все же спросил он, казалось обращаясь к ночи, царившей вокруг.
– Нет, господин. – Тихий ответ не заставил себя ждать, когда за его спиной возник тот, кому было поручено глаз не спускать с Ив.
– Хорошо. – Китарэ вздохнул и прикрыл глаза, осознавая, что впервые за эти годы он почему-то чувствует себя так спокойно.
Звон разбитого стекла коснулся его слуха, резко вырывая из состояния обманчивого спокойствия. Как он смог так среагировать? Как его тело начало действовать прежде, чем он смог осознать и понять, откуда именно доносится звук? Никогда он не был так быстр. Прежде чем пришли первые связные мысли, он уже спрыгнул с балкона и бежал в сторону окна Ив. Странным образом подмечая, что двигается он гораздо быстрее даже тени, что приставил охранять ее, которая теперь пыталась нагнать его, точно и впрямь была всего лишь тенью, которой не дано обогнать хозяина. Казалось, он не бежал, а летел! То, как он оказался в окне второго этажа, как быстро смог осознать происходящее и принять решение, что следует делать, граничило с инстинктами зверя, который не сомневался и не раздумывал. Он просто знал, что должен сделать, чтобы отстоять свое.
Когда Китарэ увидел Ив, на шее которой затянул смертельную петлю чужак, он и вовсе перестал здраво мыслить. Такой обжигающей и одновременно леденящей ярости он никогда прежде не испытывал. Тот, кого прислали за Ив, был настоящим профессионалом. Это чувствовалось в постановке его ударов, движениях и реакции. Но сейчас, казалось, это ровным счетом ничего не значило. Он дракон, и он в своем праве, – откуда взялась эта мысль? Но она словно напитывала силой каждую клеточку его тела. И лишь когда бесчувственное тело упало у его ног, осознание контроля над собственным телом вновь вернулось к нему. Довольно странное ощущение, но по-настоящему потрясающее! То, чего он так долго боялся все эти годы, – это своей неуравновешенной половины, единение с которой, пусть даже на краткий миг, подарило незабываемое чувство превосходства и целостности.
Казалось, прошла вечность с того момента, как он оказался в комнате. Он смотрел на тело у своих ног, сожалея лишь о том, что убил так легко, как делают это звери, просто вспорол горло…
– Приберись, – бросил он тени, что молчаливо замерла у самого окна, развернулся и быстрым шагом приблизился к Ив, которая сейчас была на руках своего элементаля.
Эта девочка впервые выглядела такой беззащитной. В ее широко распахнутых глазах стояли слезы. Он видел на самом их дне крошечного ребенка, что впервые взглянул в зеркало на свое истерзанное тело. Та же невыносимая мука и страх. Он и сам не понял, как именно его ладонь оказалась на ее щеке, убирая тихие слезы. Она смотрела на него, и он уже не знал, что больше шокировало ее – его нечаянная ласка или нападение? Одно он понимал теперь наверняка: она важна для него… Она его.
– Да что тут происходит, кто-нибудь может мне объяснить? – вдруг завопил Рэби, которому, судя по всему, надоело наблюдать за их молчаливым переглядыванием. – А еще – как я мог проспать такое?! Как?! Я вообще чутко сплю…
– Цветы, что под окном, – тихо сказал Китарэ, продолжая смотреть лишь на Ив. – Откуда?
– Что? Цветы? Слуга принес из личного сада Верховного настоятеля. Сказал, что он срезал их еще нераспустившимися, чтобы Ив мог понять весь смысл его послания…
– Они распустились, – прошептала Ив, болезненно сморщившись и схватившись за горло.
– Под твоим окном стоит сильный запах не только цветов, – сказал Китарэ, поражаясь самому себе. Когда он только успел принюхаться? Он не помнил, но точно знал, чему именно принадлежит сторонний запах.
– Вуаль сна дракона отчетливо слышится в воздухе… Как только цветы распустились, этого было достаточно, чтобы ты, – посмотрел он на Рэби, – уснул как младенец, а ты просто потеряла сознание, войдя в комнату.
Стоило сказать об Ив в женском роде, как Рэби довольно прищурился, но тут же, взяв себя в руки, нахмурился. Эта гримаса не укрылась от взгляда Китарэ.
– Кто? – одними губами прошептала Ив.
– Я не гадалка, – коротко отрезал Китарэ, хотя прекрасно знал, кто мог стоять за этим. – Пока не вернутся остальные, поживем вместе…
– Отлично, будешь спать со мной, – буркнул Рэби, более не обращая внимания на Китарэ и принимаясь за осмотр тонкой борозды на шее Ив. – Дай посмотрю, – попросил он, осторожно убирая ладони девушки, которыми она машинально продолжала прикрывать горло.
– Шрамы спасли, – болезненно усмехнулась она, пока Рэби осматривал ее шею, – слишком грубая кожа для такой ниточки…
– Не смешно. – Рэби покачал головой. – Хоть ты и эвей, но обработать надо, – подытожил он, поднимаясь с Ив на руках, точно это была самая главная драгоценность в его жизни.
Стоило мужчине выйти, Китарэ вновь обратился к тому, чьей задачей сейчас было позаботиться о теле наемника.
– Узнайте, кто он, к какому роду принадлежит. От тела избавиться тихо, так, чтобы найти было невозможно даже тем, чья стихия смерть, понимаешь? – изогнув бровь, поинтересовался он.
Мужчина молчаливо кивнул. Хуже смерти в их мире для эвейев было лишиться погребения, что отлучало от родной стихии, попросту уничтожало дух и не давало шанса на перерождение. Полное уничтожение сущности даровал огонь дракона, чьей стихией он был. С некоторых пор большая редкость в империи, потому то, о чем просил Китарэ, непросто, но решаемо.
– Если они начали действовать, то первая неудача их не остановит. Вас двоих недостаточно.
Да, конечно, он усилит охрану, примет все необходимые меры, но это лишь вопрос времени, когда те, кто за этим стоит, найдут способ. Им необходимо ускориться. У него нет времени ждать весны, чтобы уйти за Полотно… Каждый из них должен быть готов к середине зимы. Не лучшее время, но другого может и не быть. Только обретя свое отражение, он сможет перетряхнуть то гнилое болото, что образовалось за время отсутствия императора.
* * *
Рэби молча обработал мою шею, наложил повязку, так же не проронив ни слова. Его руки, принадлежащие уже далеко не молодому мужчине, подрагивали. Иногда он странно моргал, точно жмурясь, пытаясь вернуть четкость зрению.
– Когда я появился в этом мире, – вдруг заговорил он, – я был таким искренним в своих желаниях. Они были простые. Мне нужно было есть, чтобы дарить жар печи, и мне нужна была забота. Это простые чувства. Мои первые чувства. Когда мое тело обрело форму животного, кроме потребностей, появилось желание защищать того, кто кормит меня, чтобы я мог существовать. Когда я переродился в молодого мужчину… Я никогда не задумывался, почему выбрал быть
