И хлюпнул носом.
Кеннет закрыл глаза и сделал глубокий вдох:
– Как я понимаю, отец с матерью уши вам надрали за испорченную одежду? – Спросил он.
– Ага, – впервые отозвался их отец, его голос был тяжелым как тысячефунтовый валун. – Всю зиму будут сети чинить, и лучше бы им это делать хорошо, я ведь проверю. А сядут за работу как только задницы у них заживут. Выходную одежду рыбьими кишками изгваздать, эх…
И он погрозил мальчишкам огромным, как пекарская лопата, кулаком:
– Простите, у меня еще кровь не остыла. Вы их сразу заберете, или могут с матерью попрощаться?
Мальчики съежились еще больше.
– Нет, думаю, починка сетей будет для них худшей карой, чем темница, так пусть здесь и остаются – Кеннет широко улыбнулся. – Но вернемся в следующем году проверить, хорошо ли они справились. А теперь можете идти.
Чернобородый кивнул и шлепнул старшего сына по плечу так, что мальчишка почти осел на землю.
– Поклонитесь господину офицеру, и поблагодарите. И домой!
Выходя, он кивнул головой всем присутствующим, и потащил шутников за собой. Те выглядели как одно большое несчастье.
Велергорф ухмылялся от уха до уха:
– Ну, значится, протопали мы такой длинный путь зазря, господин лейтенант. Надо было в казармах остаться, кольчуги от ржавчины чистить.
– Не жалуйся на приятную прогулку, Вархенн. Теперь полковник нам должен десять дней отдыха. Переночуем и утром будем возвращаться.
Староста кашлянул:
– Я извиняюсь, господин лейтенант, у этих парней проблем больше не будет, так ведь? Ведь отец, не смотрите что бирюк, а все равно волнуется. Из–за их дурачества целая рота Стражи прошла половину провинции.
– Если у кого и будут проблемы, то у купца. Дурень. Но это если сделаем крюк в Ленхерр на обратном пути. Теперь же мне нужно до темноты найти ночлег для людей. Есть тут какое–нибудь уединенное место в околице?
Хозяин явно забеспокоился:
– Ну, с этим будут проблемы, господин офицер. Нет у нас достаточно большого сарая, где бы ваши солдаты поместились, а вокруг холодно и сыро…
– Горной Страже не привыкать спать на улице. Отойдем немного от озера и разобьем лагерь. Укажете хорошее место?
– Хм… Ну, на той дороге, по которой вы пришли, через полмили отсюда стоят три больших камня, а за ними есть тропка, четверть мили по ней пройдете к маленькой котловине, защищенной скалами. Ветер там не дует и от воды не тянет. Только у нас тут с деревом трудно, потому позвольте дать вам дров, чтоб вы не ночевали в холоде и темноте.
– А, дрова примем с благодарностью. И на завтрашний рыбный суп придем. – Кеннет улыбнулся. – А теперь, хозяин, позвольте нам откланяться, пока ночь совсем не наступила.
Кратко попрощавшись, они вышли. Набрав в указанном старостой месте дров, они сразу же отправился на ночлег. Когда прошли последние дома, Велергорф процедил сквозь стиснутые зубы:
– Можно уже перестать улыбаться, господин лейтенант?
– Можно.
За годы службы они побывали во многих селениях, расположенных в глуши, в местах, где заканчивались торговые пути. Люди, там жившие, как правило считали Империю то ли проклятием, то ли мифом, поддерживая единственные контакты с миром посредством изредка заезжавших купцов. Или сборщиков налогов, появляющихся время от времени в сопровождении вооруженной охраны. Обычно они встречали солдат Горной Стражи понурыми лицами и зловещими взглядами, многозначительно потрясая вилами и топорами, и не совсем понимая, чем Стража отличается от банды грабителей. Такое поведение означало, что в округе все в порядке. Такой образ соответствовал рассказу и воспоминаниям Берга. Места, где живут молчаливые, мрачные, враждебные и самостоятельные горцы.
Если же местные искренне улыбались, приглашали за стол и на ночлег, одновременно убеждая «гаспадина афицера», что «ани никаких разбойников в хлаза не видели» и «фсе в порятке», Кеннет улыбался так же широко, ссылался на службу и уходил. С ладонью на рукояти меча, с зудом между лопатками. Как и сейчас. Именно из–за визитов в такие места у него появилась привычка носить щит за спиной.
Здесь с самого начала было что–то не так. Староста не удивился их появлению, и вместо бурчания и угрюмой мины, вел себя так, будто нашел потерянных сыновей. Мальчишки с отцом появились сразу же после истории, такой красивой и складной, что и не придерешься. Но вот тяжелый купеческий фургон, груженный, скорее всего, до краев бочками свежей и сушеной рыбы, никак не мог «рвануть галопом». Особенно по тропе, которую в этом глухом углу называли дорогой. Быстрее бы ось сломал. И ко всему прочему им указали для ночлега место почти в миле от поселка. Скорее всего в каком–нибудь скальном котле, где ничего не будет видно и слышно.
– Андан!
Десятник подбежал, побрякивая панцирем.
– Осмотрелся как я приказал?
– Конечно, господин лейтенант. В семнадцати хижинах не видать дыма из труб. Окна темные, никакого движения. Ночь еще не наступила, но детей на улице нет. Тишина и покой. Заглянули в несколько дворов, будто искали воду. Не увидели никого.
– Все хозяйства выглядят как у старосты?
– Да. Пустой двор, в середине хижина на сваях, где–то пять футов над землей, все усыпано галькой. С трех сторон забор, выход к озеру, и больше ничего.
– Хорошо. Как быстро этот черный горец с сыновьями отправился домой?
– Почти бегом, только головой кивнул и нет его. Живет в доме по соседству.
С минуту он прошли в молчании. Кеннет взглянул на десятника, ладонь младшего офицера лежала на рукоятке оружия.
– Они боятся, верно?
– Как я и говорил, господин лейтенант. Держатся вместе, детей из домов не выпускают, некоторые окна уже заложены и закрыты ставнями, словно зима пришла. Они боятся, и очень сильно. Что рассказал староста?
Кеннет кратко передал ему услышанное.
– Глупая шутка? Им нужно придумать что–то поинтересней. Даже если это и так, собак не обманешь.
Лейтенант сам обратил на это внимание. С тех пор как они вошли в поселок, собаки припадали на лапы, постоянно принюхивались, шерсть на спине стояла дыбом. Чувствовали кровь и смерть, причем не рыбью.
– Доберемся до указанного нам места и осмотримся. Сегодня удвоить караулы, Андан. Не хватает только перерезанных глоток.
– Так точно, господин лейтенант.
***
Когда отряд покинул Бирт, Андерелл вздохнул с облегчением. Староста был умным, он послал их туда, где они никому не помешают. На мгновение он задумался, куда бы тот отослал его команду, если бы знал об их присутствии. Наверное на дно озера, с камнем на ногах в виде прощального подарка.
