— Скользкая гадина!
— Точно. — Маг ухмыльнулся. — Пожалуй, начнем.
Повинуясь жесту повелителя, черный витязь подтащил к нему брыкающегося коня. Сабант извлек из складок одеяния длинный прямой нож, отполированные грани которого тускло блестели, отбрасывая сочащийся из окон свет в сторону.
— Я б позволил тебе проделать эту процедуру собственноручно, но подозреваю, что ты, глупец, попытаешься использовать нож не по назначению. А мне было б очень обидно потерять твою жизнь. Ведь она такая долгая!
Медленно выплевывая последние слова, Сабант повернулся к Черному Ветру. Предчувствуя недоброе, конь тревожно заржал и замолотил копытами. Несколько мощных ударов пришлось в бедро черного витязя, однако тот даже не пошатнулся.
— Спокойно, — свистяще прошептал Сабант, поднося нож к шее коня. — Боль длится лишь миг, а потом приходит небытие.
Забывшись, Скилл изо всех сил дернул правой ногой и, не устояв, растянулся на полу. Маг приветствовал это падение гаденьким смехом.
— Не горячись, — посоветовал он. — Сейчас наступит и твой черед…
Нож прикоснулся к шелковистой шкуре Черного Ветра. Нужно было что-то предпринимать. Скилл не придумал ничего лучшего, как сорвать с пальца золотой царский перстень, знак родовой власти.
Перстень полетел в лицо Сабанта. Защищаясь, маг рефлекторно дернул правой рукой. Лезвие ножа изменило направление и, вместо того чтобы пронзить шею коня, рассекло узду. Черный Ветер мотнул головой и оказался на свободе. Взвившись на дыбы, он ударил Сабанта копытами с такой силой, что тот отлетел шагов на пятнадцать. Вылетевшие из рук мага посох и нож, звеня, покатились по полу. Нож отлетел далеко, а вот заветный посох очутился всего в нескольких шагах от скифа. Не обращая внимания на дикую боль в ногах, Скилл рванулся к нему. Посох лежал совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки. Будь Скилл чуть-чуть повыше, ему удалось бы добраться до него. Но увы! Пленник тщетно тянулся к заветному жезлу. Скилл впервые в жизни был готов проклясть свой небольшой рост. У него был миг, но он не сумел воспользоваться им. А потом стало уже поздно.
Поднявшись, Сабант завладел посохом. Первым его побуждением было поразить коня лучом, однако маг сумел сдержать ярость. Он жаждал насладиться муками гордого пленника. Сабант велел своему слуге схватить коня, а сам, поигрывая посохом, подошел к Скиллу.
— Не повезло, да? — Скиф промолчал, с трудом встав. Оковы врезались в щиколотки столь глубоко, что, похоже, задели кость. — Я б пожелал тебе удачи в иной жизни, если б она, конечно, существовала.
— Ничего, я рассчитываю, что мне будет везти и в этой! — оптимистично заметил Скилл.
— Напрасно. Хотя ты можешь считать везением смерть.
Скиф ничего не сказал. Он внимательно наблюдал за тем, как черный витязь гоняется за его скакуном. Хотя Черный Ветер и был много быстрее, но слуга Сабанта оказался весьма сноровист и очень скоро загнал свою добычу в угол. Он приближался к ней, широко расставив свои громадные руки, а Чёрный Ветер плясал тревожный танец, и на губах его кипела пена.
— Ну вот и все, — заметил Сабант.
И в этот миг Черный Ветер взвился в воздух. В немыслимом прыжке, перевернувшись через голову, он ударил своего врага копытом в грудь. Удар пришелся точно в то место, которое не было защищено волшебной броней. Черный витязь покачнулся и замертво рухнул на землю.
Увидев это, Сабант издал дикий вопль. Затем маг выбросил вперед руку с ножом в надежде поразить Скилла, но силы уже изменили ему. Сабант покачнулся и выронил нож, а следом и посох. Раздирая пальцами грудь, он опустился на пол и затих. Его сухое тело начало стремительно разлагаться. Вскоре перед Скиллом лежали изъеденные тленом мощи, потом плоть исчезла совершенно, оставив лишь оголенные кости, а в довершение рассыпались в прах и они. С радостным ржанием подскакал Черный Ветер, и Скилл ощутил на щеке влажный поцелуй. Это вывело скифа из замешательства. Схватив упавший к его ногам посох, он освободился от оков и подошел к Вюнеру.
Теперь, когда Сабанта не стало, Вюнер ожил. Причем сознание вернулось к нему подозрительно быстро.
— Верни долг и освободи меня! — потребовал маг.
Скилл не стал спорить. Четыре быстрых движения посохом — Вюнер мешком свалился на пол. Какое-то время он лежал, издавая жалобные стоны, потом с трудом поднялся.
— Мы все же победили его!
Скилл не стал спорить и в этот раз.
— Да, — сказал он.
— Иди и возьми золото, — предложил ученик мага, отводя взгляд в сторону.
— Оно не нужно мне.
Вюнер помолчал, после чего негромко спросил:
— Что ты собираешься делать с посохом?
— Я выброшу его в самую глубокую расселину.
— Правильно, — согласился Вюнер. — Я поступил бы точно так же.
Скиф бросил на ученика мага взгляд, полный подозрения. Прежде Вюнер говорил несколько иначе. Впрочем, рано или поздно каждый должен осознать, к чему приводит ненасытная жажда власти. Скилл был рад, что Вюнер наконец понял это.
— Прощай, ученик мага, — сказал он. — Я советую тебе поскорее вернуться к людям.
— Прощай, отважный скиф! — торжественно провозгласил Вюнер и, наклонившись, принялся со стоном растирать израненные ноги.
Взявшись за обрывки узды Черного Ветра, Скилл повернулся и пошел прочь к Коридору, который должен был вывести его из дворца. Донесшийся сзади шорох он услышал слишком поздно, чтобы успеть обернуться. Вюнер ударил Скилла поднятым с пола ножом в спину — точно в то место, где за хрупким частоколом ребер прячется сердце. Так наносят удар люди, не убившие ни разу в жизни, но всю жизнь мечтавшие сделать это — выверенно, точно, резко. Нож должен был пронзить сердце Скилла, исторгнув из него смертельный фонтан крови.
Но Вюнер просчитался. Разве мог он подумать, что истрепанная рубаха, прикрывающая тощее тело скифа, есть не что иное, как броня, по прочности не уступающая кольчуге из стальных колец. Нож лишь толкнул Скилла вперед. Взревев от досады, Вюнер попытался исправить свою ошибку. На этот раз он метил в шею. Но Скилл уже обернулся и встретил Вюнера лицом к лицу. Ловко перехватив руку мага, он резко крутанул ее в сторону. Перекувырнувшись через голову, Вюнер шлепнулся на пол. До него не сразу дошло, что затея овладеть посохом провалилась. Когда же маг наконец понял это, его глотка исторгла хриплое рыдание — плач обманувшегося в своих надеждах человека. Тощее тело чародея забилось в истерике. Скилл, которого так и подмывало прикончить негодяя, трижды предавшего его, брезгливо сплюнул и пошел вон. Черный Ветер, пофыркивая, бежал следом.
