Навер покраснел:
– Он придет, когда посчитает это нужным.
– Конечно. Но если ты не заметил… Он уже здесь, так ведь, священник?
Кеннет моргнул, а мужчина уже стоял рядом. Простая, но впечатляющие магия, обычный фокус со светом и отвлечением внимания. Он был среднего роста, одетый в коричневую, свободную робу, перевязанную на талии обычной веревкой. На гладко выбритых щеках были темные татуировки, вьющиеся, извилистые линии, поднимающиеся к глазам и стекающие вниз, на шею. Священник улыбнулся:
– Разве вы недовольны нашим представлением, tahg? Lawonderh. Освобождение. День, когда Сетрен снизошел к нам. Нет большего праздника для настоящих сыновей Винде'канна. А в твоем замке его устраивают едва раз в год, если не реже, как я слышал.
– Слухи – Аэрисс указал священнику место рядом с Навером. – Слухи и клевета, как обычно. Долго репетировали такое появление?
– Только один раз, Навер Та'Клав прирожденный освободитель. Ведь все это увидели, верно? И все мы знаем, для чего прибыли наши гости, с чем прибыли и почему прибыли. Империя, которая больше доверяет договорам и дипломатии, чем силе оружия – это пустая скорлупа, трухлявый дуб, раздутый от газов труп. Так, кажется, писал один из Ваших императоров, менее ста лет назад? Как его звали? – Священник повысил голос, улыбаясь послу.
– Кальвер–дас–Сувер. Он написал трактат «Об упадке земель» – дипломат налил себе вина, наполнил бокал жены, а затем посмотрел на священника. – «Несколько слов об охоте» был вторым его известным произведением. Особенно мне запомнилась глава о том, как натаскивать молодых псов при охоте на медведя. Я не помню подробностей, но там был совет не спускать собак, если охотник не уверен в смертельном ранении животного. Потому как медведь может их порвать и приняться за охотника.
Священник даже не поморщился, хотя Кеннет ожидал какой–то холодной, вызывающей улыбки.
– О, слова, слова, слова. Ничего, кроме слов. «Слова посла имеют тем больший вес, чем больше мечей стоит за ним». Это тоже ваш император, я прав? Почему бы Вам не спросить о смысле нашего маленького праздника? Его корнях. Или они ничего не стоят и Вам безразличны наши обычаи и вера?
Акустика снова подшутила над ними, и голос священника разнесся по всему залу. Гробовая тишина наполнила его до краев. Кеннет даже не глядя знал – все смотрят на них. Ему вдруг почудился запах железа и крови.
Tahg насмешливо фыркнул, залпом выпил вино и закусил половиной куропатки. Было что–то завораживающее в том, как ест правитель Винде'канна. Так горный медведь мог бы пожирать добычу.
– Болтовня священников, – он сглотнул. – Ты знаешь мееханцев. Они построили красивые храмы и следят за тем, чтобы боги оттуда не вышли. Многие из них выбрали себе покровителем Сетрена, и служат ему не хуже, чем мы. Только не поклоняются как Повелителю Войны. И любому другому богу тоже, так как понимают: мир достаточно долго купался в крови по прихоти Бессмертных, желавших получить этот титул. И я уважаю их за это, они выигрывают войны, не садясь божествам на шею. Они умудряются выигрывать даже тогда, когда все идут рыть им могилу.
Раздался звон нескольких бокалов. Словно по этому знаку молчание поджало хвост и выскочило из зала. Шум, говор, какой–то смех заполнили пространство. Кеннет, однако, себя не обманывал, все внимание было сосредоточено на них.
– И если я еще раз услышу этот фокус с голосом, – Аэрисс разорвал пополам вторую куропатку – то сделаю из твоей кожи ножны для меча.
Седоволосый tahg виновато улыбнулся Исаве:
– Простите меня, графиня, за грубую речь. Служители Сетрена называют это Сопением Быка, служители Ригвира Боевым Шепотом, в каждом храме есть названия для подобных штучек. Во время боя все солдаты должны услышать голос командира, несмотря на шум, рев и грохот оружия. А так как это могут услышать и вражеские солдаты, то сначала нужно создать определенные фразы и научить этому всю армию. Да и во время храмовых служб эта способность очень полезна. Ну и чтобы на этом закончить, это наш гость, Явен Одеренн. Официально священник Сетрена, духовник моей сестры, возможно, ее любовник. Неофициально – слуга Сетрена Воителя, присвоивший себе титул Красного Рога, или боевого священника культа. Однако, призыв божьей силы без согласия хозяина – это просьба о поцелуе земли.
Исава скромно улыбнулась:
– Поцелуй земли?
– Это наше традиционное наказание. Кладем осужденного лицом к земле, накрываем доской, а на нее складываем камни. Пока он под ними не задохнется… ой, Вы побледнели. Налить вина?
– Да, пожалуйста. – Графиня подала правителю свой кубок. – Еще немного… еще… хватит.
Она смочила губы:
– Я уже говорила Вам, как оно прекрасно? – И послала Аэриссу сладкую улыбку.
– Виноградники южного Лодентрея. Товар, который мы можем приобрести только обменом и торговлей. Как и шелк, отличную сталь, фарфор, стекло и другие вещи, которых у нас нет, и которые Империя охотно продает. Только некоторые глупцы все еще мечтают о боевой славе и силе Сетрена Воителя. На севере у нас горы и племена Ag’heeri, которых мееханцы называют ахерами. На юге Савехде, князь которого обещал превратить наши дома в свинарники. На западе, у моря, под моим боком растут несбордские поселения, ведь там много фьордов и островов, и я не могу уследить за побережьем. Двадцать пять лет единственная спокойная граница у меня на востоке, но именно здесь молодой дурень решил устроить пожар.
– Я…
– Помолчи, мальчик, когда сидишь за моим столом. Знаете ли Вы, графиня, что из себя представляет эта церемония? Которой нас осчастливил Навер?
– Нет. – Исава–кан–Лаверр скромно опустила глаза. – Я не поклоняюсь Сетрену.
– Конечно же, в Империи Сетрен покровитель воинов, соперничавший когда–то с Ригвиром за титул Бога Войны. Может Вы, граф, или кто–то из ваших солдат?
Кеннет посмотрел на посла, затем на капитана и двух сидящих напротив десятников. Никто из них не хотел взять слово. Он почувствовал движение справа:
– Конец третьего дня третьего испытания. Освобождение и принятие первого awenderi.
Tahg широко улыбнулся:
– Освобождение, спасение, по–разному называют. Уверен, бергенцы знают эту историю. Расскажешь ее нам, десятник?
Велергорф вопросительно посмотрел на лейтенанта. Тот кивнул головой. Десятник потянулся за кубком, отхлебнул вина и посмотрел в пространство. За столом воцарилась тишина.
– Легенды гласят, что было это во времена до прихода Неугодных и до начала мрачных столетий. Боги не ходили тогда по всему миру в виде awenderi, и еще сказано, что именно Сетрен был первым, кто решил сойти к людям, заботиться о них, быть рядом с ними. Он показался священникам, хотя тогда еще их было, только шаманы, стоящие одной ногой в царстве духов и другой в человеческом мире, и приказал приготовить сосуд, в который он мог бы вселиться. Он должен был быть достаточно сильным и крепким.
