Второй день Конан лежал в засаде, неподалеку от жилища колдуна — темной, вросшей в землю башни, Из примыкающих к ней пристроек выходили люди, вероятно, помощники. Расположившийся на поросшем кустами холмике Конан, был отчего-то уверен, что колдуна он узнает сразу. Мельтешащие — входящие-выходящие, бегающие люди — явно только ученики. Человек десять-пятнадцать. Все молодые и опасности не представляют.
Один из учеников внезапно направился прямо к холмику, где лежал Конан. Миг — и он, с поднятыми руками, в знак того, что пришел с миром, предстал перед киммерийцем.
— Мир тебе, пришелец. Учитель просит тебя пройти к нему и побеседовать. Он давно ждет.
Конан почувствовал, как кровь опалила жаром щеки. Как это понимать? Ловушка? Но если колдун знал о его местонахождении, он давно мог бы его уничтожить.
Кряхтя с досады, Конан поднялся. Помощник колдуна едва доставал ему до подмышки. Молча, не оглядываясь, он пошел к башне. Конан зашагал следом; щеки горели от стыда — сидел в засаде, как пятилетний ребенок, решивший спрятаться от родителей, чтобы его не наказали за съеденную крынку меда! Позор!
Против ожиданий, башня колдуна оказалось просторной и светлой, хотя окон в ней почти не было, только узкие щели под самой крышей.
— Я сделал светящиеся стены, — ответил волшебник на невысказанный вопрос.
Был он высоким, гибким и довольно молодым. Карие глаза смеялись. Черная борода, без примеси седины, ровно и аккуратно подстрижена.
— Проходи, садись, Конан из Киммерии, так, кажется, тебя зовут в твоем мире, — колдун указал на резное кресло из темного дерева.
Рядом стоял небольшой стол, накрытый для легкого обеда: в прозрачных, чистых, как бриллиант, кувшинах — вино, в вазах — фрукты.
— Угощайся, — колдун был настроен добродушно и выглядел, как обычный человек. Чем-то напоминал Эскилампа.
Конан налил в прозрачную же кружку вина и выпил единым духом. Колдун по-доброму засмеялся. Затем, вмиг стал серьезным.
— Ты встречался с драконом. Надеюсь, ты понимаешь, что драконам верить нельзя, даже если они стары и умирают?
Конан вопросительно поднял бровь… Волшебник продолжал:
— Драконы настолько лживы, насколько злобны! Даже издыхая, стараются погубить других. Готов поспорить, что он рассказал про меня ужасные вещи.
— Он сказал, что это ты выдернул меня сюда.
— Тут он не солгал…
— И посоветовал оглушить тебя и подвесит над огнем.
— Зачем? — искренне изумился колдун.
— Чтобы ты не смог сделать очередную пакость.
— Вот как раз, пакости делал он! А я только занимаюсь тем, что предотвращаю их последствия! Мы, таким образом, существуем уже не одну тысячу лет.
Конан допил вино и надкусил диковинный и невиданный им ранее фрукт.
— Почему же ты не сразился с ним открыто?
Фрукт был похож на яблоко, но имел вкус банана.
— Открытая схватка не имела смысла. Вместо него пришлют другого дракона, или, вместо меня — другого колдуна.
— Кто пришлет?
— Те, кто правит за Кругом. Там тоже идет противоборство, как и везде.
Конан слегка поморщился. Бананы он не слишком любил. Не попробовать ли вот этот?..
Только вначале, нужно попробовать вино вон из того кувшина…
— Зачем ты меня сюда перенес?
— Я тебя спас. Колдун Чандлер — смотритель части вашего мира — погиб сразу после того, как обнаружил тварей, появившихся из-за Круга. Их оказалось слишком много. Он не смог справится. Если бы я тебя не перенес, ты был бы уже мертв. Хуже того — ты бы служил ИМ, будучи мертвым.
Волшебник, пригубил вино, задумчиво качая головой.
— Я думаю, теперь вместо Чандлера будет Эскиламп. Он уже вполне созрел. Возмужал, полностью освоился. А ты должен ему помочь.
— А если я не хочу ввязывать в ваши дела? — Конан налил вино из третьего кувшина, пригубил, одобрительно кивнул, и выпил до дна.
— Тебе придется, Конан, от твоего желания ничего не зависит. Во всех мирах идет борьба. В вашем — тоже. Обе стороны привлекают самых лучших — и колдунов, и воинов.
— И когда же она кончится, эта борьба?
Волшебник удивленно глянул на собеседника.
— Никогда. Она будет продолжаться вечно. Только так и можно поддерживать равновесие.
— Ясно, — кивнул Конан, выбрав из чаши гроздь винограда.
— Поэтому, если ты отдохнул и закусил, я немедленно отправлю тебя на помощь Эскилампу. Он уже все знает.
— Я не попробовал вино еще из двух кувшинов. Да и хотелось бы закусить получше… Мясо у тебя есть? И простой, черный хлеб?
Колдун засмеялся — совсем, как Эскиламп и хлопнул в ладоши. Помощники накрыли стол более основательно. Конан втянул запах жареного мяса и одобрительно хмыкнул.
Обратный переход совершился без тошноты головокружения. Конан стоял перед входом в таверну толстого Асланкариба. Двое пьяных, ошарашенные его появлением, таращили мутные глаза.
Не раздумывая, он вошел в заведение. Жирный хозяин угодливо поспешил принести вина и стоял рядом, не то желая что-то сказать, не то ожидая приказаний.
— Ну, что у тебя за дрянь?! — Конан брезгливо отставил кружку.
— Прости, господин, но это самое лучшее… — глазки трактирщика испуганно забегали.
— Только что я пил вино… вот это был вкус!
— Только что?..
— Неважно, — Конан отмахнулся от Асланкариба, как от назойливой мухи, — скажи, Эскиламп у тебя не появлялся?
— Нет, давно его не видел.… А с тобой, хотел поговорить мой партнер. У него, кстати, и вино получше!
— Ну, что ж, пошли, — Конан поднялся и направился к выходу. Трактирщик семенил следом.
Курдибек встретил гостей ласково и предупредительно, однако, благодарно посмотрев на компаньона, все же кивнул в сторону двери. Асланкариб тут же засобирался — таверну нельзя надолго оставлять без присмотра. Купец провел Конана в зал для приема гостей и усадил за богато накрытый стол.
— Садись, гость дорогой, отведай моего вина, фруктов…
Выждав положенное время, Курдибек заговорил о том, что его интересовало.
— А скажи мне, Конан… Моя партнерша из далекой страны Куш… Итилия… Она действительно так прекрасна, как говорят? Ты ведь ее видел?
Конан, отдав должное угощению, откинулся на спинку кресла и задумчиво устремил взгляд в пространство.
— Да, она очень красива.
— Расскажи мне о ней, — попросил купец, и так, как киммериец молчал, добавил, — я хотел бы ее увидеть…
— Чтобы ее увидеть, нужно самому отправиться с караваном. А словами ее трудно описать.… Да и не мастер я рассказывать.
