— Ага, — сказал Мрак.
Он шагнул вперёд, вытянул руку, инстинктивно ожидая встретить плотную холодную поверхность металла, но пальцы утонули, как в тумане. Он шагнул дальше, весь, тело закололо мелкими сосновыми иголочками, он поспешно сделал ещё шаг и... оказался в своих спальных покоях.
Колдун вскрикнул горестно:
— Что вы натворили, Ваше Величество!
— А что не так? — спросил Мрак.
Он всё ещё оглядывался ошалело, ибо только что был в темном мрачном подземелье, сыром и затхлом, а сейчас окунулся в мир пряных запахов, словно здесь только что переночевало десятка два потных и наблаговоненных баб.
— Как у вас быстро, — сказал колдун с упрёком, — как мало от слова до дела!
— Я ж мужчина, — ответил Мрак горделиво.
— Вы могли бы и обратно на коне.
Мрак в недоумении оглянулся на золотую поверхность камня, хлопнул себя по лбу.
— Ты прав!.. Конь там остался. Щас вернусь... Колдун ухватился обеими руками за могучую руку Его Величества, удержал, для этого пришлось откинуться всем телом и упереться ногами.
— Ваше Величество!.. Это заклятие стоит дорого!.. Вы истратили кувшин драгоценнейшего снадобья, а это ж не навечно, не навечно!.. Пять-шесть раз можно воспользоваться... Смотрите, камень уже чуть потускнел. Пройдёте ещё раз — потеряет золота ещё. А потом это снова простой булыжник.
Мрак почесал в затылке. Да, сглупил, но теперь не оставлять же коня, там же волки, медведи...
— Пять-шесть? — переспросил он. — Да это тебе пять-шесть. Нет, тебе, хиляку, вообще десять, а вот я за три раза всё заберу на себя... Вот что, готовь ещё, я выскребу всю казну до дна... а там что-нибудь придумаем. Что золото, верно? Не ради злата живём. А сейчас, не обессудь, но я коня там не оставлю.
Он шагнул к золотому камню, колдун пробормотал вслед:
— Как знать, как знать...
Мрак обернулся, брови поползли на середину лба.
— Что, кто-то живёт для злата?
— Ваше Величество, если бы вы не смотрели столько на звёзды...
— То что?
— Узрели бы, как много правителей живёт как раз для злата! Думаете, только вы знаете про такую магическую дверь? Вон тцар Недербер сидел в осаждаемом замке, знал, что враги вот-вот ворвутся, но все жадничал, не мог заставить себя потратить кувшин злата... Это вы какой-то не такой тцар! Неправильный.
Мрак насторожился, но если в первый день начал бы выпутываться, то сейчас, обнаглев, прорычал лишь:
— Это они все — неправильные!
И шагнул в золотой камень. Камень сразу потерял почти половину блеска, колдун горестно взмахнул руками.
Конь радостно заржал, стукнул в землю копытом. Мрак обнял его за голову, бархатные конские ноздри обнюхали его по-собачьи, Мрак засмеялся, поцеловал в умную морду.
— Я никогда тебя не оставлю, — сказал он. — Мы ещё с тобой поскачем... скоро наскачемся от пуза! Весь мир будет у нас под копытами...
Он вскочил в седло, конь тут же, как ощутив направление, пошёл быстрым и всё убыстряющимся галопом. Впереди тускло блеснуло непомерно огромное болото. Сердце Мрака сжалось, чересчур скоро это болото, не успели разогнаться, в такой трясине погибнет не одна армия... Конь понёсся по болоту с такой скоростью, что гнилая вода не успевала расступаться, лишь брызги разлетались в стороны, и, оглянувшись, он увидел вытянувшийся позади след на воде, словно на снегу, по которому пронеслись на санях.
Конь нёсся всё быстрее, вода уже не успевала даже подниматься брызгами, а если и поднималась, то очень далеко сзади, Мрак пригнулся, прячась от раздирающего рот ветра.
— Золотой ты мой, — сказал Мрак с чувством. Ветер срывал слова прямо с губ и уносил, но он повторил упрямо, понимая, что конь слышит: — Золотой ты мой, огненный!.. Как бы ни было удобно шагать прямо из Барбуса в Куяву, но я тебя не оставлю... Мы ещё поскачем!.. Мы ещё себя покажем... Мы ещё поживём, не век же нам зализывать раны...
Жаба прыгнула навстречу Манмурту, едва тот вошёл. Он нагнулся и подхватил её на руки. Мрак ревниво наблюдал, как она облизала ему лицо, потом вырвалась и поскакала показывать, где у неё под шкаф закатилась косточка.
Манмурт долго ползал на четвереньках, жаба от нетерпения прыгала у него на голове, наконец он ухитрился выгрести её сокровище на свет. Хрюндя ухватила и бросилась к закрытой двери, уверяя всем видом и вилянием короткого хвостика, что пойдёт гулять только со своим богатством.
Потом пришел Аспард... Мрак посмотрел на него, всё понял. Манмурт ахнул, смотрел то на Аспарда, то на Мрака.
— Садись, — велел Мрак, — садись, садись! Это мое повеление такое. Ты это ты, или же лопух под дождём?
В глазах Аспарда было такое, что лучше даже лопухом под ливнем, чем вот им сейчас, начальником дворцовой стражи.
— Как получилось?
— Не знаю, — ответил Аспард с отчаянием. — Всё шло, как и задумано. Но почему так получилось...
Он говорил хриплым от страданий голосом, сбивался, путался, но перед глазами Мрака постепенно вырисовывалась довольно чёткая картина. У главных дверей, что на улицу, Аспард в самом деле расположил троих с обнаженными мечами. Он действительно выбрал самое уязвимое место: заднюю дверь, что выходит в темный густой сад, сбросил свой блестящий шлем, плащ и сверкающие наручи, даже обнажённый меч прикрыл старым плащом, чтобы не выдал блеском. Занял место сразу за дверью, в темноте, и поклялся себе, что не сомкнёт глаз всю ночь и не пропустит мимо даже мышь. И действительно не пропускал...
— А как же пропал браслет?
— Не знаю, — повторил Аспард отчаянным голосом. — Не могу даже вообразить!.. Магией там и не пахло...
— Откуда знаешь? — прервал Мрак. Аспард чуть смутился.
— Я настолько трусил, — сказал он виновато, — что позвал одного из своей родни, что малость умеет... Нет, колдун из него никакой, но распознать, есть ли близко магия, может. И если колдун попробовал бы пройти незримым, он бы увидел.
— А сам колдун не спёр?
— Ваше Величество, — воскликнул Аспард шокировано, — это же мой родственник!
— Хорошая у тебя родня, — сказал Мрак задумчиво, а сам отметил, что в самом деле добротная, если Аспарду даже в голову не приходит, что родня тоже может предать. Это у других предают, но не в роду Адерта. — Хорошая... А что другие говорят?
Аспард уронил голову.
— Страшное дело, Ваше Величество. Другие видели, что я вошёл с улицы, отпустил солдат домой. Потом отпустил тех, кто сторожит в доме, мол, уже светает, а золотой браслет я, мол, пока заберу с собой. Кто-то даже видел, как я взял этот браслет... Но, клянусь всем на свете, я и не подходил к тому браслету!
Мрак посмотрел испытующе, ибо надо посмотреть, хотя и так видно, этот своё отдаст, но чужого не возьмёт, да ещё так глупо, на глазах у своих же солдат.
