А еще нужно дополнительно вооружить многие корабли чем-то посерьезней — от 120 мм и выше, лучше натыкать шестидюймовых пушек, которых производят в России в достаточном количестве. И более удачно расположить их с целью увеличения мощи бортового залпа. И рисунки привел соответствующие, благо рисовал с юности хорошо…
— Да, исписал я много, но вот прислушаются ко мне или нет, тут бабка надвое сказала и вилами на воде написала!
Ухтомский усмехнулся, еще раз посмотрел на черные дымы, что сливались с горизонтом. Вчера в тихую погоду несколько раз выводили тральные караваны, чистили от мин, которые с японских миноносцев и катеров ставили ночами беспрерывно. Такая вот игра — русские днями чистят проходы, а японцы ночами заваливают их снова взрывоопасными штуками. Вот только сегодня было спокойно — волнение помешало, да усиленный дозор, куда кроме миноносцев вошли канонерские лодки «Гиляк» и «Бобр». Так что «выловив» на проходах всего две мины, пароходы из трального каравана открыли дорогу эскадре в море.
Вперед понеслась четверка крейсеров в сопровождении трех миноносцев французской постройки. Всего их было пять, но война вносит свои коррективы, ведь она сопровождается потерями. Затем вышли четыре броненосца, а с ними минный транспорт «Амур» и «Ангара», бывший вспомогательный крейсер, а ныне быстроходный транспорт. Последние были взяты в отряд из-за скорости — «Амур», на выставленных минах которого в мае погибли японские броненосцы «Хатцусе» и «Ясима», мог набрать 18 узлов, так как шел порожним. Мины в Порт-Артуре подходили к концу, и с их установкой могли справиться миноносцы и катера, да даже с плотиков ставить. А вот «Ангара» приняла в свои роскошные каюты свыше тысячи человек, в основном стариков, женщин и детей, главным образом членов офицерских семей. Корабль был полностью в исправном состоянии, с прежним сплаванным экипажем, с наполовину полными угольными ямами, но со снятыми 120 мм и 75 мм пушками, которые уже установили на береговых батареях. Даже сейчас можно было набрать свыше 19 узлов хода, обогнав обоих «богинь». Так что можно надеяться, что транспорт просто удерет в случае опасности — на волне его не догонит ни один из японских крейсеров, да из русских в такой ситуации лишь «Аскольд» сможет настигнуть, и то после долгой погони.
Вышли рано, быстро и строго по плану, разогнав японские дозорные крейсера, которые уже отправили на Эллиоты радиограммы. Но полсотни миль существенное расстояние, на море волнение, а еще нужно развести пары на броненосцах. Так что не менее трех часов форы у эскадры Витгефта есть, уйдет дальше, чем на тридцать миль, скроется за горизонтом, но не потеряется в Желтом море.
И причиной тому «собачки» — три быстроходных бронепалубных крейсера неприятеля, два из которых американской постройки, а один английской. Был еще «Иосино», но в майскую «черную неделю» японского флота его потопил лихим таранным ударом свой же броненосный крейсер «Касуга» — бывает такое на море, особенно в тумане. И вот эти большие крейсера — свыше 4 тысяч тонн — выдавали 22 узла, и связываться с ними было чревато не то, что для «Новика», даже для «Аскольда». Ведь на каждом были в носу и на корме по восьмидюймовой пушке, и на борт могло стрелять по пять 120 мм орудий. Общий вес залпа почти такой же, как у вдвое большего по водоизмещению «Баяна» — серьезные противники, если набросятся всем скопом на два любых русских крейсера.
Так что скрыться не удастся — Того будет принимать от них радиограммы и всячески увеличивать ход. Вот только догнать отряд Витгефта сможет лишь к вечеру, и то в лучшем случае. Но, похоже, только завтра, однако и это не факт — гонка броненосцев с равной скоростью хода могла затянуться только на сутки, а там слабосильные и малорослые японцы замертво полягут в своих кочегарках изможденными тушками…
— А вон и корабли Того появились, — Ухтомский прищурил глаза — с севера действительно появились дымы. Прижав к глазам окуляры бинокля, он разглядел темные силуэты собственно броненосцев и броненосных крейсеров, с боку и позади которых были совсем маленькие — крейсера, авизо и миноносцы. Последние даже не считал, они просто не делают погоду в генеральном сражении днем, а опасны лишь ночью.
— Все восемь здесь, как и предполагалось заранее, — пробурчал себе под нос князь, и еще раз взглянул на японскую эскадру. Все участники прибыли, и пора начинать игру, а там как карты лягут…
Одна из "собачек" Японского Императорского Флота — бронепалубный крейсер "Такосаго"
Глава 13
— Они не только решились пойти на прорыв, но и прибегли к коварным уловкам?! Что ж — это делает им честь, становится даже интересно, что они там дальше задумали?!
Вице-адмирал Хейхатиро Того с интересом разглядывал отходящие к Порт-Артуру два тихоходных броненосца. Третий корабль этого типа «Петропавловск» погиб вместе с прежним командующим совсем недалеко от того места, где сейчас проходили «гейдзины» — а так японцы с пренебрежением всегда называли всех европейцев.
Война с русскими проходила с невероятными успехами японской армии, уже одержавшей ряд побед над русскими на реке Ялу, под Цзиньчжоу, у Ташичао и Вафангоу. И все они шли практически одинаково — вначале противник яростно оборонялся, пытался порой даже контратаковать, но в конечном итоге вражеские генералы поспешно отводили войска с занимаемых позиций и с потерями отступали.
Совершенно непродуманная тактика — постоянные отходы без побед и с одними поражениями не могу не деморализовать даже стойкие духом войска. А разведка уже докладывала, что русские собирают у Ляояна все свои силы и там намереваются дать генеральное сражение. Вот только сражаться там они будут вяло — цепь непрерывных неудач и поражений потрясла их армию, внушила неуверенность, и рано или поздно неуверенность их генералитета перерастет в трусость. А это неизбежно — ибо в обороне сражения не выигрываются, только отбиваясь противника не победить, он будет атаковать снова и снова, пока не добьется сокрушительного успеха.
Иное дело их флот — несмотря на кажущую вялость и нерешительность русских адмиралов, броненосцы Порт-Артура постоянно нависали страшной угрозой в тылу армий маршала Ойямы, действовавших в южной Маньчжурии. Для продолжения их победного наступления требовался постоянный подвоз подкреплений, снаряжения, продовольствия, и, главное, многих тонн боеприпасов, снаряды и патроны расходовались в боях в невероятном количестве. А везти их можно было только пароходами, причем разгрузку лучше всего производить в тех портах, где в наличии железная дорога.
Корея полностью исключалась — там только грунтовые дороги, которые при любом дожде раскисают от грязи, и становятся непроходимыми. Да и повозками или на спинах носильщиков большие грузы не доставишь на большое расстояние, через пространство от Чемульпо до Ляояна по дорогам в триста миль длиной, или почти шестьсот километров.
Вот потому в планах японского командования самыми значимыми являлись два места для высадки, прибрежные порты Инкоу и возводимый гейдзинами Дальний, расположенные на западной и восточной части Ляодунского полуострова. Последний и стал приоритетной целью, его захват позволял приобрести опорный пункт и развивать наступление на север против армии Куропаткина. И одновременно взяв в осаду расположенную на южной оконечности Квантуна крепость Порт-Артур.
Повезло просто невероятно — когда 2-я армия Оку высадилась у Бицзыво и подошла к Цзиньчжоускому перешейку, что закрывал дорогу на Дальний и Порт-Артур, русские не стали стойко оборонять позиции, на которых могли продержаться много дней. Нет, после короткого боя гейдзины в панике отступили в Порт-Артур, оставив Дальний доблестным японским войскам в совершенно неразрушенном виде. Причалы, пакгаузы и склады, портовые краны и доки, несколько сотен вагонов и паровозов, десятки пароходов, тысячи тонн самого разнообразного имущества и материалов — о таких богатых трофеях раньше даже мечтать не могли. Все прекрасно понимали, что врагу разумно все это добро увезти в Порт-Артур, яростно обороняясь на трехкилометровом перешейке, а если будет невозможно, то просто все уничтожить — разрушить, сжечь, взорвать или утопить.
