– Да не надо, управлюсь! Как там?
– Не знаю. К Лисьей вывел, тут же обратно отправили.
– Засаду не заметили, значит?
– А она там есть, засада?
– А то нешто! А, ты ж не знаешь… Тут Серега твой объявился…
– Знаю… – Лека морщится, передергивает плечами.
– Ну так и подумай, зачем. Не иначе, должен был на Лисью их навести, если у нас не вышло, понял?
Минек распутывает хитрый узел, отводит Леку к поилке, плещет в лицо холодной водой.
– Еще, – просит Лека.
– Хочешь, окуну? – Минек всматривается в его лицо, отвечает сам себе: – Нет, лучше не надо. Ожоги плохие, малый. Дергает?
– Еще как…
Лека садится, прислоняется боком к столбу ограды. Минек поит из пригоршни, спрашивает:
– Били?
– Не слишком. Смеялись больше.
– Ты прости, малый, – Минек вздыхает. – Видел я, как тебя корежило. Да еще и досталось…
– Ничего… – Лека осторожно ощупывает лицо. – Ты же прав был. И у меня получилось. Хоть бы еще на Лисьей все хорошо вышло!
Словно в ответ, мчится мимо конь. Из степи – в стойбище. Всадник застрял сапогом в стремени и волочится следом, оставляя в пыли неровный кровавый след.
Стойбище взвыло. Заголосили женщины, повыбежали за охранительный круг мальчишки.
– Минек, что теперь?
– Теперь ждем. Наши придут, и тут-то мы степнякам пригодимся. Иначе кем откупаться будут?
– Да? – Лека хватается за ограду, рывком встает, кричит повелительно на родном степнякам языке:
– Эй, ты! Тебе говорю, сопляк! А ну сюда!
Пробегавший мимо мальчишка оборачивается, таращится.
– Сюда! – Лека машет рукой.
Мальчишка подходит не один. Вместе с ним подтягивается к загону случившаяся невдалеке старуха.
– Тебе чего? – грубо спрашивает мальчишка. – Мало?
Лека криво усмехается. Всё, игра в труса окончена.
– Там, в степи, ваши забавляются с парнем. Советую тебе найти их и вернуть. И, честно, не завидую вам, если окажется, что его успели забить. Не надейтесь тогда на пощаду. За него мы вырежем вас всех.
– Думаешь, получится? – свистящим шепотом спрашивает Минек.
– Уверен, – цедит сквозь зубы Лека. И кричит на мальчишку: – Живо давай, кому сказано!
– Что стоишь, – шипит старуха. – Скачи скорей, он правду говорит. К восходу скачи, там они.
– Знаю, – бурчит мальчишка. Вскакивает на первого попавшегося коня, пригибается к гриве, гикает…
– Да, – выдыхает Минек, – спешит. Серый-то жив хоть еще?
– Пока жив. – Лека вцепляется в жердь ограды до боли в пальцах. Он боится. Не тот случай, когда его сила может спасти Серегу. Если не успеет лекарь – тогда…
Тянутся минуты. Лека бледнеет все больше, и Минек глядит на него встревоженно – однако тронуть опасается. Но вот губы вздрагивают… выдыхает:
– Везут… теперь хоть бы наши не опоздали…
– А вон они, наши! – И Минек, забравшись на ограду, машет сдернутой рубахой летящему к стойбищу отряду.
1. Смиренный Анже, послушник монастыря Софии Предстоящей, что в Корварене
Я мог бы уделить больше времени южной границе… честно сказать, мне очень этого хотелось. Но я, пожалуй, и так уж чересчур затянул доверенное мне дознание. Пора идти дальше. Пора узнать, что за судьба забросила принца Валерия в Корварену в самый разгар Смутных Времен, – да еще так, что король Лютый об этом и не подозревал.
Я беру «серебряную траву» и думаю о короле Андрии и королеве Марготе… о том, как их сын вернулся со службы.
2. Малый королевский совет
Сегодня они сидят за этим столом как равные. Принц Валерий и его побратим – напротив короля с королевой, а сбоку – Сергий, Васюра и Ожье.
Сегодня речь идет о них – о Леке и Сереге. И еще – о Таргале.
Вот только разговор совсем не тот, какого хотела бы королева…
Голос Марго дрожит:
– Я боюсь за них, Андрей! Мальчики только вернулись… а сколько раз на этой проклятой границе были они на волосок от смерти?! Мне страшно отпускать их снова…
– В Корварену, – договаривает король. – В столицу твоего отца. Ты тоже чувствуешь, Марго, что тесть мой стал нам врагом. Однако вспомни, Марго, наш сын станет королем! Он должен знать не понаслышке опасные точки своей власти. Для того и провели они с Сережей год на южной границе… Ну же, Марго, не плачь! В Корварене ведь нет ни ордынцев, ни вильчаков.
– Я мать, – почти шепотом говорит королева. – Мне простительно бояться. Ты ведь знаешь, как прошел для меня этот год…
Лека смотрит на мать, и сердце его сжимается от жалости и любви. Королева утратила смоляную черноту волос, и в уголках глаз притаились лучики морщин. И все равно – она самая красивая на свете, его мама… Принцу пристало молчать и слушать, но Лека не выдерживает.
– Ма, ты не бойся, не надо, – говорит он. – Ты посмотри на нас, мы ведь уже воины, мы разве пропадем в этой Корварене?
– Это Корварена от нас пропадет, – бурчит Серега. Вроде как себе под нос, но так, чтобы королева обязательно услышала.
Андрий смеется – громко, раскатисто:
– Они не пропадут, Марго, это точно! Ты погляди, какие парни! – и добавляет уже серьезно: – Вот только твой отец, Марго, не должен узнать о них. Можно ли так сделать?
– Ничего нет проще… – Марго промакивает кружевным платочком глаза и робко улыбается. – В Коронной Школе и то не проверяют родословных – лишь бы дворянская грамота была. А в Университет и вовсе любой поступить может, лишь бы деньги платил.
– Осталось решить, что нам больше подойдет. – Андрий берет жену за руку. – Марго, милая… Леке в самом деле лучше пока уехать из Славышти. Хотя бы до начала зимы, а лучше – до весны. Он вернулся победителем, о его службе говорит вся столица… это хорошо, но немного не ко времени. А Корварена – всего лишь лучшее место для того, чтобы скрыться от лишнего внимания и заодно показать себя. И еще, Марго, – я пошлю с ребятами Ясека, он согласен. Ведь это тебя успокоит?
– Да… да, ты прав. А Ясек – да, я ему верю. Он надежный… Ты подумал обо всем, спасибо. Я и вправду успокоилась. Почти…
– Ну вот и хорошо. Тогда, я прошу тебя, сходи к Юле. Расскажи ей – и успокой, как мы тебя успокоили. А мы обсудим кое-какие подробности.
Дверь за королевой закрывается, и Лека первым разбивает тишину:
– Так значит, мой дед стал для нас по-настоящему опасен?
– Да, Лека, – вздыхает король. – За этот год дела Таргалы стали совсем плохи – а я снова отказал ему в помощи. И боюсь я, что если он узнает о тебе и сможет захватить – то потребует помощь в обмен на твою жизнь.
– Но это же гнусно! – кричит Серега. – Он же Лекин дед, ведь родная же кровь!
– Вы ведь помните, каков он был, – вздыхает король. – А теперь… он словно обезумел, только и говорит, что о гномах, как он их всех истребит. – Андрий хмыкает, чешет бороду. – Никак не может понять, что глупо людям воевать с Подземельем. Будь я королем Золотого Полуострова, давно бы замирился с гномами.
