— Тебя прислали предупредить, чтобы я оставил в покое Терновую Звезду? — спросил он напрямик. — Чтобы я позволил этой шайке с севера и дальше спокойно морочить голову моей жене?
— Ты схватываешь на лету, малыш Ринго, — улыбнулся Имори.
Старуха с ее баснями… Мгновенно вспыхнувший дом… Монах-чародей, заклинатель демонов… «Похоже, я недооценил этого Кагеру. Он и в самом деле никакой не монах, а самый настоящий чародей-убийца… Неужели уже столько лет назад он злоумышлял против дома Касима?»
Ринго показалось, что он приоткрыл завесу грандиозного многолетнего заговора. И тут же внутреннее чутье просигналило ему о близкой опасности. Как и Имори пятнадцать лет назад, Ринго, сам того не зная, растревожил змеиное гнездо. Он собирался всего лишь избавиться от зазнавшегося актера, к которому прониклась нежными чувствами его жена, а наткнулся на чародея, который уже много лет плел интригу против властей Кирима. Что означает явление призрака Имори? Только ли предупреждение? Или это угроза? Или…
Ладонь Ринго незаметно опустилась на рукоять меча.
«Призраки не могут причинять вреда живым, — напомнил он себе. — Чернокнижник все-таки боится меня, иначе пришел бы сам».
— Так тебя прислал Кагеру?
— Нет, — насмешливо ответил Имори. — Ты был так близок к разгадке и промахнулся. Сочувствую княгине, служба безопасности у нее никудышная. Твои солдаты зря теряют время в Репейниках, они никого там не найдут. Разве ты не знаешь — чтобы поймать колдуна, нужен другой колдун? А чародея такой силы, как Кагеру, тебе придется везти с материка, потому что на островах Кирим с ним не справится никто.
Ринго покраснел от стыда и злости.
— Теперь я понял. Да, я растяпа. Я собирал компромат на актера и совершенно упустил из внимания Кагеру. Допустим, он в самом деле великий чародей, и я не смогу его задержать. Но уж сорвать вам эту затею с театром вполне в моих силах!
— Да что ты знаешь о силе? — сквозь зубы процедил Имори. — Ты даже настоящего призрака от фальшивого отличить не можешь.
Ринго не ожидал нападения. Но даже если бы он стоял с мечом в руках, то и тогда ничего не смог бы сделать, настолько быстрым было движение фальшивого мертвеца. Не успел младший муж княгини приподняться с края галереи, как с пальцев правой руки призрака сорвалась багровая искра и вошла ему в висок. Ринго захрипел, выгнулся, словно его пронзила судорога, и рухнул в траву. Фальшивый призрак отступил назад, потер руки и стряхнул морок.
Под обличьем Имори оказался ни кто иной, как Анук.
— Проще простого!
Анук склонился над Ринго.
— Нет, — из тени куста выступил Сахемоти.
— Дай я его добью! Я же только оглушил его!
— Вот и прекрасно.
— Но почему? Он ведь от нас не отвяжется!
— Хочешь сорвать спектакль? Как бы княгиня ни мечтала о скорейшей премьере, она непременно отменит представление, если ее муж будет убит. А вот его несвоевременное недомогание, пожалуй, ее не остановит.
Сахемоти подошел к галерее, приподнял голову Ринго и заглянул в закатившиеся глаза. Потом взял тыкву и вылил ее содержимое в траву, оставив чуть-чуть на донышке.
— Он выведен из игры дней на десять, не меньше. А больше нам и не нужно. Отличный удар, младший брат. Если нам повезет, этот въедливый юноша и не вспомнит разговор с призраком. И уж наверняка забудет, при каких обстоятельствах потерял сознание. Подвыпил, споткнулся, ударился головой — с кем не бывает?
— А здорово ты придумал с этим призраком!
— Не скромничай, братишка, это целиком твоя заслуга. Даже я едва не поверил в него. Можно подумать, ты хорошо знал этого Имори.
— Я и знал. Он был другом и компаньоном нашего предателя-мокквисина. Они часто проворачивали вместе какие-то гнусные делишки. Пару раз я сопровождал мокквисина в Асадаль, а однажды Имори приезжал на север…
— Правда ли то, на что ты намекал мужу княгини, насчет Имори? Неужели действительно его прикончил Кагеру?
— Мокквисин здесь ни при чем. Когда убивали Имори, он был в Лесном Пределе. Но он знает, кто и почему его убил. Можешь его расспросить… хе-хе… если успеешь.
— Что ты затеваешь?
Анук кровожадно засмеялся. Сахемоти покачал головой.
— Мне бы не хотелось, чтобы ты его прикончил. Он нам еще понадобится.
— Зачем? — Анук тряхнул головой. — Твой театр построен. Нет уж, теперь-то ты меня не остановишь! Как давно я мечтал об этом миге! Мокквисин сам себя погубил. Я был с ним так добр, подарил ему вторую жизнь, а он меня предал! Натравил на нас имперских демонов, подлец!
— Почему ты зовешь его предателем? Разве он клялся тебе в верности? Я бы назвал это попыткой мятежа.
— Какая разница!
— Принципиальная. За предательство жестоко и мучительно казнят. А за мятеж… наказывают.
— Жестоко и мучительно? — облизнулся Анук.
Сахемоти пожал плечами.
— Кагеру принадлежит тебе, ты и определяешь меру наказания. Ты в своем праве, Хоори. Я вмешиваться не стану.
Глава 28. Наказание Кагеру
Братья-боги прибыли в Репейники поздней ночью, при луне, не встретив по пути ни единого человека. Ни дорожная станция, ни прилегающая деревушка не спали. В каждом дворе горели фонарики, просвечивая сквозь зелень садов. На станции шла гульба, далеко разносились пьяные выкрики, стук барабанов и бренчание котты: наемные музыканты Кагеру праздновали первый день Голодных духов. Снаружи всё окутала холодная, зловещая темнота.
Едва заехав в ворота станции, Сахемоти почувствовал запах дыма пьяной травки. Херуки ждал их в пустом дворе — сидел на крыльце, покуривал. В темноте красной точкой тлел огонек его трубки.
— Что происходит? Сегодня после полудня прикатились княжьи слуги, искали монаха. Все Репейники вверх дном перевернули, каждый дом перерыли…
— На берегу искали? — спросил Анук, заводя лошадей в конюшню.
— Туда и побежали в первую очередь.
— И как, нашли?
— Конечно, нет. Покажи мне такого чародея, который позволит себя схватить десятку солдафонов! А почему ты спросил?
— Да потому что сейчас мокквисин на берегу.
— Откуда ты знаешь?
— А я всегда знаю, где он.
Анук хмыкнул и исчез под навесом конюшни.
— Я тоже решил, что он ушел на гору Омаэ, — сказал бог удачи, обращаясь к Сахемоти. — Так что стряслось-то? Солдаты, как ты понимаешь, нам ничего объяснять не стали.
— Обычное недоразумение, — ответил Сахемоти. — Всё уже улажено. Почти всё.
Вскоре во дворе появился Анук — с другой стороны дома, с булькающим вкусно пахнущим свертком под мышкой.
— Ну, пошли на берег? Ты, рыжий, тоже можешь пойти с нами. Увидишь кое-что интересное. Хотя нет, ты же слеп, как любой смертный…
