал он громко, — мы все видели, что чья-то дерзкая рука дерзнула дерзновенно... ну, дерзнуть на вас, священную особу! Я чуть не поседел ещё больше...
Мрак смотрел с подозрением, теперь верить некому, но этот, судя по голосу и даже запаху, говорит искренне.
— Ничо, — прорычал он. — Кто дерзнул — того уже вороны клюют, а кто их послал — будут клевать чуть позже. Что у тебя?
Аспард смотрел на этого рыбьими глазами, никакой подсказки. Человек поклонился.
— Ваше Величество... вы в благородной рассеянности... звёзды — это великое и священное, но о людях тоже приходится вспоминать иногда. Пришла пора платить жалованье армии, а также наёмникам из горских племен... Всё-таки мы задолжали им за два месяца, это ж неслыханно!
Мрак лихорадочно соображал, при чём здесь он: пришла пора, вот и плати, потом сообразил запоздало, что это наверняка главный казначей. Но если он обращается к нему, тцару, то ключи от казны у него, Мрака. А он, главный казначей, получив от Мрака монеты, уже распределяет кому сколько.
— Ага, — сказал он, — ты, того... я щас закончу тут, ты подожди... Я схожу за ключами.
Человек поклонился и отступил. Лицо его оставалось все тем же улыбающимся. Мрак перевёл дыхание, шепнул Аспарду:
— А этот кажется верным. Ликует, что я цел.
— Кто, Щускарь? — переспросил Аспард. — Наверное... Мне он всегда не нравился, Ваше Величество.
— Тебе все не нравятся, — обвинил Мрак.
— Я должен подозревать всех, — сообщил Аспард хмуро.
Вокруг него через все залы протопало с дюжину крепких молодцев, защищали своими телами и щитами со всех сторон, но перед дверью в его спальню всё же остановились. Аспард вошел вместе с Мраком, но, оглядев спальню, вышел. Мрак закрыл за ним, тут же все убыстрилось, замелькало, он ощутил, что не прошёлся по этому спальному залу, а пробежался, как бегал в Лесу. Нет, в Степи, там ровнее.
Вообще-то, надо признаться, там, в зале, держался как надо держаться властелину великой державы. Ну, пусть не самой великой, даже не очень-то великой, а если совсем честно — совсем маленькой, но всё же держался, хотя был момент, что сердце заколотилось, как овечий хвост. Это когда на него с ножом кидались, то ничего, даже не струхнул, а сейчас вот только вспомнил ту чашу с хитро подброшенным ядом, сразу по спине мурашки забегали. Лежал бы сейчас с перекошенной мордой, ногой бы дрыгал, глаза бы закатывал, а из пасти пена, пена, пена...
Едва одолел соблазн перекинуться волком, так всегда чувствует себя увереннее, сильнее, защищённее, да и нашёл бы этот чёртов ключ быстрее, у железа особый запах, но вдруг кто да заглянет, пришлось перерывать всё и вся, пока не добрался до шкатулок на самом дальнем столе.
Рискнул, взял в руки самую маленькую. Что-то перекатывается, гремит. Долго искал, как открывается, щупал, давил. Наконец под пальцами дрогнуло, щёлкнуло, слегка прищемив кожу. Крышка приподнялась. Он откинул её большим пальцем, на дне заблистал мелкими алмазиками на рукоятке большой стальной ключ с затейливо выпиленными зубчиками.
