— Нам скоро понадобится топливо для костра, — сказал офицер судебному исполнителю.
— А вы уже починили передатчик? — вместо ответа спросила она.
Конечно, она знала, что передатчик безнадежно испорчен, что одни его детали разбились при ударе, другие просто расплавились после короткого замыкания. Это было установлено уже через час после атаки.
— Его нельзя починить, — ответил офицер.
Судебный исполнитель гордо подняла свою хорошенькую головку. Почему же тогда от нее ждут работы? К тому же разве офицер не оскорбил ее, отвечая на прямой вопрос так, как будто он кого-то обвинял в неисправности передатчика? Он мог бы поспешить и с отсоединением секции — сделать это на сотню миль раньше, не дожидаясь ракетного удара.
— Тогда идите вы, — предложил офицер продавщице.
— Я обломаю себе ногти, — отказалась она, глядя на судебного исполнителя.
— Если вы не будете работать, — пригрозил офицер, — придется вас не кормить.
— Не смешите! — иронично воскликнула судебный исполнитель. Офицер сжал кулаки.
— Вы обязаны нас кормить. Мы — гражданки Империи.
— Да, — подтвердила продавщица.
— Мы имеем право на еду, — добавила уверенным тоном судебный исполнитель, и продавщица кивнула.
— Лучше бы вы обе остались на «Аларии», на милость ортунгов, — устало проговорил офицер.
— Не смейте так говорить! — вскричала судебный исполнитель.
— Вероятно, они бы научили вас хоть чему-нибудь полезному, — добавил офицер.
— Попридержите язык! — надменно заявила судебный исполнитель.
— Но, скорее всего, сочли бы вас недостойными жизни, — заключил он, — даже жизни рабынь.
Продавщица вздрогнула и закрыла лицо руками. На мгновение судебный исполнитель лишилась дара речи, но тут же оправилась и потребовала:
— Позовите на помощь!
Офицер изумленно уставился на нее.
— Подайте сигнал или сделайте еще что-нибудь!
— Вы думаете, что вы на цивилизованной планете, где транспорт ходит каждый час? — спросил офицер.
— Включите маяк!
— И кто же его увидит?
— Но ведь есть же кто-нибудь на этой планете, — раздраженно пожала плечами женщина.
— Возможно.
— Ну так позовите его!
— Кого позвать? — многозначительно переспросил офицер, махнул рукой и пошел прочь.
Женщины молчали. Продавщица встала и огляделась.
— Здесь красиво! — сказала она. Судебный исполнитель поморщилась. — Такая интересная планета, дикая, нетронутая…
— Я рада, что вам здесь нравится, — сухо перебила судебный исполнитель. — Можете провести здесь всю оставшуюся жизнь.
— Что он имел в виду, когда говорил, что неизвестно, кто увидит маяк? — вдруг вспомнила продавщица.
— Не знаю. Я уверена, что мы одни на этой планете.
— Я так не думаю, — возразила девушка.
— Почему же?
— Мне кажется, вчера в кустах промелькнула какая-то тень…
— Чья именно? — сердито спросила судебный исполнитель.
— Не знаю, — пожала плечами продавщица.
— Вероятно, это был какой-нибудь зверь, — боязливо оглядываясь, произнесла судебный исполнитель. Прошлой ночью, когда они заперлись в капсуле, снаружи из леса раздавались шорохи и глухой рык.
— Наверное, — кивнула продавщица.
— У него есть револьвер, — напомнила судебный исполнитель.
— Но там осталось всего один-два заряда.
— Кто же защитит нас в случае опасности? — в ужасе спросила судебный исполнитель.
— Мы можем спрятаться в капсуле.
— Куда он пошел? — вдруг встрепенулась судебный исполнитель.
— Наверное, за дровами.
— Я голодна, — проворчала судебный исполнитель.
— Интересно, есть ли на этой планете мужчины? — задумчиво спросила продавщица, глядя в темные заросли.
— Понятия не имею.
— А если есть, они наверняка варвары.
— Конечно, — кивнула судебный исполнитель.
— Интересно, как бы они на нас смотрели?
— Как на людей, на знатных дам.
— Но если они настоящие варвары… — начала продавщица.
— Куда подевалась Оона? — перебила судебный исполнитель. Ооной звали женщину в брючном костюме, теперь уже грязном и потрепанном, которая ушла за водой.
— Ей уже пора было вернуться.
Следует объяснить, почему офицер так странно отреагировал на предложение просигналить или включить маяк. Еще раньше он заметил признаки человека — след; у ручья, брошенный наконечник стрелы, а вчера почувствовал запах дыма. Он вскарабкался на дерево и разглядел костер — необычный, огромный, раздувающийся на ветру. Хотя офицер не стал говорить о своих открытиях спутницам, но сомневаться не приходилось: костер был зажжен человеческими руками — так не могло гореть дерево, в которое ударила молния, да и откуда было взяться молнии в чистом небе?
— Я голодна, — повторила судебный исполнитель и начала рыться в припасах, вытащенных из капсулы.
— Не трогай еду! — закричала продавщица.
— Не смей говорить со мной так, гумилиори! — отрезала судебный исполнитель.
— Ты и так толстая!
— Я не толстая! Меня полнит одежда.
— Ты похожа на надутый шар! От тебя воняет! — злобно кричала продавщица.
— Моя одежда разработана по принципам, которых тебе даже не понять, девчонка в штанах в обтяжку! — заявила судебный исполнитель. — От тебя тоже воняет, да еще как! — добавила она.
Обе женщины воздержались от дальнейших нетактичных замечаний по поводу собственного запаха — это было слабым местом и у той, и у другой. Вчера офицер и Оона по очереди искупались в ближайшем ручье. Однако, по мнению судебного исполнителя и продавщицы, вода оказалась слишком холодной. К тому же вдруг за ними станут подглядывать? Мысль об этом встревожила судебного исполнителя. Можно ли доверять офицеру? Обе решили выкупаться завтра, когда потеплеет.
— Твоя одежда предназначена, чтобы скрывать от себя и от других, что ты женщина, — выпалила продавщица.
— Дерзкая сучка!
— Значит, ты не женщина.
— Я — женщина, — вдруг заявила судебный исполнитель, удивившись собственным словам, каких невозможно было ожидать от уроженки Тереннии.
— Толстуха! — поморщилась продавщица.
— Нет!
— Если бы ты была рабыней, — безжалостно продолжала продавщица, — тебя бы заставили худеть до тех пор, пока твое тело не стало бы возбуждать мужчин.
— Не смей говорить так со мной! — вскричала судебный исполнитель. — Я — судебный исполнитель, хонестори. А ты — всего лишь служащая, продавщица на круизном корабле. Ты из гумилиори. Не смей говорить со мной, безмозглая сучка! Я аристократка!
