Вернувшись к телеге, я начал разгрузку гостинцев, которые привез, и это еще не все, в ближайшей деревне у старосты в сарае меня ждал груз как минимум еще на пару телег.
— Эх, — я подхватил двадцатилитровый бочонок с вином и направился в кладовую.
Закончив с делами, я обустроился на крепостной стене и накрыл там себе ужин. Бочонок вина, нехитрая снедь в виде сыра и буженины, чем не пир.
Аккуратно налив в кружку вина и приподняв ее, сказал:
— За возвращение. — И, пригубив сразу на полкружки, закинув в рот ломтик сыра.
Подставив под уходящее солнце лицо, я просто наслаждался возвращением в родные стены.
Скоро ведьмаки начнут съезжаться, и я увижу своих братьев.
Сурового Висимира, дядюшку Крия, беловолосого Геральта, молчаливого Эскеля, занозу Ламберта и, конечно, Казимира и Гнеда и других ведьмаков. Надеюсь, все живы.
Ох, какую пьянку мы устроим, не зря же я корячусь, столько вина, меда и краснолюдского спирта привез.
А сколько меня здесь не было, лет одиннадцать, а нет, пожалуй, все двенадцать.
— Да, весело было, столько всего произошло, — я грустно вздохнул.
Даже прозвище появилось, Рингольд Буревестник, в ночь поединка с Олафом такая буря на Скелле была, я уж думал, дом снесет, в котором бражничали. Вот и прозвали так, в общем, связали приход бури с моим появлением, знак это был божественный от самой фреи. Забавно. Только в приличном обществе, особенно купеческом, не стоит так представляться. Все же поначалу я их пограбил неслабо.
Это потом смог принудить и доказать, что за четверть товара можно меня нанять в охрану и в сопровождение. Это всяко дешевле, чем расстаться со всем добром, с кораблем и жизнями. Да и мне легче так, не приходилось рисковать своими людьми при абордажах. Правда, всегда с собой кнорр приходилось таскать, куда и грузили товар, а потом еще и нападки других кланов отбивать.
С кланом Димундов чуть полноценная война не началась, в ходе одной из стычек кого-то там у них прирезали, пара поединков и морских боев доказала, что я зубастый, да и заручился поддержкой клана Крайтов. А как не заручиться, если часть товара там сбывал по низким ценам, а не на материк перекупам, хоть там и больше бы давали.
Грабеж и пиратство, а что еще оставалось делать, мои люди кушать хотят, тепло одеваться. А на островах много не посеешь и много не пожнешь, да и с животноводством не развернешься, и народ еще поразбежался, сплошное разорение. А от рыбы воротить уже через месяц начало.
Сигурд, что бы я без него делал, был близким другом моего отца, а потом Олафу начал помогать, вот только, скажем, не очень получилось, не сошелся характером с его супругой, да и смерть моей мамы вызывала у него много вопросов, как и мой побег. Вот он и стал моей опорой. Хотя поначалу я сбежать намерился, а что мне там было делать, на Скелле? В общем, уговорили они меня с Арне под задержаться после похорон Олафа и его супруги, которую все-таки сожгли живьем, положив с мужем. Арне настаивал на своем варианте казни, но я смог продавить этот. А все из-за племянников, им и так придется трудно. А так, если бы мать еще и к скале приковали, совсем худо было бы.
Племянники, сложно с ними пришлось. Особенно с девчонкой Асе, она была постарше, да и Элерт, когда подрос, тоже выдавал коленца. Отношения были напряженными, сложными, но они были. Потом как-то все выровнялось. Я не раз с ними беседовал на это счет, возможно, помогло. Наверно, даже удалось с ними стать семьей, странной, но все же.
Арне меня признал своим ярлом, а Сигурд вообще не поднимал этого вопроса. Сейчас, когда я ушел со Скелле, ярлом стал его старший сын Зигвард, я его объявил своим наследником. Вот такая у нас с ним была договоренность. Детей иметь я не могу, за Элертом никто не пойдет, так как он сын Олафа, так что или мне сидеть на острове до посинения, или спустя несколько лет после моего ухода его вновь накрыли бы распри. Вот и было принято такое решение с Арне. Да и то он не сразу признал меня, только после того, как я показал, что достоин. Да и разговор у нас был сложным и долгим. Где он таким решением вновь объединил остров, признавая мое главенство. А когда племянница подросла, отдали ее замуж за Свейна. Объединили семьи. Я его под натаскал, и он стал весьма сильным бойцом, даже по меркам архипелага, а в процессе выбил из него всю дурь и многие замашки, так сказать, наставил на путь истинный.
Когда ситуация на острове стабилизировалась, на одном из трофейных кораблей отправился в путь. Можно было и на драккаре, но я посчитал, что на трофейном купеческом судне будет просто удобней и меньше внимания привлечет.
И спустя три месяца мой корабль зашел в порт города Борч. Заплатив все сборы и тариф за стоянку, я спустился на берег. Оставив вместо себя боцмана, пусть определит, кто на вахте, а кто и отдыхать будет, да и пусть их в таверны отправит, чтобы зря по городу не шатались да местных не задирали. А то таких оставишь без пригляда, бучу обязательно устроят. Они у меня не кроткие овцы, все ребята с характером. И в узде их держать очень трудно было, приходилось укорачивать.
Немного побродив по городу и расспросив местных, узнал, где дом купца Вита находится.
И в гости меня точно не ждали, устал колотить, даже собаку обещали спустить.
В общем, Вит даже глазам не поверил, наобнимались, конечно. А вот потом была долгожданная встреча с Бусей.
Он, как меня увидел, заржал радостно. Узнал, не забыл, было приятно. Вот только, едва я его полез обнимать, он меня укусил за плечо, причем не сдерживался, так что у меня синяк появился. А после развернулся в стойле и встал ко мне задом, а когда я подходил поднимал ногу, сообщая: не подходи — лягну.
Пришлось присесть в сторонке и начать с ним разговаривать, убеждая, как я его люблю, и говоря, что вернулся, я его не бросал и ни разу не забывал. Вит же стоял в сторонке и только посмеивался. В общем, спустя пару часов мне надоело убеждать этого вредного коня в искренности своих чувств.
Так что с Витом мы пошли праздновать нашу встречу. Как раз в одну из таверн, в которой расположились мои морячки.
А наутро было ощущение, что я попал в прошлое, тот же бордель и также мне было хреново.
Когда же пришли в себя, у меня был второй раунд по общению с Бусей.
К концу вечера это зверюга смилостивилась и позволила себя погладить, но лишь на третий день я смог его оседлать, а до этого тот брыкался весьма активно, приходилось водить его в поводу. Я никогда не думал, что животное, а тем более лошадь, может быть настолько злопамятным и вредным.
По словам Вита, он очень сильно скучал, вот и треплет мне нервы.
Осушив кружку с вином и налив еще, я вновь погрузился в воспоминания.
На одной из пьянок с Витом он мне признался, что только меня и ждал, а так давно бы уехал в Оксенфурт на учебе, как мечтал его отец, или еще куда, а то ему скучно здесь сидеть. Возможно, даже и морской торговлей занялся бы, денег как раз хватало на покупку корабля да товара, даже план себе наметил. Вот только все-таки опасается, новое дело.
И вот тут я озвучил предложение, а на кой ему что-то покупать, вон у меня еще на острове стоят два трофейных корабля, пусть забирает, мне не жалко. Да и команду можно ему на том же архипелаге подобрать, если захочет.
Пьяные разговоры привели к образованию морской торговой компании, в равных долях между мной и Витом, с меня корабли и помощь в найме людей, с него капитал и торговые дела.
Это начинание, которое вначале показалось пустым, сделало меня очень состоятельным ведьмаком. А компания под руководством Вита начала приносить хороший доход, товар, которым со мной купцы расплачивались через Вита, я реализовывал в королевствах севера, а самому через Арне на юга товары севера гнал. В последствии Арне стал нашим третьим компаньоном пришлось ему выделить долю.
Как все это было хорошо и прелестно, вот только в дальнейшем меня ждали не самые хорошие новости. Как вспоминаю, сердце начинает болеть, той самой душевной болью от потери.
