class="p1">— А если да?
Ротерблиц прислонился головой к остывшей стене. Казалось, чародей опять впал в прострацию и сбился с мысли.
— Хм, тогда нас всех убьют, — весело проговорил он. — Переговоры сорвутся, в Анрии наверняка поднимется бунт, а кукловоды из Ложи на радостях от успеха перепьются и скончаются от алкогольного отравления. Как по мне, тоже неплохой, хм, вариант.
— Не смешно, — хмуро буркнул Гаспар.
— Знаю, — вздохнул Ротерблиц. — Напье, если отказываетесь, я не стану сыпать, хм, убедительными аргументами и упрашивать. Я понимаю, риск слишком большой, а результат сомнительный, но я предпочитаю рискнуть. Попробую управиться своими силами, хотя это, хм, последнее, чего бы я хотел.
— Не надо, Ротерблиц, — поморщился менталист.
— Что не надо? — растерялся пиромант.
— Вот этого всего.
— Не понимаю, Напье, о чем ты…
— Да все ты прекрасно понимаешь, — зло и раздраженно проворчал Гаспар. — Я же вижу, ты уже все спланировал и все устроил. Когда?
Ротерблиц не сделал попытки разыграть оскорбленную невинность хотя бы ради приличия.
— Завтра… Хм, то есть уже сегодня ночью.
— Сегодня? — скептически взглянул на него Гаспар исподлобья. — Ты себя-то видел?
— Я буду в норме, — оттолкнулся от стены пиромант. — Я знаю, как привести себя в порядок…
Гаспар знал, что произойдет. И видел, что это происходит. Он даже метнулся, чтобы поддержать Ротерблица, однако реакция Эндерна оказалась быстрее.
— Еще один мудак на мою, сука, шею! — прорычал оборотень, подхватив пироманта под мышки. — Хуй я его на своем горбу потащу!
Четыре месяца назад Паук получил надежные сведения, что беглый ренегат по имени Хуго Финстер уже год скрывается в Шамсите. Ложа исключила его из круга и объявила в розыск за связь с тайным сообществом, известным как «виолаторы», — группировкой чародеев, в том числе и высокопоставленных магистров, которые лелеяли надежду установить в Империи открытую магократию, несмотря на то, что сорок лет назад их попытка уже потерпела неудачу. Интересовалась Финстером и жандармерия по подозрению в причастности к революционной партии «Новый порядок», напрямую или косвенно связанной с виолаторами. Паук выследил Финстера еще в прошлом году в Нойесталле, Гаспар, Даниэль и Эндерн должны были его захватить, но тогда Финстер сбежал буквально из-под носа, убив при этом троих следователей.
Однако и в Шамсите все пошло не так. Буквально сразу. Финстер был уже мертв. Его убил таинственный убийца, которого в Белом городе окрестили «Исби-Лин», дьяволом ночи, а вместе с Финстером — еще двух ренегатов Дитера Ашграу и Вернера Зюдвинда, которые тоже скрывались в Кабире и, как выяснилось, тоже состояли в партии.
Проведя в Шамсите расследование, агенты Паука выяснили, что последний год Финстер через шамситскую компанию «Тава-Байят» спонсировал Энпе, Зюдвинд и Ашграу имели обширные связи с влиятельными людьми при дворе султана. А в довершение всего, Гаспар узнал имена одних из руководителей партии: Артур ван Геер, Рудольф Хесс, Карл Адлер. Все они, в том числе Ашграу и Зюдвинд, были исключены из Ложи за приверженность идеям виолаторства. Все они были замечены во время восстания в Сирэ 1625 года, начавшего революцию в Тьердемонде. Все они исчезли после Майского переворота следующего года. И все они погибли в 1627 году при взрыве в замке Кастельграу.
Они же стояли у истоков «Нового порядка», который после неудачного столичного восстания пятилетней давности разбежался, затаился, а спустя пару лет возобновил свою деятельность в других городах Империи, устраивая теракты, организовывая забастовки, выступления, подстрекая к мятежу и новым восстаниям под лозунгами борьбы за свободу и равенство.
По результатам расследования в Шамсите, Паук направил своих агентов в Анрию, где намечался крупный съезд Энпе. Задание было простым и одновременно сложным: выяснить, что затевает партия. Паук заручился помощью союзников, которые также хотят вычислить виолаторов в Ложе, вывел на двойного агента, внедренного в Энпе, которым оказался Франц Ротерблиц, знакомый Гаспару еще по Комитету Следствия. Но, когда Гаспар, Даниэль и Эндерн прибыли, было уже поздно. Убийца, отплывший в Ландрию раньше, закончил то, что начал еще в Шамсите, — устранил ван Геера, Адлера и Хесса, а вместе с тем сорвал съезд и посеял в партии панику. Это привлекло внимание жандармерии, которая довершила начатое, и Энпе окончательно ушла в подполье, казалось бы, пережидать начавшийся хаос.
Если бы не Ротерблиц, которого раскрыли, ему пришлось бежать и скрываться, а вчера он появился и сообщил, что Энпе готовит провокацию и срыв предстоящих переговоров с кабирским посольством в Люмском дворце. Получалось, все те убийства лидеров партии — прикрытие для настоящих целей? Попытка усыпить бдительность Ложи и жандармов, которые гоняются за мелочью, пока настоящие вожди готовят свою акцию? Или кто-то еще охотился на «Новый порядок»? Но как тогда объяснить все те убийства, волной прокатившиеся по Анрии в последний месяц.
Если Гаспар еще мог понять и объяснить, зачем убили Саида ар Курзана, то все дальнейшее не укладывалось в голове и не поддавалось логике.
Убили четверых бандитов модерской банды, восьмерых из банды Нового Риназхайма, ограбили ломбард на Тресковой улице, устроили погром в клубе хефлигхэрров с подпольным игорным домом Йозефа Вортрайха. Все указывало, что это сделал один и тот же человек, тот неуловимый убийца, всегда идущий на два шага впереди, или по крайней мере замешан в этом. Он же перевернул вверх дном квартиру Карла Адлера. Похитил, но почему-то сразу же отпустил дочерей барона Фернканте, хотя те могли его опознать. Кроме того, был как-то замешан в резне на одном из складов на Ангельской Тропе, исчезновении двух мелких предпринимателей и кабирского торговца, которого подозревали в контрабанде специй. А судя по характеру действий, еще и убил владельца анрийской компании «Вюрт Гевюрце», обладающей более чем сомнительной репутацией.
Гаспар голову себе сломал, не понимая, как можно совершить столько наглых убийств при многочисленных свидетелях. Но понял, едва проник в сознание видевшей убийцу Елены Фернканте.
Прозвище, данное газетчиками, оказалось на редкость точным. Это действительно был всего лишь призрак. Фантом, который не сохраняется в памяти видевших его людей. Они помнят ровно столько, сколько видят. Осознанно или нет, он оказывает очень сильное ментальное воздействие, Гаспар даже смутно не мог себе представить примерный его уровень. Сам с таким не сталкивался никогда, не слышал о чем-то подобном. И не хотел бы столкнуться.
Кроме всего этого выяснилось, что убийство Рудольфа Хесса замяли на официальном уровне, хотя Призрак внаглую представился крысоловом и тряс перед надзирателем пермитом Ложи на имя Хесса. Паук, используя связи, надавил на декануса габельского Arcanum Dominium, вынудил того подготовить документы о прекращении следствия, однако поездка за ними сорвалась из-за Гирта ван Бледа.
Ван Блед вообще не давал Гаспару покоя. Не потому, что, оказалось, ренегат уже несколько дней следит за ними и неплохо осведомлен об их перемещениях. И даже не потому, что вчера его люди едва не взяли самого менталиста и Даниэль, которой все-таки удалось выкрутиться и убить троих. Гаспара интересовало, откуда у ван Бледа такие мощные талисманы, позволяющие перемещаться на большие расстояния, маскироваться, подходя на опасно близкое расстояние, чтобы наносить точный удар. Так он напал в Шамсите. Так он появился и исчез в никуда после кровавой разборки в одном из анрийских дворов. И так он убил Томаса Швенкена и едва не убил Эндерна в Модере.
Менталист говорил об этом с Геллером, и тот подтвердил, что Механик мог бы создать нечто подобное. Но никто не делал подобного заказа, к тому же Геллер ни за что бы его не принял — он принимал такие заказы лишь напрямую от Паука.
Однако талисманы у ван Бледа были. И не только талисманы — в руки его людей попали обструкторы. Получалось, кто-то из Ложи снабжал Энпе мощным оружием, и Гирт ван Блед был бы прямым тому доказательством, если бы не барон Фернканте. Старик утверждал, что Карл Адлер постоянно носил при себе талисман возврата. А ведь их осталось всего двенадцать: десять хранилось в Ложе, один был у Эндерна, другой — у ван Бледа. Откуда взялся тринадцатый? Где-то нашелся еще один гениальный мастер-артефактор, который сумел вернуть давно утраченное древнее искусство? Или же просто кто-то допустил ошибку при описи имущества во время кризиса Ложи, наступившего
