– Между Князем и нынешним правителем Пуантена уже давно – то есть лет десять – шла оживленная переписка. Драго и Солльхин чрезвычайно этому радовались. Постоянно гоняли меня и вестников Лайвела в Гайард, Орволан или Монсегю, – рассказывала Иламна, ехавшая между Рейе и Элларом. Преследование изрядно отяжелевшего каравана из Мерчетеса продолжалось, лошади шли крупной рысью, и теперь уже не оставалось никаких сомнений в том, что грабительский обоз будет перехвачен еще до границы. – Они добились успеха – в шестнадцатый день Первой летней луны, то есть пять… или шесть дней тому в Рунель пожаловали высокие гости из Аквилонии. Тамошний наследник трона и его свитские. Мне они понравились, особенно принц Коннахар, – рабирийка тряхнула челкой, некогда кудрявой, а теперь свалявшейся в паклю. – Все шло замечательно, даже Блейри вел себя на удивление пристойно…
– Блейри в Холмах? – не то с удивлением, не то с отвращением уточнил Рейенир.
– Ему опять досталось в Мессантии и он прибежал спасаться, – пояснила девушка. – У Драго состоялась долгая беседа с аквилонцем, а на следующий день он позвал меня и велел скакать в Токлау – торговый поселок над Алиманой. Там я должна была отдать старейшине письмо Князя и подыскать охранников, чтобы те проводили меня через земли Зингары в Кордаву. Охранников-людей, Драго особенно на этом настаивал. А я не послушала, – она сокрушенно махнула рукой. – Решила, что вполне справлюсь сама. Что я – дороги не помню? Почти добралась до полуденной границы Холмов, и тут началась эта жуткая гроза…
При одном воспоминании о полосовавших небо ослепительных зарницах и холодном проливном дожде Иламна съежилась и заговорила быстрее:
– Я решила переждать ливень в каком-нибудь поселке. Отыскала тропу… и вдруг стало происходить что-то жуткое. Меня скрутило, я упала с седла… Ползла куда-то, думала, что умираю, пыталась звать на помощь… Должно быть, валялась поблизости от дороги и попалась на глаза этим отродьям. Они прихватили столь ценную добычу с собой. Никак не могли решить, как лучше мной распорядиться – выставить на общее веселье или попользоваться самим и затем продать куда-нибудь…
– Все уже позади, – успокаивающе произнес маг. – Лучше постарайся вспомнить: Драго, отправляя тебя в дорогу, не велел передать что-нибудь особенное? Какие-то свои подозрения? Догадки?
– Да ничего такого, – нерешительно протянула рабирийка. – Хотя вот что: он упомянул «Скрижаль изгнанников» и спросил, помню ли я текст предсказания, где упоминается Дитя Осени. Я смогла прочитать только начало, а он засмеялся и сказал, что это, в сущности, неважно. Мол, будущее приходит вне зависимости от речений безумных пророков и наших желаний. Нужно только не упустить миг, когда оно встанет на твоем пороге. Еще он добавил: пришло время подумать о разделе наследства. Посему желательно, чтобы Рейенир да Кадена на десяток дней расстался с Ее величеством Чабелой и приехал в Холмы. Если он – то есть ты, Рейе, – помнит о своем долге и том, что он был и остается старшим отпрыском Князя…
И тут Рейенир, с лица которого в последнее время не сходило выражение сосредоточенной задумчивости – какое бывает у человека, пытающегося поймать явственное, но ускользающее воспоминание – заорал едва не в голос и с размаху треснул себя ладонью в лоб.
– Что?! – дернулся маг. – Слепень?
– Какой, к лесному духу, слепень!.. – простонал гуль. – Я идиот! Причем дважды! Удрал, не найдя времени толком попрощаться с Чабелой и объяснить ей, что творится – это во-первых! А во-вторых, она же мне рассказывала – Ди Норонье недавно пришло сообщение из Орволана о диковинных гостях, пожаловавших в Холмы! Тебе простительно, ты же почетный гость королевы и, как всегда, выше дворцовых сплетен, но я-то хорош! Всем известно, что сын Конана потерял голову от дочки Райана Монброна, и что Коннахар родился осенью… Правитель Аквилонии сейчас в отъезде, а его отпрыск, которого мы по привычке считали малым ребенком, предпринял самостоятельные шаги… Ты понял?
– Та-ак, – зловеще протянул одноглазый. – Ведь ты прав, пожалуй. Вот и отыскался везучий недоучка. Только вот как ему удалось справиться с…
– Дымом потянуло, – сказала вдруг Иламна. – И едой. Это они.
– На самой границе поймали, – проворчал маг.
Лес кончился, словно обрезанный ножом, и всадники выскочили на большое пустое пространство. Перед ними простирался поросший разнотравьем огромный луг. В сотне шагов стояло кольцом полтора десятка телег, рядом мирно паслись стреноженные лошади. В сгущающихся летних сумерках горели костры, распространяя сладковатый запах жареного мяса, и нестройный хор полупьяных голосов выводил:
… Хей-хо, крошки!
Повыше ножки!
Сердцу будет веселей!
Эй, кабатчик!
Опустел стаканчик,
Ну-ка, красного налей!
Спляшем, парни, спляшем!..
– Ладно, спляшем, – холодно согласился да Кадена, вынимая из ножен меч. – Эллар, тебе как сподручнее – клинком или магией?
– Мне оставьте парочку, – усмехнулась Иламна.
Одноглазый молча спешился и скрестил руки на груди.
– Ты что, маг? – скорее недоуменно, чем зло спросила рабирийка. – Забыл Льерри? Или, может, тебе наплевать?
– Их там с полсотни, – задумчиво произнес маг.
– Да хоть тысяча! – рявкнул Рейе, рискуя быть услышанным у костров. – Чего стоят полсотни пьяных лапотников против троих конных воинов? Лесные Хранители, да они даже на ноги вскочить не успеют! Тебе ли не знать, как это бывает!
– Даже и опасности никакой, – поддержала Иламна. – Мы их просто вырежем.
– Этого я и боюсь, – сказал Эллар. – Рейе, Иламна, постарайтесь понять. Да, они – тупые, злобные, невежественные скоты, у некоторых руки в крови… Но не у всех, и потом, там, в Мерчетесе, у каждого из них осталась семья. Дети, коих они, какими бы скотами ни были, кормят и защищают, и жены, которые их, вот таких, любят. Они-то чем провинились? Великое небо, да вы сейчас можете уничтожить разом половину этого грешного городка!
– Во имя Льерри, маг… – яростно начал Рейе, однако Иламна опустила глаза.
– Именно во имя Льерри, – ответил одноглазый. – И так слишком много зла случилось на этой земле, а ты хочешь учинить еще одну бойню. Чем тогда мы будем отличаться от них?
– Да какого демона?! – взвыл Рейенир, поднимая лицо к темнеющему небу. – Зачем мы битых полдня скачем за ними по пятам? Пусть катятся к своим женам и детям с награбленным добром и живут припеваючи, а тот мальчишка из Льерри остается гнить в земле! Поди ты в болото, в таком разе! Иламна, да или нет? Нет? Тогда я сам…
– Постой, – прервал его маг тихо и недобро. – Разве я сказал, что отпускаю их безнаказанными? Они получат урок, который запомнят на всю жизнь. Оставайтесь здесь и ждите меня.
