— Немного, — ответил Аму.
— Так вот, великий мастер Синион в своем трактате «О Диковинах Магра» говорит, что в пятом Колодце Тореха, находящемся за стенами города, лежит интересующий тебя предмет — Жезл Псира Урха. Колодец ты узнаешь по такому знаку. — Маг провел пальцем по столу вниз и вверх, нарисовав клин. — Или же отсчитаешь пятый от берега моря. Надеюсь, понял, какой выступ нажимать?
— Да, — ответил Аму. — Красный.
— Теперь ты спросишь, почему я загадал тебе загадку. Почему отправил тебя в Руну, а не сразу в Магр.
— Испытание?
— Нет, тебе нужно было время, передышка.
— Но я долго отдыхал в Суане.
— С тяжелыми мыслями не начинают бой.
— А что меня ждет? Чудовище, магруты?
— И они тоже… Но чудовища снаружи менее опасны, чем чудовища, поселяющиеся внутри человека.
— А… Кто такой Псир?
— Точно не знаю, но он дает Уруману силу. И этот жезл может пробудить ее. А может и убить.
— Мастер… — Аму неожиданно вспомнил хорского предсказателя: «Пророчества Тарима сбываются…» — Но что такое «Молочные реки»?
— Молочные реки… Читал ли ты «Кимион»?
— О странствиях Кима Ангкорского?
— Да.
— Но… там нет молочных рек…
— У тебя, видимо, был неполный список. Там есть место, где полутораголовый демон Абубу рассказывает Киму о Магре.
Фэрин откашлялся и, прикрыв глаза, принялся нараспев читать:
В этот край, где Светлый Таир
Опускается в Нижний Мир,
Не ступала смертных нога.
Этот край не видал врага.
Этот край мне с детства знаком:
Реки там текут молоком,
Сладостным покрыты песком
Их кисельные берега…
Он замолчал и затем, уже обычным голосом, продолжил:
— Сам понимаешь, от того, что для демона молоко и сладостный песок, человеку ждать добра не приходится…
Глава восьмая
УНРА
(2896 ир)
Пей вино, веселей,
Живи, унрит, не болей!
Таир высоко,
Нижний Мир — глубоко,
Не река течет —
Молоко!
Пой, унрит, веселей,
Живи, унрит, не болей!
От библиотеки до дома Алксанта было всего две лонги. Возвращаясь, Аму чувствовал смутную тревогу, которая усиливалась с каждым шагом. Остался Эрар в библиотеке или же ушел раньше, утуроме не знал: Криптон исчез, когда Аму разговаривал с Фэрином.
Утуроме посмотрел по сторонам. Полупустынная прямая улица, одним концом упирающаяся в здание Том-Аннатена, а другим пропадающая в сумеречной синеве. Несколько занятых собой прохожих, старики на скамейке под масляным фонарем — никакой угрозы. Наконец, дом ученого. В дальней угловатой комнате, являющейся одновременно гостиной и библиотекой, горел свет.
Аму постучал в дверь. Как и в первый раз, ее долго не открывали. Но, судя по свету, в библиотеке кто-то был. Наконец дверь распахнулась.
— Про… ходи… — Из темноты выглянула голова Нары.
По испуганному выражению лица, по заплаканным глазам, да и по самому тону, утуроме почувствовал, что эти слова несут иной смысл.
Лицо женщины исчезло. А Аму, пригнувшись, рывком влетел в дверь, натолкнулся на что-то мягкое и, подчиняясь больше шестому чувству воина, чувству опасности, резко ударил мечом позади себя. И тут же в ответ услышал стон.
«Неужели я ошибся и это — Нара…» — мелькнуло в голове воина. Он с облегчением увидел, что дочь Алксанта невредима: белые вертикальные полосы платья стремительно удалялись в глубь коридора. Аму последовал за ней.
— Стой, Утуроме! Если ты пошевелишься, она умрет, — донесся из тьмы твердый голос Эрара Криптона, а затем продолжил чуть тише, обращаясь к Наре: — Здесь есть второй выход?
— Да, через кабинет, — выдавила она.
— Ты понял, Утуроме? Один твой шаг, и она мертва.
Глаза Аму привыкли к полутьме. За женщиной угадывался силуэт зловещего попутчика. Его глаза сверкали подобно глазам урра.
«Сейчас ты отпустишь Нару… Отпустишь Нару… Отпустишь Нару… Смотри на меня. — Утуроме вертикально поднял меч и, продолжая наступать, принялся тихо раскачиваться из стороны в сторону. — Отпустишь Нару…»
И вдруг Аму ощутил, что сам готов свалиться от внезапно нахлынувшей неимоверной усталости. И осознал, что это — противодействие противника, который напряг всю силу, чтобы подавить волю воина.
— Раз, два, три, четыре, — Аму вспомнил совет Ника и принялся тихо считать на туранну, — пять, шесть, семь…
Усталость постепенно прошла, и он снова мог приказывать, глядя в сверкающие глаза Криптона: «Ты отпустишь Нару». Аму увидел, что ее силуэт дрогнул, белые полосы поползли вниз и с легким стуком приняли горизонтальное положение.
— Ты убил ее! — закричал утуроме и прыгнул вперед.
Но криптон быстро поднялся по лестнице, его темный силуэт на одно мгновение мелькнул в дверном проеме, а через секту раздался звон стекла и шум.
Когда Аму взбежал наверх, в гостиную Алксанта, то увидел поваленные на пол пюпитр и настольную лампу. Под ней на полу блестело масляное пятно. Белые шторы раскачивал ветер. Аму выглянул наружу: внизу не было ничего, кроме сверкающих в тусклом свете фонаря осколков стекла.
Аму поднял лампу, запалил ее от верхней, освещающей гостиную, и вернулся в коридор. Нара оказалась живой. Он не нашел ни одной царапины. Но обморок был настолько глубок, что даже сильные удары по щекам не привели ее в сознание.
А в углу, возле входной двери, лежал разрубленный почти надвое труп человека. Труп коричневого всадника со шрамом на лице, встреченного воином на Рутаистари.
Предчувствия Аму подтверждались. Но… Чтобы привести девушку в сознание, требовалась вода. Аму поднял легкое тело Нары и ступил на лестницу.
В это время скрипнула входная дверь. Мессир Алксант просунул в щель улыбающееся лицо.
— Что там мешает… Ох! — Улыбка моментально исчезла с лица ученого. — Ой! — Он посмотрел на воина и на Нару.
Утуроме почувствовал, что мессир тоже готов упасть в обморок и придется приводить в чувство обоих одновременно.
Она жива и здорова, — быстро и громко произнес Аму. — Не волнуйся.
— Здорова? — выдохнул книжник.
— Да, она в обмороке.
— А это… — Мессир с ужасом посмотрел на труп.
— Этот мертв, — ответил Аму.
— А ты…
— Я живой.
— Как же это?
Алксант протиснулся в щель и боязливо обошел мертвеца.
— Воды, надо воды! — произнес утуроме.
