уходя от когтистой лапы обезумевшей твари.
Не время падать духом. Они простоят столько, сколько понадобится.
За правым плечом раздался вскрик, полный боли, и нервная ругань, и Линда опять отвлеклась. На мостовой, забрызганной кровью, крутился, проскальзывая на носках, Макс и пытался сбить кооску, что вцепилась в заднюю поверхность бедра. Вторая тварь висела на рукаве, но парень ее, кажется, не замечал.
— Ч-черт! — прошипела Линда, чувствуя, как вонзаются в ее голень чьи-то мелкие зубы.
Отмахнулась мечом, но крыса, даже будучи смертельно раненой, отцепилась не сразу. Девушка вновь, уже осознанно, оглянулась на Макса. Кооски мелочь, но приятного мало, и если накинутся скопом, могут загрызть.
Но парню уже помогли: Марго остановила его крепкой рукой и уверенно срезала сначала одну тварь, потом вторую. Откинула на спину черные косы, чуть повернула голову, напряженно прислушиваясь.
Рычали гьярравары, ржали лошади, визжали тварюшки, кто-то хекал, стонал и матерился вполголоса — кажется, даже по-русски, — но и через этот шум пробился нервный зов Мии. Маргарита, подхватив юбку, кинулась прочь.
В щит ткнулась стрела, и Линда впилась взглядом в окна Дома Общин. Так хотелось помчать туда, помочь Эсфену, или броситься за Марго, чтобы узнать, что там с Мией случилось. Сделать хоть что-то, что сможет помочь, что переломит ситуацию. А не просто стоять тут, на скользких от крови камнях мостовой, и методично рубить всякую нечисть, пытаясь не пропустить никого в круг.
Полыхнуло, и завизжали, сгорая, кооски. Линда удивилась мимолетно — а как же щит? Магам колдовать запретили, недаром же грены взялись за мечи. Неужто опять у Алиночки нервы сдали?
В сторону ратуши прокатился воздушный удар, и катком перемолол всех существ, что попались на пути. Серые шкурки в крови, кишки, торчащие кости — Линду, даже после стольких убитых тварей, замутило. Она успела крутануться на месте, пропуская мимо себя оскаленную шуршигу, что похожа была на зеленую лису, рубануть ее мечом по спине, ударить краем щита кооску. Развернулась лицом к новой опасности и… по нервам прокатился ментальный удар. Направленный не на нее, но более чем ощутимый, он стиснул сердце холодной рукой, запустил по спине волну дрожи и заставил все волоски на теле встать дыбом. Ужас, леденящий душу, застилающий взгляд… если бы это было направлено против нее, Линда сошла бы с ума.
Кажется, взвыли все твари разом, и девушка вздрогнула, мотнула головой. Серые тела, что накатывали на них валами, затряслись, словно им было очень плохо, и помчали в обратную сторону. Прочь, прочь с площади — прыгая, давя друг друга, напрочь игнорируя раненых сородичей, которых до того не прочь были растерзать. На камнях остались тела, так много тел… Линда увидела растерзанную лошадь, что почти успела добежать до улочки — прежде, чем ее свалили, — и сжала зубы.
Раненая шуршига у ее ног заскулила и попыталась отползти, и столько страха и боли было в красноватых глазах, что на какой-то крохотный миг девушке стало жаль эту зубастую лисичку с перебитой спиной. Ну не примчала бы она сюда по своей воле, нечего в городе делать лесному зверью. Ее заставили. Но… это был хищный враг, и он пытался ее сожрать. И сожрал бы, будь она менее расторопной.
Линда, поджав губу, рубанула мечом по шее тварюшки, обрывая ее мучения.
— Что это было? — спросила, поднимая взгляд на Витьку.
Он смотрел куда-то ей за спину, и девушка обернулась. На руках Фина висела, обмякнув, светловолосая девочка, похожая на хрупкую взъерошенную птицу.
— Кажется, Мия.
Линда моргнула. Конечно, Мия — талантливый менталист, они все подозревали это, но… неужели, все кончилось благодаря ей? Благодаря этой отважной малышке, которая, возможно, перегорела? Ведь нельзя сделать такое — и не иметь последствий.
Заспорили о чем-то грены, прокатился над удивительно тихой площадью приказ Снура: в Храм, все в Храм! И Линда поняла, что ничего пока не закончилось.
Линда
Месиво тел по всей площади, ведь иные твари грызли друг друга с не меньшим азартом, чем кидались на людей, но больше всего их там, где оборонялся отряд. Переломанные, разрубленные пополам, сожженные, раздавленные… некоторые из них подергивались и ныли, пытаясь уползти. Воздействие Мии ударило по ним всем, и Линда оглядывала поле боя со смесью ужаса и омерзения.
Виктор стиснул плечо и притянул к себе. Она глянула на него, усталого, забрызганного подсыхающей кровью, и осознала внезапно, как, должно быть, выглядит сама. Хмыкнула нервно и, отодвинув край рубахи парня, ткнулась носом в ямку над ключицей. Кажется, сейчас это было единственное чистое место из доступных. Поцеловала легко, с удовольствием ощущая, как стало крепче его объятие.
— Иди-ка ты в Храм вместе со всеми, — сказал он.
Девушка задумчиво кивнула, а потом отстранилась и заглянула в его лицо.
— А ты?
Его челюсти сжались, взгляд стал жестким.
— Тут еще дела остались.
— Я с тобой, — быстро сказала она. — Не спорь.
Витькины губы дрогнули в усмешке.
— Ну конечно.
— Ты против?
— Как я могу?
Она фыркнула и оглянулась на ребят. Бесчувственная Мия, хромающий на левую ногу Макс, бледная, как полотно, Алина. Светло-рыжая шевелюра на камнях мостовой… Юля. Когда шагнул в сторону Дэн, открывая обзор целиком, Линда увидела и девочку, и застывшую в напряжении Марго, чьи губы беспрестанно шевелились, шепча наговор. Взметнулась внутри тревога, девушка стиснула кулаки.
Как?! Она же была в кругу! Неужели, серьезно? Нет, нет! Пусть она выживет!
— Потери? — разлепив губы, едва слышно шепнула Линда.
— Две лошади, среди людей… вроде, нет. Даже странно.
Девушка кивнула. И правда, такое месиво, а они — живы. И даже серьезно раненых нет, кроме…
— А как же Юля?
— С ней Марго. Она сделает все возможное… и невозможное тоже.
Линда кивнула вновь. Конечно. Кому, как не Марго делать невозможное?
— Так куда ты собрался?
Виктор оглянулся на Снура. Тот распоряжался, разделяя воинов: большая часть уходила в Храм вместе с ребятами, несколько оставались с Маргаритой на площади — девушка сказала, что Юлю пока трогать нельзя, и она ее не оставит. Грен Лусар был недоволен, даже заспорил с ведьмой, но… согласился подождать. Только велел здоровяку Ирнхольду в случае опасности закидывать упрямицу на плечо и тащить куда подальше. О том, что будет с Юлей, не говорилось, но все понимали: лучше бы Марго поторопиться.
Сам Снур, махнув рукой Ивару, направился к ним, спросил у Виктора:
— Готов?
Витька ответил кивком, добавил:
— Лин с нами.
Снур скривился как от незрелого яблока, но промолчал. Буркнул, чтоб шли за ним, и отправился к башне
