И — что? Появятся новые знакомые… Точно так же, как появились в том, в старом мире.… Как ни рассуждай — ничего страшного.… И все же.… Почему так сосет под ложечкой при мысли о потере его мира? Разум говорит — ничего: что потерял там, найдешь тут, а душа, сердце — не хотят с этим мириться! Нет, он пойдет к волшебнику и попросит помощи, какую бы плату тот не потребовал…
Утро выдалось пасмурным и хмурым. Низкие тучи нависали над самой головой, укрывая туманным, одеялом горные вершины. Пахло дождем. Несколько капель упало на лицо Конана, пока он увязывал тюк с продуктами…
Идти предстояло на восток, как раз туда, где золотыми змейками уже сверкали молнии. Грома пока слышно не было, но гроза явно приближалась. Конан поморщился. Лезть на перевал по скользким камням мало радости. Пока же предстояло идти по распадку. Передернув плечами, чтобы ровнее уложить на спине свою ношу, он отправился в путь. Вскоре перед ним высился перевал. Тучи грозили раздавить, наливаясь черной злобой. Грянул, наконец, гром. Конан искал глазами хоть какой-то скальный козырек или, лучше, пещеру, где можно было бы переждать грозу. Заметив на расстоянии полета стрелы темный вход в расщелину, он почти бегом устремился туда. Редкий кустарник, росший на пути, цеплялся колючками за одежду, будто стараясь не пустить или, хотя бы, оцарапать незваного гостя.
Прямо перед ним, извиваясь огненной змеей, молния злобно ужалила камни. Гром расколол горные вершины и скалы. И тут же с неба низверглись потоки мутного дождя. По счастью, вход в пещеру темнел неподалеку и Конан нырнул в нее, как в мрачный, черный омут.
Пещера оглушила темнотой и запахом. После вспышки молнии, в глазах киммерийца плясали огненные змеи и теперь, окунувшись в затхлый мрак, он не видел даже собственных рук, Но слух ему не отказал, и он услышал тяжелое дыхание хозяина пещеры. Слишком шумное для обычного хищника — льва, пантеры или медведя.
Кроме того, Конан услышал ряд резких, коротких вздохов, характерных для принюхивающегося животного. Значит, обитатель пещеры его почуял и, скорее всего, нужно ждать немедленного нападения. Мысли понеслись вскачь. Попытаться выскочить, убраться из пещеры? Но для этого нужно повернуться спиной, а это верная гибель. Зверь сейчас нападет. Возможно, он уже в прыжке. Повернуться спиной, значит, немедленно умереть. Нет, можно только пятиться, выставив перед собой меч и осторожно нащупывая дорогу.
Мгновения растянулись до бесконечности. Проклятая слепота! Конан очень медленно, оставаясь в боевой готовности, отступал к выходу. Но он был уверен, что монстр не даст ему выйти, не упустит добычу, которая сама пришла к нему в логово.
Однако ничего не происходило. Дыхание неведомого существа по-прежнему оставалось ровным и тяжелым. Конан недоумевал. Любой зверь давно бы уже напал. Значит?.. Значит, хозяин пещеры — не зверь? Во всяком случае, он, похоже, разумен. Хотя и не каждый, даже очень глупый зверь, бросится на острый клинок. Что такое торчащие острые предметы, знают все.
— Кто же ты такой? — пробормотал Конан, даже не предполагая, что получит ответ.
— А кто ты? Я не вижу тебя.… Давно уже ничего не вижу… — голос был ломанным и хриплым, будто обладатель его давно забыл человеческую речь. Кроме того, Конану ясно представилось, как трудно огромной глотке, привыкшей, конечно же, издавать другие звуки, произносить слова.
— Я — человек… — Конан. не знал, следует ли назвать свое имя.
Он не опускал меч, но напряжение спало. Похоже, что чудовище действительно его не видит. И, кроме того, оно, кажется, намерено поговорить.
— Че-ло-век.… Давно я не беседовал с человеком…
Глаза Конана, наконец-то, стали привыкать к темноте. Хоть с трудом, но он различил неподвижную черную массу в дальнем конце пещеры.
— А кто ты? Демон?
— У вас, людей, — голос завибрировал: возможно, его обладатель пытался засмеяться, — слишком примитивные понятия… Демон, бог… Других разумных существ вы не знаете — не хотите знать… Я — не демон, и не бог.… А сюда пришел умирать… Мне много тысяч лет, я устал жить…
Конан не знал, следует ли вежливо побеседовать с умирающим существом, или просто повернуться и уйти. Может, удастся что-то узнать об этом мире…
— Я из другого мира. Заброшен сюда чьей-то злой волей. Иду к колдуну — он живет в горах на востоке — просить помощи.
На сей раз, голос более точно воспроизвел человеческий смех. Конан, прищурившись, увидел устремленные на него — сквозь него — два огромных, бельмастых, незрячих глаза.
— Ты хочешь получить помощь от того, кто вырвал тебя из привычного мира и перенес сюда?! Сам отдаешься ему в руки? Похоже, ты неразумен!
— Так это он?! Я не знал… — Конан вложил меч в ножны. Теперь он видел, что лежащий в углу монстр совершенно безопасен. Все еще напрягая зрение, он различал, огромное змеиное тело, свернувшееся кольцами, поникшие кожистые крылья с когтями на концах и в средине. Дракон? Похоже, очень старый дракон протиснулся в расщелину, чтобы спокойно встретить смерть. На какое-то мгновение киммерийцу стало жаль умирающую Тварь, но он вспомнил о своем незавидном положении и задумался над более насущными вопросами.
— Посоветуй, что мне делать! Ты — стар и мудр. Я же — новичок в этом мире.
Дракон долго молчал. Только тяжко хрипел легкими. Конан уже решил, что старик о нем попросту забыл и собрался уходить. Но дракон ответил:
— Застань его врасплох„оглуши, свяжи и повесь над огнем. Пусть расскажет о своих планах и поклянется отправить тебя обратно. Но будь осторожен — ему служат такие силы… и такие существа… — дракон передохнул и продолжил, — что, скорее всего, ты попросту лишишься головы.… Но то, что он не сможет использовать тебя в своих целях — уже хорошо. А теперь иди, я устал…
Конан повернулся и вышел из пещеры. Дождь прекратился, по небу носились клочки разорванных ветром туч. После смрада драконьей пещеры, свежий воздух пьянил, как вино. Омытые камни, блестели в лучах пробивающегося солнца.
Значит, оглушить и связать — Конан нахмурился — наверное, не легко подкрасться незамеченным к волшебнику такой силы! Оглушить и связать! Ничего другого, кроме этого совета старого дракона, не приходило в голову. Колдун, скорее всего, следит за каждым шагом своей жертвы, раз уж перенес ее сюда.… Оглушить и связать.… А потом, повесить над огнем.… Пусть расскажет и поклянется.… А велика ли будет цена этой клятвы?
* * *
Второй день Конан лежал в засаде, неподалеку от жилища колдуна — темной, вросшей в землю башни, Из примыкающих к ней пристроек выходили люди, вероятно, помощники. Расположившийся на поросшем кустами холмике Конан, был отчего-то уверен, что колдуна он узнает сразу. Мельтешащие — входящие-выходящие, бегающие люди — явно только ученики. Человек десять-пятнадцать. Все молодые и опасности не представляют.
