— Кто ты? — спросил Эльрик на эшмирском языке.
— Не понимаю, — ответил человек на вильмирийском.
— Так ты с запада?
— Да. Я — официальный гонец города Карлаака. Эти вонючие шакалы схватили меня, когда я возвращался домой.
— Что?! Значит, это тебя мы послали к моему родственнику, Дайвиму Слорму? Я — Эльрик из Мельнибонэ.
— Милорд, неужели и ты попал в плен? О, боги, теперь Карлаак обречен.
— Ты видел Дайвима Слорма?
— Да. К счастью, имриррцы оказались ближе к Карлааку, чем мы предполагали.
— Что он тебе сказал?
— Дайвим Слорм согласился выполнить твою просьбу, но предупредил, что сможет разбудить немногих драконов. Он просил передать, что даже с помощью волшебства не успеет за один день добраться до острова.
— Все равно, теперь у нас появился шанс. Но нам необходимо вернуть Дриниджу Бару его душу, чтобы он не стал защищать варваров. У меня появилась одна идея: я вспомнил, что мы, мельнибонийцы, состоим в родстве с существом по имени Миирклар. Какое счастье, что в Троосе я нашел травы, которые позволили мне сохранить силы. Сейчас я постараюсь позвать свой меч.
Альбинос закрыл глаза, полностью расслабился, затем сконцентрировался на «Повелителе Бурь», стараясь увидеть его своим внутренним взором.
Между человеком и рунным мечом в течение долгих лет существовал своего рода симбиоз: один не мог обойтись без другого.
— «Повелитель Бурь»! — вскричал Эльрик. — Брат мой! Соединись со своим братом! Приди ко мне, гордый меч, испещренный рунами, убийца моих родных и близких! Твой господин погибнет без тебя…
Казалось, на улице забушевал ураган. Эльрик услышал испуганные крики людей, свист ветра. Затем над его головой показалось звездное небо: черное лезвие разрезало шкуры, покрывающие фургон, запело победную песню, зависло в воздухе. Альбинос с трудом поднялся на ноги, испытывая отчаяние при мысли о том, какими силами предстоит ему воспользоваться, и утешая себя, что на этот раз он заботится не о собственном благополучии, а о спасении человечества от варваров.
— Дай мне твою силу, брат, — простонал он, хватаясь за рукоять меча связанными руками. — Дай мне твою силу, и будем надеяться, больше она мне никогда не понадобится.
Рунный меч задергался, вжался в ладони альбиноса, почувствовавшего небывалый прилив энергии, украденной оружием-вампиром у сотен храбрецов.
Эльрик испытывал необычайные ощущения, и не только физические. Его мертвенно-бледное лицо исказилось от ужаса: на мгновение ему показалось, что он навсегда останется рабом своего могущественного оружия. Затем он одним движением разорвал стягивающие его веревки и выпрямился.
Варвары сбегались к фургону со всех сторон. Эльрик быстро освободил пленников и, не обращая внимания на воинов-кочевников, напевно заговорил на языке, который Императоры-колдуны Мельнибонэ знали задолго до того, как десять тысяч лет назад был построен Имрирр Прекрасный.
— Миирклар, это я, твой родич, Эльрик, последний Император Мельнибонэ, поклявшийся тебе и твоему народу в вечной дружбе. Ты слышишь меня, Повелитель Кошек?
За пределами Земли, там, где нет ни пространства, ни времени, похожее на человека существо, купавшееся в теплом голубом и янтарном свете, потянулось и зевнуло, обнажив маленькие острые зубки. Наклонив голову к мохнатому плечу, оно прислушалось к голосу, зовущему его по имени.
Этот голос не был голосом одного из подданных, которые находились под его защитой, но слова древнего языка были хорошо ему знакомы.
Миирклар улыбнулся, невольно испытывая чувство привязанности к тому, кто звал его по имени. Повелитель Кошек вспомнил расу мельнибонийцев, непохожую на человеческую (которую он презирал) и любившую, подобно ему, удовольствия ради удовольствий, жестокость ради жестокости и знания ради знаний.
Миирклар, Повелитель Кошек, грациозно изогнувшись, переместился на Землю.
— Чем я могу помочь тебе? — промурлыкал он.
— Мы ищем одну твою подданную, Миирклар. Она находится неподалеку отсюда.
— Да, я чувствую. Что тебе надо от нее?
— То, что ей не принадлежит. У кошечки две души, и одна из них — чужая.
— Это так… Ее зовут Мррушерн, она из блистательной семьи Трремяуу. Я позову ее. Она придет.
Варвары, столпившиеся перед фургоном, никак не могли преодолеть своего страха перед теми сверхъестественными событиями, свидетелями которых они оказались. Терарн Гаштек яростно кричал:
— Трусы! Вас — пятьсот тысяч, а их всего несколько человек! Схватить негодяев!
Воины-кочевники осторожно двинулись вперед.
Черная кошечка по имени Мррушерн услышала голос, которому, как она знала, не подчиниться было бы глупо. Она быстро побежала к фургону.
— Смотрите! Кошка! Вот она! Хватайте ее быстрее!
Двое варваров попытались выполнить приказ своего предводителя, но Мррушерн ловко ускользнула от них и прыгнула в фургон.
— Отдай человеку обратно его душу, — мягко сказал Миирклар.
Кошечка прыгнула на колени к своему хозяину, бережно прокусила острыми, зубками вену на его руке.
Через мгновение Дринидж Бара громко рассмеялся.
— Наконец-то! Моя душа вновь со мной! Благодарю тебя, о великий Повелитель Кошек! Позволь мне не остаться у тебя в долгу.
— Ты ничего мне не должен. — Миирклар насмешливо улыбнулся. — К тому же твоя душа, как я вижу, давно уже тебе не принадлежит. Прощай, Эльрик из Мельнибонэ. Мне было приятно ответить на твой зов, хоть ты и свернул с того пути, которым шли твои великие предки. Тем не менее, я на тебя не в обиде. Прощай, я покидаю твою негостеприимную планету.
Образ Повелителя Кошек затуманился, исчез, Миирклар вернулся на свой теплый мир, устроился поуютнее и уснул, купаясь в голубом и янтарном свете.
— Пойдем, брат-колдун! — возбужденно вскричал Дринидж Бара. — Мы должны отомстить!
Они соскочили на землю, остановились перед группой кочевников во главе с Терарном Гаштеком.
— Убейте их! — взревел предводитель варваров. — Убейте их, пока они не вызвали еще каких-нибудь демонов!
Воины, державшие луки со стрелами наготове, разом спустили тугие тетивы. Дринидж Бара улыбнулся, сказал несколько слов, небрежно провел руками в воздухе. Стрелы остановились в полете, развернулись, понеслись в обратном направлении. Каждая из них впилась в горло кочевника, выпустившего ее из лука. Терарн Гаштек коротко вскрикнул, бросился бежать, расталкивая воинов, крича во все горло:
— Убейте их! Не дайте им уйти живыми!
