Соседи посмеивались, но солидно соглашались. Браслет в самом деле — настоящее сокровище, не у каждого тцара такой есть. Сокровище не только из-за золота и драгоценных камней, чувствуется рука большого мастера, да и то, что получен из рук самого Его Величества, тоже придаёт ему немалую цену.
Аспард докладывал о каждом шаге, Мрак одобрительно кивал, а иногда и бурчал что-нибудь нечленораздельное, но одобрительное, ибо подвластные должны понимать с полуслова или полумычания, даже с полумыка.
— Добро, — сказал он наконец. — Душно-то как... Гроза будет, что ли? Пойдём на свежий воздух!
— Ваше Величество, — сказал Аспард обеспокоенно, — если вы куда-то изволите, я пошлю туда людей...
— Не боись, — успокоил Мрак.
Барбус — не гигантская Куява, достаточно пересечь большую площадь перед дворцом, чтобы оказаться перед высокой каменной стеной. Эта стена окружает Старый Город, теперь уже только сам дворец и голую площадь, остальные хибарки снесли, чтобы не оскорблять взор благородных особ неприятным зрелищем. Еще одна стена, последняя, окружает сам город. Та стена Мрака сейчас не интересовала, к Барбусу пока что не подступили полчища врагов, а так как сам Барбус выстроен на пологом холме, то и стена Старого Города намного выше внешней.
Он было легко побежал по ступенькам, но вспомнил о своем тцарском достоинстве, остановился, начал отдуваться, ведь он же мудрый тцар, а раз мудрый, то значит — слабый, больной и вообще хиляк. Аспард заботливо подхватил под руку, Мрак злорадно навалился на него всем весом, лицо Аспарда побагровело, он закряхтел. Мрак даже услышал, как затрещали суставы и даже кости преданного начальника стражи.
С другой стороны Мрака взялся поддерживать Червлен. Мрак попеременно начал наваливаться и на него и в таких забавах взобрался на самую вершину сторожевой башенки.
С северной части неба ползли тяжёлые тёмные тучи. Солнце скрылось, не угадаешь, в какой стороне, а над внешней крепостной стеной и ещё более далёким лесом вспыхивали зарницы. С каждой вспышкой в небе приоткрывались страшные тёмно-лиловые горы с огнём внутри, будто небесные кузнецы, скрытые тучами, ковали нечто дивное и таинственное.
Дождь странно остановился на границе крепостной стены. Видно редкую серебристую стену, словно повисший с небес до земли полупрозрачный занавес, оттуда доносится тёплый запах березняка, зелёного орешника, долетают ароматы сочных трав... Но также и запахи тёплых каштанов, где громко чирикают и дерутся за непереваренные овсяные зернышки воробьи.
Мрак широко вздохнул всей грудью.
— Красота!
Он прислушался, эхо на этот раз озадаченно смолчало. Зато почтительно откликнулся Червлен:
— Истинно глаголить изволите! Истинно!
На башню поднимались, топая и тяжело отдуваясь, советники, управляющие. Аспард занял позицию возле лестницы, а пара его стражей, Мрак уже знал, бдит у самого основания.
Ветерок донёс от дальних ворот запахи крепкого пота. Отсюда было хорошо видно, как упряжка из четырёх волов с натугой дотащила длинное толстое бревно. Волов выпрягли, бревно откатили в сторону длинными вагами, рычагами. Десяток крепких молодцев подошли, взялись, приподняли, старший закричал, к ним побежало ещё человек пять. Облепив бревно как муравьи, они потащили его вверх по крутой дороге, дважды останавливались перевести дух, брали по-другому. До Мрака доносилась брань, он слышал тяжёлые вздохи, даже улавливал тяжкое дыхание. Одному работнику ухитрились придавить не то пальцы, не то руку, острые глаза Мрака заприметили красное, снова донеслась яростная брань, наконец бревно затащили в ворота, поволокли вверх по каменной лестнице.
Он вздрогнул, задумавшись. С боков как можно тише приблизились Червлен, Квитка, Васид, ещё какие-то знатные. Из них он помнил по именам только Сисада и Билгу. Аспард нахмурился, вверенный его бдению тцар слишком близко к краю, подошёл и встал рядом.
Червлен поклонился издали, он пугливо бросил взгляд вниз, отступил от края. Квитка с любопытством посмотрел на окрестности сверху, даже осмелился высунуть голову за край, явно высоты не страшился. Васид сказал с поклоном:
— Всё труднее застать Ваше Величество в тронном зале...
— Что делать, — откликнулся Мрак, — во дворце звёздное небо не видать.
— Но... гм... и сейчас его не видно...
— Если хорошо прищуриться, то видно, — ответил Мрак. — Или посмотреть на небо из глубокого колодца. Или взлететь на гигантской птице Рух, что поднимается выше всяких драконов... Или, гм, впрочем, это пока терпит. Ночью изволю насмотреться от пуза. У вас что, ребята?
Червлен наклонил седую голову, с поклоном протянул Мраку свиток пергамента. Мрак опасливо убрал руки за спину.
— Эт чё?
— Ваше Величество, — сказал Червлен и снова поклонился, — это законы, которые вы поручили разработать для нашей благословенной Барбуссии.
— А-а, — сказал Мрак. — Ну и как?
— Разработали. Всё, как вы и велели.
Он снова попытался вручить Мраку свиток.
— Молодцы, — одобрил Мрак, но в руки пергамент не взял. — Хвалю!.. Но эт чё ж сразу мне? Сперва должны посмотреть всякие... ну там жрецы... насчёт почитания богов, родителей, вообще почтения и уважительности, потом эти... как их, ага, военные советники, у меня есть такие?.. насчёт того, что служить родине и тцару — почётно, замечательно, славно, а кто думает иначее — тому голову на кол!.. Лекари пусть посмотрят, лесники, колдуны, судьи...
Червлен кивал, соглашался, лицо его всё больше озарялось улыбкой. Когда Мрак выдохся, он сказал елейным голосом:
— Ваше Величество, эти законы мы разрабатывали год, а ещё четыре года вносили поправки. Ибо советовались со всеми... кого вы так мудро перечислили! А потом ещё раз давали им прочесть и снова внесли поправки, уже самые мелкие. А это вот — окончательный закон, где все отлажено, всё предусмотрено, всё виртуозно и тонко, как изысканная мелодия, как песня лучшего из бардов. Все знатоки, лучшие мудрецы просмотрели эти законы и не нашли в них ни единого изъяна. Более того, это само совершенство, где всё так взаимоувязано, так сцеплено, так соткано воедино, что это самая ажурная ткань...
Мрак кивал, слушал, кивал. Аспард смотрел на него со странным выражением. Когда смотрел на Червлена, на лице проступал восторг и благоговение, но, когда переводил взгляд на лицо Мрака, снова возвращался к этому странному. Когда Червлен сделал небольшую паузу, Аспард спросил осторожно:
— Ваше Величество, если законы так совершенны, то... когда начнём их вводить?
Мрак поскрёб в затылке, сплюнул через зубцы на внешнюю сторону.
— А никогда, — ответил он хладнокровно.
