– Значит, портал для связи с богами теперь в другом месте? – Лукулл задумался.
– Думаю, это Рим! – предположил Полигистор. – Несомненно Рим! Этот город занял самое важное положение в мире, много народов проживает в нем.
– Я не стал бы спешить с выводами, – сказал Дорилай, – это спорное утверждение.
– Таблица судеб – что это? – Лукулл пристально посмотрел на старца.
– Кто владеет этой Таблицей, тот получает право притязать на мировое господство, – ответил Дорилай.
Лукулл встал, взбудораженный этой новостью.
– И где сейчас Таблица? – Он спросил это, стараясь не показать свое волнение.
– В Вавилоне она всегда хранилась в Храме судеб. Храм был разрушен Ксерксом, а Таблица разбита на три части: один обломок сейчас у Митридата, второй – у парфян, а третий – у иудеев.
– Обломок у Митридата, и что? – Лукулл буравил взглядом Дорилая.
– Таблица обладает магической силой, берегущей жизнь владельца на войне.
– Вот как! – Лукулл зашагал взад и вперед по комнате. – Расскажи дальше!
– Тому, кому удастся собрать все три обломка и соединить их вместе, Таблица скажет судьбу, а возможно, и судьбу мира. Но говорить она будет только в храме вавилонской богини Ташмету.
– А сможет ли владелец Таблицы изменить судьбу, узнав пророчество? – спросил Лукулл.
– Полагаю, что да! – ответил Дорилай.
– Откуда у Митридата обломок?
– Тот сначала попал к царю Малой Армении Антипаду от Дария III, царя Персии, а Антипад завещал свое царство и обломок Таблицы Митридату.
– Таблица – очень ценная вещь, но, думаю, тайны еще не кончились. Что есть во Дворце власти, чем хочет завладеть Митридат, чтобы стать всесильным? – задал еще один вопрос Лукулл.
– Я слышал, что в комнате, которую сторожат два стража и большой змей, есть три чудесные вещи: сосуд с эликсиром бессмертия, волшебный меч и чаша Гигеи.
– Эликсир бессмертия, – сказал Полигистор, – вещество, обладающее свойством омолаживать человеческий организм и продлевать его жизнь до бесконечности. Пища богов!
– Что же такое волшебный меч? – поинтересовался Лукулл.
– Волшебный меч сделан из огненного металла с добавлением чистейшего серебра, чтобы можно было бороться с нечистью, – продолжал свой рассказ Полигистор. – Магические заклинания делали меч особо прочным и неуязвимым, а при изготовлении на него наносились волшебные знаки, которые часто смотрелись просто красивым узором, а разобрать их может только посвященный. В Армении этот меч называют Огненным мечом, а в Греции – мечом Геракла.
– А чаша Гигеи?
Полигистор и Дорилай тоже встали с кушеток и подошли к Лукуллу.
– Чаша богини здоровья Гигеи, дочери бога Асклепия, представляет собой каменный сосуд, изготовленный в Египте самим Имхотепом из белого алебастра, – сказал Полигистор, – и стенки чаши настолько тонкие, что просвечивают насквозь. В ней напиток, придающий силу всему живому.
– Чашу, по поверьям, сторожит змея, которая символизирует очищение. Подобно змее, которая сбрасывает старую кожу, человеку необходимо отбрасывать старую и закосневшую личность и возрождаться, – пояснил Дорилай. – В чаше исцеляющее средство от всех болезней.
– Во мне пробуждаются древние инстинкты: я хочу владеть этими чудесными вещами и получить преимущество в любых начинаниях! Где Дворец власти, Дорилай? – жестко, если не сказать жестоко, спросил Лукулл.
– Я уже говорил, что не знаю. Митридат обмолвился, что он в горах Великой Армении. Там есть пещера или скала, и в ней дверь…
– Ключ! Где ключ? – Лукулл охватила одержимость. – С чем никогда не расставался Митридат?
– У него всегда был при себе крупный медальон в виде луны на золотой цепи, – ответил мудрец.
– Что изображено на этом медальоне?
– На лицевой стороне изображение божества, а на обратной – аревахач, армянский символ вечности.
– Это ключ! Вернее, часть ключа! Я знаю, где вторая! – Лукулл ликовал. – На ней тоже есть изображения: лик Солнца на лицевой стороне, змея, кусающая себя за хвост, и пятилучевая звезда – на обратной. Чтобы открыть дверь, нужно соединить две части медальона!
– Змея, кусающая себя за хвост, является восточным символом вечности, неделимости и цикличности времени, – произнес Полигистор, – но также он означает: нет ограничений и нет запретов. Мы, философы, понимаем его так: никто не способен познать и понять пространство и время!
– Этот знак означает приближение к хаосу, – заметил Дорилай.
– Хаос – это хорошо! – вскричал Лукулл. – Это дестабилизация, потеря контроля территории, прямые столкновения в районе, который имеет стратегическое местоположение между Римом и Индией. А пятилучевая звезда?
– Звезда магов, или пентаграмма, является символом царской власти; в виде амулета она способна защитить от болезней, – сказал Полигистор.
– Звезда – символ божественной идеи, – добавил Дорилай.
– А лик Солнца? – спросил Лукулл.
Полигистор пожал плечами:
– Ну, это символ движения, жизни, света, благополучия…
– Все это неспроста, такая символика тщательно охраняется узким кругом посвященных, – сказал Дорилай.
– Этими символами что-то зашифровано, но что, – я не могу понять! – не успокаивался Лукулл. – Итак, Митридат гоняется за Таблицей судеб, и у него есть ключ от Дворца власти, который находится на территории Великой Армении. – Лукулл внимательно посмотрел на старцев. – Вы, мудрецы, его бывшие советники, знаете больше, чем говорите, я чувствую!
Философы переглянулись.
– Никто не знает, где находится Дворец власти. – сказал Дорилай. – Эта тайна скрыта непреодолимыми горами Великой Армении!
– Я люблю раскрывать тайны, и я преодолею все, чтобы получить ответы на вопросы, – четко произнес Лукулл. – Вы, два мудреца, должны установить пути передвижения Ксеркса и других царей древности в Армении и определить место Дворца. Отныне, Дорилай, ты будешь всегда при мне и вместе с Полигистором найдешь ответ, как получить магическую силу.
Клодий снова был отправлен в Парфию с благодарностью за страусовое яйцо, с богатыми подарками и новыми предложениями, но главная цель – выведать тайны и секреты. На границе с Парфией он, предъявив золотую пряжку с изображением орла со змеей в клюве, был немедленно опознан как личный друг царя Фраата III, пересажен на парфянского коня, и путь до Нисы занял у него вдвое меньше дней, чем прежде. Все знали, что кони Парфии – самые выносливые в мире. Всю дорогу, в которой его сопровождали два десятка конных парфянских воинов в красных плащах, Клодий видел огромные табуны пасущихся на склонах гор лошадей и караваны верблюдов.
Кавалькада въехала в Нису. Городские стены, построенные из глины, высокие и толстые, были укреплены прямоугольными башнями и имели бойницы в форме хвоста ласточки, а угловые башни – настоящие бастионы. Клодия препроводили в айван, большой сводчатый зал, где он предстал перед царем.
– Мой друг, Клодий, посланник, рад видеть тебя! – с едкой улыбкой на устах воскликнул царь. – Я же говорил, что мы еще встретимся!
– Приветствую тебя, царь Парфии Фраат III! – Клодий старался говорить дружелюбнее.
Все окружение царя и два его злющих сына, удивленные такой фамильярностью, внимательно смотрели на легата.
– Как тебе, посланник, понравилась дорога?
– Конь, которого ты мне предоставил, великолепен. Мы делали двойные переходы в день, а конь не уставал! – восторженно сказал Клодий.
– Мы очень любим лошадей. – Фраат III говорил с удовлетворением. И даже пошутил: – Мы воюем, пируем и решаем важные политические вопросы, сидя в седле коня, а торгуем и отдыхаем на верблюдах.
Светловолосый и светлоглазый, с волнистой бородой, пышными усами и длинными волосами, подвязанными белой лентой, одетый в короткий кафтан, подпоясанный узким ремнем, в узорчатых штанах анаксиридах и низких сапогах (все детали одежды отделаны камнями и жемчугом), парфянский царь выглядел очень эффектно. Он встал с трона и приблизился к гостю, чтобы подчеркнуть особое расположение к римскому посланнику, чем удивил приближенных.
– Император Лукулл передает тебе подарки. – К ногам царя поставили сундук с золотыми и серебряными изделиями. – А это – особый подарок императора.
Клодий подал знак, и слуга легата вышел вперед и открыл небольшую шкатулку. На подушечке лежал золотой кубик-жребий. Фраат взглянул и удивленно произнес:
– Гадательный кубик?
– Да, государь, это жребий, которым играет богиня счастливого случая Фортуна.
На гранях кубика были нанесены числа, так, что его противоположные грани в сумме составляли семь.
– Ну, что ж, – произнес Фраат, – поиграем с судьбой. Ты первый мечешь кубик.
Подошли к столу, Клодий взял кубик и бросил.
– Двойка и пятерка! – воскликнул царь. – Добро и зло!
– Твоя очередь, государь.
